Марк Соболь, Ярослав Смеляков, Борис Чичибабин

4 января исполнилось 105 лет со дня рождения Марка Андреевича Соболя (1918 — 1999). Соболь родился и умер в Москве, но судьба его бросала в течение жизни очень далеко от столицы. Марк Соболь. Фото: bessmertnybarak.ru Марк Соболь был сыном писателя Андрея Соболя и врача Рахили Бахмутской. Отца он практически не знал: вскоре после рождения сына родители развелись, а в 1926 году Андрей Соболь умер. Мальчика воспитал отчим Григорий Рочко, но жизнь он прожил под отцовской фамилией. В семье было много родственников-артистов, и это отразилось на выборе профессии Марка. Юный Марк, еще не окончив школы, в 16 лет поступил на режиссерский факультет ГИТИСа. В декабре 1934 года его арестовали по доносу одного из товарищей, впоследствии ставшего режиссером, за некое высказывание в адрес Сталина (но фактически, вероятно, на волне открытого после убийства С.М. Кирова террора). Соболь был осужден всерьез: его дело рассматривало ОСО (особое совещание), ему инкриминировали антисоветскую агитацию и пропаганду (печально прославленная статья 58-10). До октября 1936 года Марк Андреевич находился в Темлаге НКВД в мордовской Потьме, а освобожден был на условиях высылки. Поначалу он трудился грузчиком, телефонистом, лесорубом, буфетчиком, разнорабочим, счетоводом, завальщиком на шахте. Потом постепенно стал возвращаться в театр. Но служить актером он мог лишь в очень отдаленных от столицы городах – и подвизался на сценах провинциальных драмтеатров в Великом Устюге, Мариуполе, Самарканде. Самый "подмосковный" город из них был Кимры (более 125 километров от Москвы, то есть за чертой "сотого"). Марк Соболь прошел Великую Отечественную войну рядовым, затем старшим сержантом инженерно-сапёрной бригады. Он воевал на Западном, Центральном, 1-м и 2-м Белорусских фронтах и вступил на территорию Германии. На тот момент Марк Соболь уже не только писал стихи, но и печатался: первые его публикации прошли во фронтовой печати в 1943 году. За полтора месяца до Победы поэт был переведен в редакцию газеты при 65-й армии и только после окончания войны получил звание младшего лейтенанта. Соболь демобилизовался в 1949 году. За время боевых действий он заслужил несколько почетных наград: орден Отечественной войны I степени, орден Дружбы народов, орден Красной Звезды, медаль "За отвагу". В 1978 году Соболя удостоили ордена "Знак Почёта". Этому предшествовали многие годы литературного труда. Марку Андреевичу повезло несказанно: у него были два ангела-хранителя в литпроцессе, ставшие добрыми друзьями поэта. С обоими он познакомился в военную годину. В 1943 году молодой автор познакомился с уже маститым Михаилом Светловым . Они дружили более двадцати лет – до самой смерти Михаила Аркадьевича. В ранние послевоенные годы оставшийся служить в армии Марк Соболь посылал стихи в Москву в "Комсомольскую правду". На письма доброжелательно отвечала литконсультант газеты Вероника Тушнова . Так завязалась "дружба по переписке". А затем Марк Андреевич увидел Веронику Михайловну "вживую" на Первом Всесоюзном совещании молодых писателей в марте 1947 года. Позже он вспоминал, что все участники того слета почувствовали себя влюбленными в поэтессу, потому что "она была ошеломляюще красива!". При этом Тушнова держалась с "подопечными" на равных и старалась всячески приободрить их и очень деликатно разбирала стихи. Хотя – что мгновенно "срисовал" Соболь, "категорически не была способна на ложь". Свое отношение к Веронике Михайловне Соболь выразил в каламбурном двустишии: "Зверя ценного, пушного, покорила В.Тушнова". Оба "покровителя" Соболя ушли из жизни значительно раньше него, и уход обоих он воспринимал как главные потери в своей жизни. К счастью, после 1930-х годов Марк Соболь не соприкасался с советской юстицией и не подпадал под репрессии даже в кампанию по борьбе с космополитами и врачами-вредителями. Несмотря на то, что в эту невеселую пору написал и выпустил "в люди" песенку "Всё будет хорошо". Её до сих пор считают народной еврейской. Да, в тексте много специфических словечек и карикатурно-национальных фамилий. Но главное в нем – оптимистичный припев: Все будет хорошо, к чему такие спешки? Все будет хорошо, и в дамки выйдут пешки! И будет шум и гам, и будет счет деньгам. И дождички пойдут по четвергам. Официальное творчество Марка Андреевича тоже складывалось