«Невозможноеневозможно». Идем на выставку Дмитрия Налбандяна в Московском музее современного искусства
В Московском музее современного искусства проходит масштабная выставка «Дмитрий Налбандян. Невозможноеневозможно», которую приурочили к 30-летию создания музея-мастерской народного художника СССР. Гости могут оценить разнообразие его творчества, больше узнать о его жизни, мифах, противоречиях и об эпохе, свидетелем которой он был. О том, как устроена экспозиция, рассказала Екатерина Новокшонова, руководитель Музея-мастерской Налбандяна и Музея Вадима Сидура.
Смена эпох. Выставка 1993 года в Манеже
Одной из важнейших опорных точек для создания выставки стала экспозиция работ Дмитрия Налбандяна в Центральном выставочном зале «Манеж», представленная в 1993-м. В том же году был создан музей на месте мастерской художника — тогда он передал в дар Москве 36 своих произведений.
«1993 год для новой России стал значимым, как и весь период с 1991 по 1995-й, и нам было интересно, какой Дмитрий Налбандян в это время, как он ощущает себя в смене парадигм? Он был свидетелем советской эпохи, на его глазах происходил ее закат. Тем не менее в 1993-м проходит большая персональная выставка Налбандяна — в момент, когда Москва наполнена довольно большим спектром произведений современного искусства», — рассказывает Екатерина Новокшонова.
В архивах музея оказалась книга отзывов посетителей выставки в Манеже, ее расшифровали. Можно узнать, как зрители разных возрастов реагировали на творчество художника, какие вопросы задавали организаторам (в частности, многие были удивлены отсутствию картины «Л.И. Брежнев на Малой Земле»).
Настоящим сокровищем, по словам Екатерины Новокшоновой, стало интервью, которое в 1993 году взяла у Дмитрия Налбандяна Нина Зарецкая, — пожалуй, единственная большая, полная беседа, где он рассказывает о самоощущении, коллизиях и жизненных перипетиях. Его можно посмотреть в первом зале. Примечательно, что интервью художник дает на фоне портрета Иосифа Сталина, за который получил Сталинскую премию первой степени в 1947 году. Картины не было на ретроспективах до 1993-го, и это интересно с исследовательской точки зрения — какие работы появляются, а какие исчезают из подборки.
«Мы хотели соблюсти баланс ради искусствоведческой справедливости. В репрезентации Дмитрия Налбандяна с середины 1980-х случается перекос: он начинает отстраняться от историко-революционных произведений, понимая, что они не находят сильного отклика, показывает себя как реалиста, наследника русской живописи XIX века, разностороннего мастера в жанре натюрморта и пейзажа. Но история искусства знает его как парадного портретиста, и это немаловажно», — отмечает Екатерина Новокшонова.
Поздние работы Дмитрия Налбандяна
Следующий зал аккумулирует произведения позднего периода. В нем представлены картины конца 1980 — начала 1990-х, несколько последних работ 1993 года. Кроме того, здесь можно увидеть самых близких и важных для Дмитрия Налбандяна людей: известный портрет матери из коллекции Владимиро-Суздальского музея-заповедника, портрет жены Валентины Тереховой из коллекции Государственной Третьяковской галереи.
В витрине собраны регалии, связанные с официальным признанием художника: членские билеты, союзные удостоверения, почетные грамоты. Но она приоткрывает и юношество, о котором Дмитрий Налбандян всегда говорил мало, а официальная биография советского периода практически ничего не сообщала. В архивах нашлись фотографии, где Налбандян еще школьник в Тифлисе, снимки, сделанные во время его учебы в Тбилисской академии художеств в классе Евгения Лансере.
Практически нет упоминаний о том, чем Дмитрий Налбандян занимался после переезда в Москву в 1931 году. Известно только, что он работал мультипликатором. Но тогда же возникает самовоспроизводящийся миф, что уже в 1930-е художник пишет портрет Сталина. Некоторый свет проливает редкая фотография, сделанная в мастерской на Верхней Масловке, где Налбандян работал во второй половине 1930-х. На заднем плане видны репродукции работ Леонардо да Винчи, которые художник разместил, очевидно, для вдохновения.
