В Москве представили новый спектакль "Свет с неба" - постановку с народным артистом Игорем Скляром
В Москве представили новый спектакль Анджея Бубеня "Свет с неба" - постановку с народным артистом Игорем Скляром и Светланой Щедриной в главных ролях впервые сыграли год назад в Петербурге, в павильоне "Ленфильма". Сейчас она с успехом идет в Театре на Васильевском и вот, наконец, добралась до столицы. Октябрьские гастроли гостеприимно приняла "Студия театрального искусства" Сергея Женовача. А в ноябре - 9 и 10, 14 и 15 - спектакль для московской публики сыграют вновь, уже в театральном центре "На Страстном".
Анджей Бубень из тех режиссеров, которые хорошо знакомы европейскому зрителю. Его спектакли шли и идут в Польше (в течение десяти лет он руководил Театром им. В. Хожицы и возглавлял международный фестиваль "Контакт" в городе Торунь), Венгрии, Германии, Латвии. Давно и плотно ставит режиссер и у нас. В его послужном списке работа и в "Современнике", и ярославском Волковском театре, и в Омском театре драмы…
Но особая страница биографии связана, конечно, с Санкт-Петербургом, где Анджей Бубень долгое время был главным режиссером Театра на Васильевском. "Свет с неба", собственно, тоже петербургское детище, но весьма необычное - в его основе лежит пьеса Дэвида Хэйра, которая прежде в России не ставилась. Более того, на русский язык ее перевели специально для этого спектакля. Небанальную историю любви и отношений британский драматург написал во второй половине 90-х годов, но при всех приметах конца века, вроде стопки компакт-дисков с хип-хопом, суть ее остается вне времени.
"Этот сюжет поэтому и современен, - уверен режиссер, - что говорит про нас, про живых настоящих людей, про то, насколько мы одиноки, насколько мы хотим быть любимыми и насколько умеем любить. Или мы сегодня уже не умеем любить?"
Происходящее на сцене напоминает сцены из скандинавского кино - все происходит в одном и том же месте, разговор кажется нескончаемым, все эти копания друг в друге и в самих себе: в чем мотивы поступков, насколько чувства искренни? Интимный разговор откровенен - с глазу на глаз, без свидетелей, но… Проясняет ли он что-нибудь - или только сильнее запутывает?
Кира живет своей жизнью на окраине Лондона, не в самом благополучном районе, откуда каждый день преодолевает длинный путь в школу - она учитель. Однажды в дверях ее скромной квартирки - очевидно, не приспособленной для проживания с ее разбитыми витражами и нависающей огромной кариатидой - появляется человек из прошлого. Том - успешный ресторатор, в состоятельную семью которого когда-то попала юная Кира и стала его любовницей. Как только жена узнала об измене, девушка бесследно исчезла. Прошло много лет и Том, недавно схоронивший супругу, предпринимает попытку договорить, как-то логически завершить столь стремительно оборванную на полуслове связь. И в этом длинном разговоре будет и нежность, и взаимные обвинения, и приносящие боль воспоминания, но и какое-то - как ни странно - умиротворяющее чувство, напоминающее булгаковское "Все будет правильно, на этом построен мир".
Играть Тома - персонажа непростого, разрываемого с одной стороны виной перед умершей женой, а с другой, пытающегося начать новую жизнь - Игорю Скляру убедительно удается. Его герой, сразу видно, из тех, кто ездит с личным водителем, по-барски снисходителен к жизни, которой теперь живет когда-то всем обеспеченная Кира. Морща нос, он натирает для пасты дешевый сыр у нее на кухне. Кстати, ужин пара готовит прямо на сцене - на сковороде по-настоящему шкварчит масло, к нему, обдавая ароматом партер, добавляются томаты (еще иногда Кира запускает их прямо в Тома)… Героиня Светланы Щедриной "крепкий орешек" - несмотря на чувства к Тому, она уверена, что все сделала правильно и сама выбрала такую свою, пусть и не богемную, жизнь. Есть ли в ней место прежней любви?
Кто-то, возможно, вспомнит про "Варшавскую мелодию" Леонида Зорина, которую у нас ставили с 1960-х много раз (помните Ульянова с Борисовой в Вахтанговском?). Что между ними общего и в чем отличия - по крайней мере присмотреться любопытно.
Финал у этого эмоционального разговора в спектакле открытый. Кому-то может показаться, что все закончилось, а кому-то - все только начинается. И это прекрасно. Как и мысли о любви, прощении и честности, о которых зрителю настойчиво напоминает спектакль.