В России в 2024 году стало известно сразу о нескольких случаях, когда действующие бойцы или ветераны спецоперации оказывались в рабстве. Преступники придумывают все новые способы заманивать в рабство гражданских, используя тему СВО: они охотятся и на беженцев, и на тех, кто хочет пойти в армию. Чаще всего люди оказываются на фермах, но также известно, что рабов заставляют рыть окопы совсем близко к зоне боев. Какие методы используют современные рабовладельцы во время российско-украинского конфликта — в материале «Ленты.ру».

***

С организацией «Альтернатива» Москву.

После личной встречи девушку отправили поездом в Пермь, а там посадили в переполненный людьми автобус. На тот момент Анна была уверена, что все в порядке, что это обычная практика, ведь заявление она подала официально.

Почти целый день она шла по незнакомой местности, пока не вышла в село Фоки в 170 километрах от Перми и в тысяче километрах от Москвы. Оттуда она связалась со знакомой и позвонила в «Альтернативу». Представители организации встретили ее в столице.

Оказалось, что статус заявления Анны на «Госуслугах» все это время не менялся — оно было «принято к рассмотрению», но дальше не продвинулось.

Похожий случай произошел в августе этого года: в рабстве у цыган в Курской области оказались двое мужчин — Андрей и Николай. В разные дни в Москве к ним подошли и предложили подработку — перевезти мебель в городе.

За месяц работы мужчинам заплатили три-четыре тысячи рублей, сказав, что никто никого не держит. Тогда Андрей и Николай решили бежать, попытка побега удалась. Но как только они вышли на дорогу, их остановили для проверки документов, а так как документов у них не было, их забрали в городской отдел полиции.

Сотрудники полиции накормили Николая и Андрея, после чего отвезли их в Курск, где беглецов встретила руководитель центра помощи военнослужащим «От сердца к сердцу» Евгения Ковалева. Она помогла Николаю и Андрею с получением временных документов и посадила на поезд в Москву, где их встретили сотрудники «Альтернативы».

«Не могу представить, в каких условиях они находились»

Евгения Ковалева, руководитель центра помощи военнослужащим «От сердца к сердцу»:

Мы встретились с мужчинами в девять утра. У одного было немного разбито лицо, он сказал, что упал в окоп. В тот момент они были грязные и напоминали асоциальных личностей. Не могу представить, в каких условиях они находились. Один был спокоен, второй много разговаривал. Очень меня благодарили.

Поехали в полицию, я объяснила ситуацию — что им нужны временные удостоверения личности. Отношение сотрудников полиции меня приятно удивило. После этого поели, за 15 минут до отправления купили им билеты и проводили в Москву, где их встречали родственники и сотрудники фонда.

«Любые боевые действия резко увеличивают уязвимость гражданского населения»

Вера Грачева, президент Межрегионального общественного движения «Альтернатива»:

Недавно мы впервые столкнулись со случаем использования преступниками портала «Госуслуги» при вербовке с применением обмана в отношении лиц, выразивших желание поступить на военную службу. Это может говорить либо о заметном расширении возможностей хакеров взламывать официальные базы данных, либо о подкупе сотрудников, сливающих личные данные граждан за вознаграждение. Впрочем, не исключено и то, и другое.

Преступники злоупотребляют доверием граждан, чем бы ни было мотивировано обращение — поиском работы (а значит, сложным или уязвимым положением), видением своего долга в нынешних обстоятельствах или отчаянием.

Второй случай — пример появления новых сфер применения принудительного труда и новых категорий граждан, на которых нацеливаются торговцы людьми и недобросовестные работодатели. Неизменными остаются методы вербовки: обман, мошенничество, злоупотребление уязвимым положением тех, кто ищет подработку, а затем, после доставки жертв к месту эксплуатации, методы удержания, среди которых — угрозы и шантаж, отказ от выполнения обещаний (в данном случае — восстановления документов), явная недоплата за выполненную работу. История пострадавших закончилась благополучно тоже благодаря адекватному отношению сотрудников полиции и курскому Центру помощи военнослужащим «От сердца к сердцу».

