Как инклюзивный театр меняет человека и почему нужно перестать его бояться

При всем многообразии театров есть в Москве и такие, о которых мало кто знает, но они - заслуживают отдельного внимания. В их числе Театральная студия ИнклюзиON для людей с разными формами инвалидности. Существует она с 2021 года, но за это короткое время в репертуаре появились пять спектаклей, которые не просто вызывают интерес публики, но и побеждают на фестивалях по всей стране. Сейчас артисты готовят для зрителей еще две премьеры, одна из которых - в редком и не самом простом жанре семиоперы.

О том, зачем нужен сегодня инклюзивный театр и кто его зрители, мы побеседовали с режиссером, руководителем ИнклюзиONа Ларисой Никитиной.

Вы семь лет занимаетесь инклюзивным театром. Сначала как педагог по пластике, помощник режиссера. Теперь - уже третий год - руководитель студии. Как строите взаимоотношения с артистами?

Лариса Никитина: Существуют разные модели понимания инвалидности. Согласно медицинской, человека с инвалидностью сначала нужно привести в норму, чтобы он стал полноценным членом общества. Такая модель приемлема в медицине, но не в сфере культуры. Еще одна - благотворительная, где инвалидность становится либо объектом жалости, либо объектом вдохновения, если человек совершает что-то из ряда вон выходящее. Однако в обоих случаях - он опять не воспринимается как полноценная личность. Именно отсюда пришло стремление относиться к особенным актерам осторожно, уговаривать, подстраиваться под них. Но делать этого нельзя, иначе мы попросту "героизируем" сам факт немощности. Я ориентируюсь на социальную модель инвалидности, согласно ей проблема не в человеке и его ограничениях здоровья, а в обществе, которое не готово принимать людей такими, какие они есть. И задача учреждения, куда человек с инвалидностью приходит работать или заниматься творчеством - создать для него доступную среду и отношение как к равному члену общества.

У кого из начинающих актеров больше шансов попасть в спектакль? Кто успешен на этом пути?

Лариса Никитина: Те, кто пришел не для того, чтобы стать знаменитым, а чтобы учиться и добиваться чего-то вместе в другими. В нашей студии сейчас 16 участников в возрасте от 18 до 55 лет. Среди них есть слабовидящие и незрячие, есть люди с синдромом Дауна, аутизмом... И главное в каждом - это личные качества, готовность разделять общие правила, не быть эгоистом и жадиной в командных отношениях. Всему остальному можно научить при любом состоянии здоровья и темпераменте. Каждому найдется место в творческом процессе и роль в спектакле, если он готов делиться с теми, кто вместе с ним "варит ту же кашу", пыхтит над спектаклем, мучается, также ждет поддержки, креативного волшебства.

Вашу постановку "Вечер историй" с удовольствием принимали в московских Центрах долголетия. Спектакль "Странники" по текстам классиков пользовался успехом в Культурном центре ЗИЛ и получил награды на фестивалях в Самаре и Астрахани. Весенняя премьера "Спасите героя!" уже несколько раз собирала зрителей… Какие задачи встают перед инклюзивным театром, когда уже есть и команда, и репертуар?

Лариса Никитина: Театр, у которого сформирован репертуар, вступает на новую сложную территорию: нужно выстраивать регулярную систему показов, для этого требуются постоянные площадки, а их у коллективов, подобных нашему, зачастую нет. К примеру, наша студия работает в социальном учреждении, не рассчитанном на частые спектакли. Значит, если мы хотим больше играть, необходимо проявлять активность. И сейчас мы в поиске партнеров для коллабораций - это могут быть культурные центры, театры, готовые доверять нам свою аудиторию и показывать инклюзивные постановки. И здесь мы подошли еще к одной большой теме - это зрители…

Кстати, как зрители воспринимают инклюзивный театр? Здесь нет какого-то страха, заученного отторжения?

Лариса Никитина: Это очень интересная тема, почти неисследованная. Нужно исходить из того, что каждый зритель ищет в театре. Какую информацию хочет получить, какие эмоции пережить? Я уверена - есть много театральных зрителей, которым интересно нарушать границы привычного, которые ищут встречи с другой эстетикой, неправильностью. Ищут спектакли, которые расштамповывают, меняют человека.

