«Мандат» — смешной спектакль, темы которого далеки от развлечения

В СТИ это второй спектакль по Эрдману. Первый, «Самоубийца», идет там уже семь лет. Женовач подчеркивает: мы сейчас сами живем во время Эрдмана, даже не подозревая об этом. После него осталось много киносценариев к таким фильмам и мультфильмам, как «Веселые ребята», «Дюймовочка», «Город мастеров», «Смелые люди». А пьес у него всего две.

Эрдман, продолжающий линию Гоголя, — великий советский драматург, но, к сожалению, недооцененный, рассказывает Сергей Женовач:

Сергей Женовач художественный руководитель Студии театрального искусства «Корни Николая Робертовича, в чем его сложность и специфика — это, конечно, в кабаре. Именно в русском, советском — не знаю, как правильно назвать, — кабаре, поэтому у него пьесы-афоризмы в традиции Фонвизина и традиции Грибоедова, когда тексты диалогов практически уходят в народ. Мышление репризы, мышление кабаре — не в лоб, а как-то очень умно, интеллигентно, талантливо — это действительно смешно. Тексту, по которому мы пытались собрать свою версию этой пьесы, сейчас около ста лет, но, судя по реакции людей, это из числа великих пьес, великих произведений — это все про нас, про людей. Жизнь меняется, время меняется, а люди остаются, и мечты людей, и страсти, и надежды, и энергия заблуждения людей, и самообман, и желание прожить счастливо, и подстроиться под эту жизнь, и невозможность это сделать. Это круг тем, которые волновали и будут волновать».

«Мандат» — история про Павла Гулячкина и его семью, выходцев из помещичьего сословия. Сестра Гулячкина собирается замуж, в приданое за ней просят родственника-коммуниста. Гулячкину приходится собственноручно выписать себе партийный мандат.

Сергей Женовач и его постоянный соавтор, художник Александр Боровский, нашли ключ к этой пьесе в живописи. Тот, кто бывал в запасниках музеев, знает про выдвижные полки-стенды для картин. Они появляются на сцене. На стендах — советский авангард, лица революционных деятелей, царской семьи, классические произведения: Рубенс, Петров-Водкин. Картины переносят эту историю в плоскость вечности.

Все герои — очень растерянные люди, которые не понимают, как продолжать жить: в прошлом уже нельзя, а настоящее непонятно. «Лавировать, маменька, надобно, лавировать!» — восклицает главный герой в исполнении актера Сергея Аброскина, одного из тех, кто играет в СТИ с момента основания театра:

Сергей Аброскин актер «Мой персонаж, конечно, не лидер по натуре. Им руководит более нацеленная на лидерство в семье мама. Он же маленький человек, одинокий. Его как-то направляют идеологически. Он очень наивный, он именно из тех персонажей — маленьких людей. И этот маленький человек поверил в идеологию, становится диктатором и просто человеком хаоса, потому что он начинает ощущать себя при власти, хотя он все это себе придумал. На самом деле он не смог совершить поступок и пойти в коммунисты, но абсолютно в это поверил. В этом и есть немного абсурдическое, это вымышленный мир Эрдмана, гротесковое существование. Но он в это искренне верит. Когда его разоблачают, он, как маленький побитый щенок, теряется и превращается в маленького человека, каким он был изначально, который внутри него живет».

Когда пьесу «Мандат» ставил Мейерхольд, он записывал, сколько комических реакций было у публики. За весь спектакль в зале раздавался смех около 300 раз. В СТИ подсчетов не производили, но, по моим ощущениям, не меньше, чем у Мейерхольда. В следующий раз «Мандат» сыграют 25 мая, далее будет три показа в июне.