«В витрине — карта неких маячков, позволяющая представить, как жил человек Дмитрий Налбандян, не только народный художник. Любой, кто пожелает узнать его биографию, столкнется с отсутствием материалов. Они хранятся только в архиве, и это первый случай, когда их выставляют в публичном поле», — поясняет Екатерина Новокшонова.
«Изобилие»
Следующий большой зал — «Изобилие», название описывает многочисленные пейзажи и натюрморты, которые в нем находятся.
Екатерина Новокшонова предлагает обратить внимание на «Грузинский натюрморт» 1975 года. Он выделяется потому, что Дмитрий Налбандян обычно не характеризовал произведения через привязку к месту, не использовал конкретных отсылок. Кроме того, его можно сравнить с работами 1934–1938 годов и рассмотреть, как эволюционировали стиль и мастерство художника.
«“Красная площадь”, которую мы тоже разместили в этом зале, оказалась задачей для экспозиционера. Невозможно отнести в отдельную тему городские пейзажи, хотя они есть, в основном парадные. По архивным фотографиям мы понимаем, что на пленэр Налбандян выходил не только у себя на даче в районе Николиной Горы, но и на Красную площадь и около нее. С одной стороны, это может объясняться территориальной близостью к мастерской, с другой — необходимостью поддерживать работу с монументальным характером», — рассуждает Екатерина Новокшонова.
Дмитрий Налбандян в Армении
Белые пятна в биографии Дмитрия Налбандяна есть не только в ранние годы. Один из таких моментов — эвакуация во время Великой Отечественной войны. По национальному признаку художника распределили не в Тбилиси, где он родился, а в Армению. Произведений, посвященных Армении, тогда получилось немного, но создатели экспозиции постарались собрать в зале мотивы, которые интересовали Налбандяна.
«Для внимательного зрителя Налбандян времен эвакуации откроется как человек, переживающий трудности военной жизни. В этой группе работ можно отметить не самую жизнерадостную палитру, отсутствие возможностей для простора и перспективы. Она хорошо показывает тревожное состояние и самого художника, и многих людей в то время», — говорит Екатерина Новокшонова.
Живя в Армении, Дмитрий Налбандян участвовал в выпуске «Окон АрмТАГ» — аналога «Окон ТАСС», создавал военные плакаты. К сожалению, этих работ практически не осталось, однако на выставке можно увидеть альбом, переданный музею не так давно семьей художника. Глядя на одну из фотографий, удастся получить представление хотя бы о том, как выглядели плакаты.
Центральное произведение зала — «Вернатун», за него Налбандян получил звание народного художника Армянской ССР и золотую медаль Академии художеств СССР. «Вернатун» — первое армянское литературное общество, заметно повлиявшее на развитие национального искусства. Его в 1899 году основал Ованес Туманян. На картине изображены 15 участников общества, Дмитрий Налбандян трудился над произведением несколько лет и закончил в 1976-м. Вопрос, почему он обратился к такому малоизвестному в советское время сюжету, остается открытым — сам Налбандян мало что свидетельствовал об этом выборе.
В витрине представлены материалы, которые использует художник: эскизы, портреты участников кружка в разные годы. Кураторы хотели, чтобы зрителю становился яснее метод Налбандяна: довольно точная фотофиксация и использование снимков для последующей проработки. Художник не полагался только на память или этюдные зарисовки, реальность должна была иметь фундаментальную основу.
Налбандян-путешественник
Переходя в следующий зал, зрители попадают в новую эру Дмитрия Налбандяна, когда он становится путешественником. Зал называется «Турист» и показывает разнообразные места, которые художник посещал и которыми восхищался.
Большая часть работ посвящена индийским поездкам, их было пять. В первый раз Налбандян попал в Индию в 1954-м, познакомился с представителями политической элиты, в частности с Индирой Ганди, портрет которой тоже написал.
