о возможности большого вооружённого конфликта
«Третья мировая война уже идёт — но не между государствами, а между идеологиями. Нынешняя сверхидея — глобальный либерализм — находится в серьёзнейшем внутреннем кризисе и воюет на всех фронтах с объединившимися против неё конкурентами. Среди них российская суверенная демократия, иранская исламская республика, социализм с китайским лицом, восточноевропейский национал-консерватизм и многие другие — в том числе и американская пятая колонна в лице трампизма».
Мы находимся на пороге новой мировой войны. Об этом заявил начальник Штаба обороны Великобритании Ник Картер. По его словам, сейчас в мире существует несколько региональных конфликтов, а международное сообщество неверно просчитывает риски их эскалации. «Лица, принимающие решения, порой не понимают последствия своих действий, что ведёт к росту напряжённости. Это означает, что всё больше людей вовлекаются (в военные конфликты. — Г.М.), начинает применяться всё более разнообразное вооружение. И такое течение событий уже трудно остановить, что в конечном счёте приводит к полномасштабной войне», — пояснил генерал.
И не просто генерал — Ник Картер по долгу службы является главным военным советником министра обороны и премьер-министра Великобритании, поэтому вроде как знает, о чём говорит.
Прав ли он? Строго говоря, да. Третья мировая война уже идёт — но не между государствами, а между идеологиями. Нынешняя сверхидея — глобальный либерализм — находится в серьёзнейшем внутреннем кризисе и воюет на всех фронтах с объединившимися против неё конкурентами. Среди них российская суверенная демократия, иранская исламская республика, социализм с китайским лицом, восточноевропейский национал-консерватизм и многие другие — в том числе и американская пятая колонна в лице трампизма. В процессе защиты своего статуса как глобальной сверхидеи либерализм рушит государства (Ливию, Украину), вводит санкции против непокорных, разжигает войны и отравляет жизнь миллионам людей.
Но Ник Картер, наверное, всё-таки имел в виду не идеологические, а межгосударственные войны. Он не уточнял, какие именно, но если речь идёт о региональных конфликтах, где сходятся интересы множества влиятельных игроков, то это, конечно, Сирия, Украина, Карабах, возможно, Йемен. Может ли столкновение там этих игроков, помноженное на авантюрные действия некоторых из них, привести к третьей мировой войне?
На первый взгляд, не может. Среди тех самых влиятельных игроков есть ядерные державы — Россия, США, Франция. И поскольку основные конфликтные линии идут не внутри ядерного клуба, а между региональными и ядерными странами, то ни одно безъядерное государство в трезвом уме никогда не объявит войну ядерному и не сделает ничего такого, что спровоцировало бы ответные силовые действия со стороны обладателей ядерного оружия. Поэтому риски войны сведены к минимуму.
Однако эта теоретическая схема верна лишь в том случае, если все участники рассуждают в трезвом уме, разумно и логично. Этого же не происходит — и в результате, как верно же отметил Ник Картер, существуют риски эскалаций из-за неверно принимаемых решений или ошибочных ожиданий.
Более того, при некоторых раскладах может возникнуть ситуация предопределённости — когда одно действие вызывает предсказуемую серию других шагов, ведущих к мировой войне.
Например, президент Турции Реджеп Эрдоган очень эффективно использует стратегию дипломатического блефа — всегда резко поднимает ставки в расчёте на то, что нерешительные визави (греки, израильтяне или французы) отступят без сопротивления. Обычно так и случается. Однако если сейчас Россия, Сирия и Иран начнут-таки операцию по законному и логичному освобождению сирийской провинции Идлиб от террористов, то Эрдоган может по своему обыкновению резко поднять ставки и сказать, что уходить он не собирается. Поднять в надежде на то, что Москва и Тегеран снова попытаются с ним договориться.
Однако у России и Ирана может возникнуть желание не договориться, а наказать Эрдогана. У Москвы оно возникнет, например, из-за действий Турции в Карабахе, продажи боевых беспилотников Украине, а также слишком уж большой активности турецких военных в Средней Азии. Аятоллы же захотят преподать туркам урок за размещение на границе между Карабахом и Ираном сирийских террористов, которых туда перебросила Анкара, и для предотвращения провокаций, от которых в регион стягивается иранская армия.
В итоге может сложиться та самая ситуация предопределённости. Россия, Сирия и Иран начинают операцию с расчётом на то, что Турция уйдёт сама. Эрдоган, прекрасно понимающий внутриполитические последствия такого ухода (особенно на фоне прихода к власти в США администрации Байдена, нацеленной на смену режима в Анкаре), может сохранить свой экспедиционный корпус в Идлибе и даже отстреливать наступающие сирийские части. Если под атаку попадут уже российские и иранские войска, то турок начнут серьёзно наказывать, что повлечёт за собой втягивание турецкой армии в войну — а вместе с ней, возможно, и всего НАТО.
Пусть и не накалённой, но всё-таки горячей остаётся ситуация на Корейском полуострове, где у КНДР соглашение об обороне с ядерным Китаем, а у Южной Кореи — с не менее ядерными Соединёнными Штатами.
Так что да, мир действительно находится на грани войны. И не потому, что у сторон разные интересы, и даже не потому, что политики не могут договориться о компромиссах и правилах поведения. Дело в том, что, как опять же верно сказал Ник Картер, «лица, принимающие решения, порой не понимают последствия своих действий». Для них война — это не крайний риск, а вполне приемлемый политический инструмент. И они будут её рассматривать таковой, пока не окажутся на краю пропасти ядерного апокалипсиса. Именно поэтому ряд экспертов считают, что адекватность и трезвость в мир введёт только новый Карибский кризис, когда все мировые игроки окажутся на краю этой пропасти и увидят, что за ней нет ничего. Ни выгод, ни рейтинга, ни банка, ни прикупа — только гибель.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.