Как Мадуро удалось вновь разозлить Соединенные Штаты

В США бурно возмущаются результатами парламентских выборов в Венесуэле. Еще бы – ведь по результатам этих выборов сторонники президента Мадуро одержали настолько впечатляющую победу, что его главному конкуренту, «и.о. президента Венесуэлы Гуайдо» можно забыть о дальнейшей политической карьере. Однако ряд инструментов давления на Венесуэлу у США остаются – какие именно?

Парламентские выборы 2020 года, казалось, стали победным ударом чавистского режима Николаса Мадуро по США, Европе и большинству южноамериканских стран, вот уже два года ведущих борьбу за свержение нынешней власти в Каракасе. Все эти государства не признавали Мадуро законным президентом Венесуэлы.

Террариум

Противники Мадуро в борьбе против лидера Венесуэлы опирались на парламент страны, сформированный по итогам выборов 2015 года. На тех выборах оппозиция получила не простое, а конституционное большинство (которое потом потеряла из-за того, что суд лишил ее нескольких мандатов). Не желая договариваться с парламентом, власти страны создали в 2017 году альтернативный законодательный орган – национальную конституционную ассамблею.

Однако парламент оставался главным каналом протеста. После проведения президентских выборов 2018 года (на которых Николас Мадуро победил и которые оппозиция не признала легитимными) глава парламента Хуан Гуайдо объявил себя и.о. президента страны. И в таком статусе его сразу же признали американцы, а также их союзники – как в Европе, так и в Южной Америке.

Сейчас же парламент Венесуэлы возвращается в руки президента Чавеса. Его Объединенная социалистическая партия (членов которой называют «чавистами» – по имени бывшего главы государства Уго Чавеса) взяла более 60 процентов голосов. Это значит, что она вместе с мелкими партиями-союзниками получила конституционное большинство в парламенте. А значит, опираться на парламент противники Мадуро больше не могут.

Конечно, оппозиция уверяет, что эти выборы тоже нерепрезентативны. Что победа Мадуро была достигнута якобы только потому, что его противники выборы бойкотировали – собственно, поэтому явка на них составила лишь 30%, тогда как в 2015 году она превышала 70%.

Отдельные математики сейчас будут считать долю проголосовавших за президентскую партию и говорить о том, что большинство населения чавистов не поддержало. Но все это – разговоры в пользу бедных. Разговоры тех, для кого понты в виде бойкота оказались важнее, чем политический результат.

На «нет» и мандатов нет

Тезис «мы не собираемся участвовать в этих выборах и призываем наших сторонников не ходить на участки» всегда вызывал удивление у серьезных экспертов. Нет, это, конечно, звучит красиво – оппозиционеры не хотят марать свои белые рученьки о подконтрольный властям электоральный механизм и не собираются своим участием в «сфальсифицированных выборах» их легитимировать.

Однако, во-первых, в 2015 году власть точно так же контролировала венесуэльский ЦИК, суды и силы безопасности, однако это не помешало оппозиции взять две трети мандатов в парламенте. Во-вторых, о какой «легитимации через участие» идет речь, когда даже после выборов, которые не игнорируются, всегда можно оспорить их легитимность через претензии к подсчету голосов – как это, например, сделали белорусские оппозиционеры?

Стратегия игнорирования выборов может сработать лишь в двух случаях. Первый – когда в стране предреволюционная ситуация, и у оппозиции достаточно инструментов (финансовых, организационных, человеческих, политических, силовых), чтобы прийти к власти через улицу. Второй – когда есть уверенность в том, что правящие силы под влиянием различных факторов (в том числе и прямого давления извне) будут договариваться с оппозицией и пойдут ей на уступки ради легитимации электорального процесса. И ни один из этих факторов в венесуэльском случае не присутствовал.

Мадуро продолжает опираться на городскую бедноту, для которых чависты действительно сделали очень много, а попытки западных спецслужб купить венесуэльских генералов (как они купили иракских перед вторжением в 2003 году) не привели к успеху. В Каракасе учли печальный опыт Саддама и сделали генералов не служащими, а акционерами венесуэльской политической системы. Военные контролируют целые сегменты экономики, которые, естественно, потеряют в случае свержения Мадуро.

При этом сама оппозиция Венесуэлы развалилась изнутри. Самопровозглашенный глава государство Хуан Гуайдо оказался не политическим вундеркиндом и не мастером политических интриг, а обычным популистом. Он сбежал из Венесуэлы, колесил по западным странам, встречался с главами признавших его государств – а в это время чависты активно работали на раскол контролировавшей парламент оппозиции.

И вот в начале 2020 года в оппозиционных рядах произошел переворот: парламент выбрал нового спикера Луиса Парру, которого сторонники Гуайдо сразу же заклеймили как коллаборациониста и который (в силу должности) сразу же назвал себя новым президентом Венесуэлы от оппозиции. Оспорив тем самым и без того сомнительные полномочия Хуана Гуайдо.

Банкет продолжается

Однако американцы не собираются признавать свое поражение – то есть не готовы ни снимать Гуайдо, ни работать с новым парламентом. В Вашингтоне уже заявили, что выборы не признают. «США как и множество других демократических стран мира осуждает этот фарс, который не соответствует даже минимальным стандартам надежности», – заявил госсекретарь Майк Помпео.

СМИ также продолжают вести пропагандистскую войну против Каракаса – в частности, публикуют статьи с фотографиями и текстами о тотальной бедности, в которую «вверг Венесуэлу режим Мадуро». А Госдепе пояснили, что продолжат санкционную политику как против Венесуэлы, так и против тех стран, которые ведут с ней торгово-финансовые отношения.

А санкции эти весьма серьезные. Власти США ввели эмбарго на сделки третьих стран с венесуэльской нефтегазовой отраслью, включая модернизацию и ремонт тамошних нефтяных объектов, а также поставки топлива. По словам спецпредставителя США по вопросам Ирана и Венесуэлы Эллиота Абрамса, Америка надеется, что «транспортные компании, страховщики, судовладельцы и капитаны понимают, что должны держаться подальше от этой торговли».

Так, в начале октября в Боливарианскую республику пришли три иранских танкера с топливом, а прямо сейчас туда направляется еще 10. На обратном пути их загрузят венесуэльской нефтью, которую с этих танкеров потом продадут (иранские суда, в отличие от чавистских, не могут конфисковать за долги Венесуэлы перед западными компаниями). Американские военные уверяют, что иранцы привезли венесуэльцам не только топливо, но и военных, разместив в этой южноамериканской стране подразделения Корпуса стражей исламской революции.

Да, иранцев можно понять: им терять нечего, отношения с американцами испорчены. Но не изменится ли их позиция в случае, если новая администрация Джозефа Байдена предложит Тегерану возобновить ядерную сделку и пообещает снова снять санкции? Станет ли венесуэльский вопрос частью пакетной сделки между Тегераном и Вашингтоном?

Именно поэтому еще рано говорить о том, что Николас Мадуро выстоял. Приходящие к власти в США демократические ястребы займутся Венесуэлой с новой силой, причем тотальнее и системнее, чем это делал Дональд Трамп. Не только из принципиального желания сковырнуть Мадуро. Никому во властных кругах США не хочется, чтобы стойкий венесуэльский солдатик стал символом усиления левых сил в Южной Америке.