Тем не менее риски торговли людьми и использования принудительного труда, связанные с нынешним военным конфликтом, возрастают. В практике нашей организации есть случаи похищения военнослужащих по пути в отпуск или в период их возвращения домой. Их намеренно ставят в безвыходное положение, воруя деньги и документы, потом обещают помочь с подработкой «на билет домой» или просто приводят в бессознательное состояние любыми средствами воздействия, будь то лекарственные препараты или газовые баллончики.

Дальше все традиционно: контроль, лишение свободы передвижения, жесточайшая эксплуатация, угрозы, избиение. И новизна состоит лишь в специфике географического перемещения к линии фронта. При этом не стоит питать иллюзий насчет того, что в других местах ситуация лучше. Использование принудительного труда и торговля людьми в других российских регионах не уменьшается. Преступникам безразлично, где и как получать криминальную прибыль, а вооруженный конфликт лишь предоставляет им дополнительные возможности.

Например, в начале декабря прошлого года к нам обратилась сестра Михаила (имя изменено) и попросила помощи. Ее брат принимал участие в спецоперации и должен был вернуться домой в середине ноября, но 16 ноября перестал выходить на связь. В поисках брата девушка обратилась в поисковую организацию «ЛизаАлерт» и к нам.

Главная сложность была в том, что мы не могли опубликовать данные действующих военнослужащих, а убедиться в том, что Михаил больше не служит в ВС РФ, нам не удавалось из-за бюрократических тонкостей.

Михаил позвонил близким уже в новом году. Как оказалось, в ноябре он действительно выехал из зоны СВО и решил отпраздновать это событие вместе с другими сослуживцами в бане.

Однажды Михаил попытался сбежать, но хозяин фермы нашел его и вернул. Однако вторая попытка бегства увенчалась успехом: первого января он добежал до ближайшего села и связался с сестрой. Сейчас Михаил дома.

Полагаем — и для этого есть основания, — что подобных историй, связанных с бывшими военнослужащими, больше, чем сообщается в СМИ. К сожалению, не только у нас, но и во всем мире выявление жертв торговли людьми и принудительного труда не превышает одного процента.

Если же вы столкнулись с тем, что человек пропал, возвращаясь с СВО, незамедлительно обратитесь на горячую линию Министерства обороны и уточните данные о его возвращении или продолжении службы.

Был случай, когда с нами связался мужчина, который оказался в рабстве в Москве. Антон (имя изменено) ждал поезда на Ярославском вокзале. Он был в военной форме, с рюкзаком, возвращался домой, так как в его дивизионе до января закрылся набор. На вокзале к нему подошли двое. Один из них был в военной форме. Мужчины представились бойцами батальона «Ахмат» и предложили Антону работать по контракту. В итоге его отвезли в какой-то частный дом и он попал в трудовое рабство.

Антон не увидел там других военных, начал задавать вопросы, за что его жестоко избили. Двое мужчин держали его, третий продолжил бить. В итоге ему разбили лицо, сломали ребро и выбили два зуба. Потом Антону сказали, что теперь он будет работать на стройке или дворником, а на следующее утро уже вывезли на работу. Правда, как только Антон вышел из машины, он сразу сбежал и сейчас в безопасности.

Другой военный по имени Андрей вернулся из зоны боевых действий этим летом. Первым делом он поехал в гости к своему другу в Дагестан. Дома он его не застал, а денег уже оставалось немного, поэтому он решил заработать там на обратную дорогу.

На сайте объявлений Андрей нашел предложение о работе скотником за 50 тысяч рублей в месяц. Он хотел поработать два месяца и уехать домой, но попал в трудовое рабство к Гаруму Джагумову. Он забрал у Андрея паспорт, за ним следили и не платили зарплату, издевались, оказывали психологическое давление и пренебрежительно с ним обращались.

Однако как только обидчики узнали, что Андрей исповедует ислам, они стали относиться к нему лучше и даже предлагали найти жену. Но деньги за работу платить не собирались.

Спустя три месяца Андрей смог забрать свой паспорт и сбежать. Пешком он добрался до Махачкалы, где его на пару дней приютила добрая женщина в хостеле. Андрей нашел информацию о нас в интернете и обратился за помощью. Как оказалось, он вырос в детском доме, и ему просто некуда было идти. Наш волонтер по Северному Кавказу пробыл с ним несколько дней в ожидании обратного билета. Сейчас Андрей уже дома.

