Андрей Самсонов: «Список запрещённых книг – это не государственное решение»
«Реакция главы региона становится понятна сразу после знакомства с публикацией в «Ъ», и в принципе не нуждается в комментариях. Остается лишь согласиться с Глебом Никитиным и в его возмущении, и в его выводах. Здесь интереснее контекст, на котором и стоит остановиться подробнее, — сказал научный сотрудник Приволжского филиала ФНИСЦ РАН, старший научный сотрудник АНО «Научно-исследовательский Институт проблем социального управления» Андрей Самсонов, комментируя позицию нижегородского губернатора Глеба Никитина о запрете бестселлеров мировой литературы. - Итак, речь идет о списке, опубликованном журналистом, признанным иностранным агентом. Список не верифицируем, то есть в нем полностью отсутствуют любые указания на то, какой организацией он подготовлен, является ли она государственной, общественной и т.п. Из ответа пресс-службы «Мегамаркет» выясняется, что список, во-первых, подготовлен самими участниками рынка через собственное некоммерческое объединение Ассоциация компаний интернет-торговли и, во-вторых, предлагает всем участникам рынка «скрыть» обозначенные товары со своей «витрины». Получается, что речь идет и не о государственном решении, и не о запрете. Есть хорошая русская пословица, звучащая крайне неполиткорректно: «Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт». Она имеет аналоги во многих языках мира и почти везде означает только одно — «слепое усердие только вредит» (немецкий аналог отечественного выражения). В данном случае все по крайней мере выглядит так, что мы имеет дело не с «закручиванием гаек», а с «издержками демократии», когда субъекты коммерческой деятельности начинают самостоятельно трактовать законодательство, исходя из парадигмы, выведенной ещё Салтыковым-Щедриным. В 1961 году в СССР за гомосексуализм сажали. В 1961 году в издательстве «Госполитиздат» вышел двухтомник Оскара Уайльда, где первым произведением в первом томе публиковался «Портрет Дориана Грея» (пер. М. Абкиной). Об исполнении музыки Чайковского можно и не упоминать.… Как ни парадоксально, помогала этому официальная цензура. Существование государственной структуры, ответственной за идеологическое и соответствующее закону содержание. В условиях объявленной информационной войны, массового применения идейными оппонентами принципов cancel culture («культуры отмены») в отношении России и просто в условиях банального изменения всей коммуникационной сферы новыми ИТ-технологиями, сформировался очередной социальный вызов. Это вызов «свободы слова», которая из политического принципа превратилась в инструмент открытия «окон Овертона», более разрушительных для общества, чем прямая цензура. И государству, и социуму ещё только предстоит найти баланс между свободой и безопасностью в формирующейся новой культурно-информационной сфере. И откровенно безграмотные и дилетантские попытки запрещать и «непущать», как и эксцессы исполнителя, возникают и будут возникать неоднократно. С этой точки зрения быстрая и адекватная реакция Глеба Никитина, как фигуры политической — очень полезна». Актуальная тема Дмитрий Каминченко доцент кафедры политологии ИМОМИ ННГУ им. Н.А. Лобачевского «Реакция Глеба Никитина на запрет книг классиков созвучна позиции большинства здравомыслящих людей» Елена Мозгунова доцент Нижегородского института управления – филиала РАНХиГС «Реакция Глеба Никитина на появление списка запрещённых книг представляется единственно верной» Евгений Семёнов руководитель Нижегородского филиала Фонда развития гражданского общества «Истории человеческой культуры такие явления, увы, хорошо знакомы» Александр Прудник старший научный сотрудник Института политической психологии «Появление списка запрещенных книг — преднамеренная провокация»