По словам Екатерины Новокшоновой, важно иметь в виду, что советский туризм возник лишь в 1958 году и даже тогда был доступен только привилегированным гражданам. В 1956-м Дмитрий Налбандян в числе других представителей интеллигенции отправился в первый 25-дневный круиз по Европе, посетил Италию, Грецию, Францию и другие страны. В витрине есть подробное описание этого рейса теплохода «Победа» и программа поездки.
Кстати, зарубежные путешествия Налбандяна происходили с некоторыми нарушениями регламента Министерства зарубежных поездок: советские граждане могли выезжать за границу раз в два года, художник путешествовал чаще. С 1956 до 1980-х он совершает более 30 поездок, его выставки проходят во Франции, Финляндии, Германии и других странах. В витрине можно увидеть набор документальных фактов: программу победителей премии Джавахарлала Неру, которую он получил вместе с Евгением Вучетичем в 1970-м, фотографию этих лет и заметку в газете, буклеты и каталоги.
Официальный портретист. Лениниана
Переход к портретной живописи Налбандяна начинается с галереи портретов культурных деятелей советской эпохи и передовиков труда. Чтобы перейти к теме более плавно, в этом же зале размещены, например, портреты сына Дмитрия Налбандяна Аркадия, Анджелы Дэвис и иллюзиониста Димитриуса Лонго.
«Мне кажется, современный зритель понимает, что художники использовали портретный жанр и для заработка, и для репрезентации себя. Налбандян пишет портреты Анастаса Микояна, Климента Ворошилова, Георгия Мосолова, близкого друга Юрия Гагарина, с которым они неоднократно бывали в гостях в мастерской. Да, он пишет свое окружение — редко кто-то обращался с просьбой о портрете, все происходило скорее через близкое знакомство», — говорит Екатерина Новокшонова.
Картина «Л.И. Брежнев на Малой Земле», которой не хватало посетителям выставки 1993 года в Манеже, представлена в одном из залов. Недоумение тогдашних зрителей понятно: это хрестоматийный образ, буквально окружавший современников, его тиражировали на плакатах и открытках. Вышла даже пластинка фирмы «Мелодия» — Брежнев прочитал свои мемуары «Малая Земля». Налбандян для работы запрашивал портреты генерального секретаря в государственных архивах — можно увидеть снимки Брежнева в молодости, совершенно не такого, каким он запомнился.
Лениниана — масштабный пласт творчества Дмитрия Налбандяна — на выставке раскрывается и с неочевидной стороны.
«У современного, особенно молодого зрителя закономерно возникнет вопрос: как вообще художнику приходило в голову писать Ленина на Красной площади в октябре 1919 года? В витрине можно увидеть договор, и он хорошо иллюстрирует, каким был официальный государственный заказ: Министерство культуры СССР спускало разнарядки, темы и даты, к которым должны быть созданы произведения. Это касалось всех видов искусства», — поясняет Екатерина Новокшонова.
Иностранные и советские газеты поддерживали миф о том, что ленинская тема — ведущая у Налбандяна. Однако, по словам Екатерины Новокшоновой, налицо идеальный пример того, как по творчеству художника можно отслеживать тренды советского официального искусства. Например, в годы десталинизации все произведения со Сталиным убирают, на первый план выходит Ленин и Налбандян начинает писать его. После следует спад, но в 1970-е интерес к революционным идеям появляется вновь и Ленин опять возникает на полотнах художника.
Также в витрине представлены инструменты, с помощью которых Налбандян добивался фотографической точности портретов. У него был аппарат, который мог увеличить слайд до любого размера, и, используя известный метод разлиновки, художник переносил изображение на холст.
Экспозиция имеет круговую структуру: из последних залов можно снова попасть в первый и по-новому взглянуть на работы позднего периода, уже зная предыдущий опыт Налбандяна. Оценить, что он начинает проявляться как неожиданный художник, которого в нем не видели всю карьеру. Заметить, как у него, человека, всегда холодно относившегося к импрессионизму и другим авангардным течениям, возникают абстрактные формы, передержанные цвета, динамизм — словом, рассмотреть творческую (и эмоциональную) эволюцию.
Выставка в здании музея на Петровке (дом 25) будет открыта до 31 марта 2024 года.
