Режиссер Юрий Грымов - о том, что объединяет театральных зрителей
Театр - удивительное место. Многие правила и законы, которые управляют современным искусством, тут просто не работают.
В театре сложно с маркетингом. Ну хотя бы потому, что составить портрет среднестатистического зрителя невозможно. Какую формулу вы используете, если у вас в зале на спектакле сидят пожилая дама-театралка со стажем, семнадцатилетний студент-первокурсник, молодая девушка-сотрудница районной управы и человек из списка "Форбс"? Такого не бывает в кино. Такого нет в музеях. Но в театре это именно так. Почему так происходит? Что заставляет таких разных людей собираться вместе? Мое объяснение прозвучит парадоксально: все они очень похожи друг на друга. Похожи в чем-то главном: они думают об одном и том же, сомневаются и переживают в унисон, они ищут ответы на одни и те же вопросы.
Почему я сразу заговорил о зрителе? Потому что тут я готов спорить с классиком: театр начинается не с вешалки, но со зрителя. И заканчивается, когда этого зрителя нет. Можно писать стихи "в стол", можно создавать живописные полотна для друзей, можно, как свидетельствует советская история, снимать кинофильмы, которые заведомо лягут "на полку", но нельзя ставить спектакли, которые никто не увидит.
Поэтому отношения, связь со зрителем - важнейшая функция театрального организма. Но не анатомические термины и сравнения хочется использовать, когда говоришь об этой стороне жизни театра. По моему глубокому убеждению, самое близкое понятие, самое точное сравнение, которое помогает осознать, что такое театр, - это сравнение с семьей. Эта метафора выдумана не сегодня. И именно отечественная, российская театральная традиция восприняла ее как нечто естественное.
Как в любой семье, в семье театральной очень важно общение, диалог. Плохо, если в семье проблемы и никто не разговаривает друг с другом. То же самое в театре: если авторам нечего сказать со сцены, если они не чувствуют своей ответственности за покой и мир в семье, вопросы останутся без ответов, и никто из ее членов не будет счастлив. "Какой же диалог может быть в театре, где одни выступают на сцене, а другие молча сидят в зале?" - спросите вы. Самый настоящий диалог. Порой очень напряженный и нервный, порой легкий и спокойный. Когда он возникает, его ощущает - буквально кожей! - не только каждый актер на сцене, но даже те работники театра, кто на сцену не выходит, начиная с осветителей и костюмеров и заканчивая худруком. Реплики зрителя в этом диалоге - это, конечно, крики "Браво!" после занавеса, это и улыбки, и смех; но это и гробовая тишина в кульминационные моменты спектакля, и слезы в самые трагические мгновения.
Именно за этим люди приходят в театр. Ради этого диалога. Они приходят в театр, чтобы подумать, разобраться - прежде всего в себе самих. И тут не так уж важно, о чем именно спектакль, на фоне каких исторических событий, в каком месте и времени разворачивается его действие. Будь то камерный "Человек с глазами Моцарта" о первых днях Великой Отечественной, будь то масштабная "Война и мир" или "Леонардо", или "Иуда", которые идут у нас в "Модерне", - внимательный зритель смотрит спектакль так, будто он смотрит в зеркало. И видит в этом зеркале себя, свои сомнения, беды, радости. А мы как авторы смотрим на зрителя и радуемся, когда понимаем, что наши мысли и эмоции оказались кому-то созвучны.
Тем более мы счастливы, когда мы видим, что зритель откликается на наши мысли и эмоции, которые все сосредоточены на любви, созидании, сострадании и человечности. Пусть для кого-то эти понятия звучат банально - мне уже давно не восемнадцать лет, свои выводы я сделал и не боюсь выглядеть неоригинально. Есть замечательная фраза А. Лосева, под которой я готов подписаться: "Помните: не все банальное плохо, а многое банальное - истинно". На сцене "Модерна" мы не боимся возвращаться к простым и очевидным истинам и говорить о них честно и искренне. И, наверное, за это нас ценит наш зритель.
Вы правы: Юрий Грымов, возможно, романтик. Но я не слепой. Поэтому я не испытываю иллюзий: изменить мир, произвести всемирную революцию театр не может. Но он может помочь какому-то отдельно взятому человеку в его конкретных жизненных обстоятельствах. Театр может поставить точку (запятую, точку с запятой, многоточие - нужное подчеркнуть) в его размышлениях. Да, это долгий процесс. Но эволюция так и происходит. А я за эволюцию, за естественное развитие общества. За развитие театра и театрального зрителя. Революция - это точно не мое.
Именно об этом мой премьерный спектакль "Скотный двор". О том, что мир сходит с ума, когда рушатся нравственные основы, попираются традиции. Только культура, образование и религия делают человека Человеком - об этом мой новый спектакль. И какое же счастье, когда публика удивительным образом считывает твои замыслы… Да, очень важно иметь "своего" зрителя, понимающего и доверяющего. И думающего.
И пусть не обижаются на меня коллеги по киноцеху, но именно в театре осталось больше всего Человека. Не денег, не рынка, не технологий, - Человека. Театр - удивительное место.