На прицеле у преступников в нынешней ситуации — не только бывшие военнослужащие. Не секрет, что любые боевые действия резко увеличивают уязвимость гражданского населения, будь то на территориях, непосредственно затронутых войной, или в местах скопления беженцев и вынужденных переселенцев. Люди находятся в ситуации глубочайшего стресса, лишаются работы, жилья, средств к существованию, даже близких. Они растеряны, ждут помощи и верят любому, кто ее предлагает. Преступники могут выдавать себя за волонтеров и сотрудников неких агентств по трудоустройству — фейковых, разумеется. Некоторые просто прикидываться доброжелателями.

Повышается вероятность торговли людьми в целях незаконного извлечения органов и тканей у раненых. Велик риск торговли детьми в целях незаконного усыновления, использования детей в секс-бизнесе или производстве порнопродукции. Это могут быть «потеряшки», дети беженцев или переселенцев, дети в сложных жизненных обстоятельствах, в том числе размещенные в детских учреждениях.

Кроме того, велика вероятность роста торговли людьми в целях эксплуатации в криминальной сфере — например, наркобизнесе, особенно с учетом распространенности наркотиков в этих регионах еще до начала конфликта.

Там же, где военных действий нет, все равно происходит переформатирование задач. В частности, возрастает нагрузка на правоохранительные органы, которые вынуждены заниматься вопросами безопасности, связанными с конфликтами. Это особенно актуально в приграничных регионах, где возникают ограничения в получении информации, лимитируются средства на проведение «менее актуальных» расследований.

Случаи использования рабского труда и сексуализированной эксплуатации в приграничных регионах (в Курской и Белгородской областях) известны по крайней мере с 2003 года. Например, в 2013 году четверым мужчинам из Старого Оскола и Шебекино Белгородом. Эта форма преступности существовала давно.

В 2017 году был резонансный случай, когда при расфасовке мешка сахара в московском супермаркете нашли записку со словами: «Помогите, мы в рабстве». Как писали в источниках, мешок сахара, где была обнаружена эта записка, упаковывался на заводе, расположенном в селе Любимовка Курской области (Кореневский район, где сейчас идут тяжелые бои — прим. «Ленты.ру»).

Иными словами, прецеденты уже были, у преступных групп имелись сформировавшиеся навыки, и они не могли не воспользоваться напряженной ситуацией. Они были готовы к расширению своей деятельности в условиях конфликта. Это предсказуемая эволюция, и справиться с ней будет возможно лишь после завершения военных действий и изменения общенационального подхода к торговле людьми и принудительному труду на всей территории России. Локальные меры не сработают.

«Появились новые аспекты эксплуатации людей»

Арина, волонтер общественной организации «Альтернатива»:

В Белгородской и Курской областях попадание в рабство всегда было довольно распространенным делом, потому что там очень много ферм, аграрных объектов, куда можно вывезти человека и использовать его труд.

Большую часть людей, которых привозят в южные регионы, вербуют в Москве на вокзалах, как и раньше. Единственное, что сейчас поменялось, — это появление новых видов эксплуатации: к ним, например, относится рытье окопов. С началом спецоперации появился новый метод вербовки: человеку предлагают пойти на военную службу, а на деле увозят и заставляют бесплатно работать.

Если вы не уверены в том, куда едете, лучше спрятать телефон или обзавестись запасным кнопочным — на случай, если у вас отберут основной. Помимо этого, постарайтесь запомнить наизусть хотя бы один номер кого-то из близких и придумайте кодовое слово, которое поможет вам быстро и безопасно сообщить, что вам нужна помощь. А вообще лучше не соглашаться на работу, если к вам подошли на остановке, на вокзале или в другом подобном месте.

Сам процесс выявления рабства и спасения из него очень усложняется в приграничных территориях. Они находятся под особым контролем — там проверяют документы. Их у людей в рабстве, как правило, отбирают, поэтому им особенно трудно выехать оттуда.

Освобождать людей в зоне боевых действий тоже трудно, очень сложно туда попасть. Часто приходится искать человека, который живет где-то рядом и знает местную обстановку, чтобы действовать через него.