Сцена из спектакля "Странники". Фото: предоставлено пресс-службой театра ИнклюзиON

Зритель, который попадает на территорию такой игры, открывает вместе с актерами непривычные рецепторы восприятия, выстраивает новую сигнальную систему, которая в корне отличается от знания, как принято смеяться и грустить. И тут, когда происходит такая пахота душевная, становится неважно, чем человек на сцене отличается от сидящего в зале. Если мы принимаем правила игры, что инклюзивный театр - это место, где нет ограничений, как надо выглядеть, как говорить, где инаковость становится не изъяном, а средством художественной выразительности, тут как раз и начинается творческое волшебство, сближающее людей.

Но, конечно, необходимо рассказывать широкой аудитории об инклюзивном театре, учить людей воспринимать его без внутреннего сопротивления, которое пока, к сожалению, существует.

А что бы вам хотелось изменить в отношении людей?

Лариса Никитина: Мне очень хочется, чтобы слово "инклюзивный" не ограничивало, не пугало и не подчеркивало, что это театр для людей с инвалидностью. А стало более широким понятием в контексте театра, как направление, которое позволяет всем непрофессиональным актерам, в том числе с инвалидностью, заниматься театральным искусством и становиться соавторами спектаклей под руководством опытных режиссеров, драматургов. Нужно создавать свою философию и правила игры, находить зрителей, которым это интересно и учить их поддерживать диалог. А еще нужно давать возможность людям с инвалидностью не только выступать на сцене, но и становиться полноправными участниками в системе театрального менеджмента, как это организовано за рубежом, где инклюзивный театр дает возможность заниматься подготовкой декораций, костюмов, отвечать за звук.

Инклюзивный и социальный театр - не одно и то же?

Лариса Никитина: Социальный театр попал в поле изучения театроведов недавно. Он был всегда, но принимал разные формы, и долгое время профессиональное сообщество игнорировало наличие этих практик. Считалось, что это не искусство, поэтому и изучать его не стоит. Но за последние десятилетия случилась некая систематизация направлений, и появились такие термины, как прикладная драма, театральная педагогика, театр социальных изменений, комьюнити-театр. Инклюзивный театр как явление сейчас тоже проходит этот путь. Поэтому пока рано говорить, на какую терминологическую полочку его положить. Пока он - предмет изучения и осознания обществом как одна из форм театра.

Расскажите немного о премьерах сезона, которые вы сейчас готовите.

Лариса Никитина: Одна из них будет в жанре семиоперы. Это уникальный жанр родом из Англии XVII века, который сочетает в себе драматическое действие, пение, музицирование, поэзию и танцы. Это опять же планка для актеров "на вырост" с очень конкретными задачами - научиться объединять движение, говорение и пение, освоить нюансы актерского существования в жанре лирической комедии. А о втором спектакле я пока умолчу, оставлю интригу на будущее. Эту премьеру зрители увидят первой. И, думаю, она станет серьезным поводом для отдельного разговора.

Сцена из спектакля "Спасите героя". Фото: предоставлено пресс-службой театра ИнклюзиON

Справка "РГ"

Театральная студия ИнклюзиON работает на базе одного из центров соцзащиты Москвы. Первая образовательная программа по обучению актерскому мастерству людей с разными формами инвалидности была разработана в центре в феврале 2017 года. По этой и другим методикам центра уже успешно открыты и работают девять региональных театральных инклюзивных школ и студий в нескольких городах России. В репертуаре студии пять спектаклей, три из них для взрослой аудитории.

Кстати

Инклюзивные спектакли все активнее входят в репертуар и больших, именитых театров.

Так, в петербургском БДТ им. Товстоногова в октябре прошла премьера постановки Яны Туминой "Ау", в которой вместе с профессиональными актерами участвуют молодые люди с расстройством аутистического спектра. Историю старого птицелова особенные артисты рассказывают на собственном "птичьем" языке, которым легче высказываться на темы воли и привязанности, одиночества и единения, равнодушия и любви.

А в московском Губернском театре вот-вот завершилась работа инклюзивной лаборатории "Внимание. Театр". В ее ходе были созданы и показаны три эскиза спектаклей, в которых сыграли актеры театра и актеры с инвалидностью. Один из эскизов - "Голубое и зеленое" режиссера Ксении Кошкиной по повести Юрия Казакова будет доработан и войдет в репертуар.

Новая сцена Александринского театра занимается инклюзивными проектами уже несколько лет. В ее репертуаре есть даже инклюзивный мюзикл - "Жаль, что тебя здесь нет", режиссеры - Алина Михайлова, Борис Павлович, Петр Чижов. Мюзикл становится неким экспериментом, когда профессионалы делегируют создание музыкальных структур людям, не владеющим "нотной грамотой". В спектакле принимает участие хор центра "Антон тут рядом".