удачно. Дебютный сборник его стихов вышел в 1946 году. Членом Союза писателей СССР Соболь стал с 1947 года (возможно, по итогам того самого Совещания). Всего он издал восемь книг – как стихотворных сборников, так и комбинаций из стихов и прозы. Стихами были "Короткие ночлеги", "Песня о двух трубачах", "Товарищи волшебники", "Высокие костры". А "миксами" – "Смешное, гневное, печальное…", "Напоминание", "Избранное" (вероятно, последняя в жизни автора книга 1989 года издания). Полностью прозаической вышла книга "От вашего собеседника. Рассказы, очерки" (1987 год). Самый популярный текст Соболя – песня "Тяжелым басом гремит фугас…" из кинофильма "Последний дюйм". Все способны его напеть. Но не все знают, что стихи написал Марк Соболь. В 1980-е годы творчество Соболя высоко ценили некоторые советские критики. В "Литературной России" в 2005 году вышла статья с развернутым заголовком: "Партийных критиков испугали образы ангелочков. Начальство сказало: стране нужны не снежинки Эдуарда Балашова, а пулемёты Марка Соболя". Именно так в последнее советское десятилетие воспринимали "голос" поэта, повидавшего лагерь и войну. Марк Андреевич Соболь скончался 28 февраля 1999 года и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище рядом с родителями. Пулеметы не пулеметы, но есть в наследии Соболя стихотворение, "воюющее" за то, что он считал главным предназначением поэта. Дон Кихот Дорога как дорога — пустынна и проста. Ни бога, ни порога, ни друга — ни черта! Какая нынче дата — крещенье? Рождество? А где-то мерзнет хата испанская его. Под крышей не укрыться, и холоден очаг... Ну что, мой тощий рыцарь, печальный весельчак? На выдумки умелец, ты в бой летишь, трубя. Но крылья-то у мельниц, а ребра у тебя. Ах, путаник упрямый, одумайся, постой! — ты спутал шлюху с дамой, дорогу с добротой. И млеешь, цепенея от страсти, а пока всю роскошь Дульцинеи чужая мнет рука. Тебе бы оглядеться, хоть сбросить шоры с глаз, а ты — по зову сердца (как говорят у нас). И вот цена эмоций — метельный свист во мгле... А здравый смысл плетется поодаль на осле. Течет сироп клубничный с его простецких щек; хитрющий, симпатичный, достойный толстячок!.. ...А я на этом свете под белою пургой какой-то с ними третий — ни тот и ни другой. И поровну делю я причастность к ним двоим... Но ощущаю, чую всем существом своим, как тяжек вес таланта и как тонка броня — всей шкурой Росинанта, рабочего коня. 8 января 2023 года исполнилось 110 лет со дня рождения Ярослава Васильевича Смелякова (1913 – 1972). Жизнь этого поэта значительно сократили лагеря. Он был репрессирован дважды: в 1934—1937 и 1951—1955 годах, а в военную пору пребывал в фильтрационном лагере, так что практически трижды прошел "зоны". Реабилитации, Слава Богу, дождался в 1956 году. А в 1967 году получил Государственную премию СССР. В поздние годы жизни Ярослав Смеляков был членом Правления СП СССР и СП РСФСР. Да и без этих регалий Ярослав Смеляков – одно из "имен нарицательных" советской поэзии. Ярослав Смеляков. Фото: сайт поэта. Смеляков появился на свет в Луцке Волынской губернии. Несмотря на "черту оседлости", Ярослав Смеляков – чистокровный "русак", сын железнодорожного служащего и потомицы купеческой семьи из Воронежа. В Воронеж родители и уехали подальше от фронта Первой мировой вместе с детьми, из которых Ярослав третьим и младшим. Тем не менее, заштатный Луцк Смеляков запомнил и в дальнейшем воспел в стихах: "Здесь я и рос. Под этим утлым кровом я, спотыкаясь, начинал ходить, здесь услыхал - впервые в жизни! - слово, и здесь я научился говорить". А в Воронеже Ярослав получил первое образование в советской трудовой школе и первые же потрясения от знакомства с шедеврами русской поэзии. Детскую душу буквально "перевернули" поэмы Михаила Лермонтова "Мцыри" и "Песнь о купце Калашникове" и стихи Сергея Есенина. Так что у Ярослава не осталось другой возможности, кроме как самому начать писать стихи, что с ним и произошло в 10 лет. С 11 лет Ярослав Смеляков жил в Москве, куда перебралась мать с детьми в целях достижения больших для них возможностей. В 1931 году юноша окончил полиграфическую фабрично-заводскую школу. Ярослав Васильевич был воспитан в советском духе и полностью разделял эту идеологию, писал о себе, что в юности "с упоением дышал комсомольской атмосферой начала пятилеток". Это очень заметно по текстам раннего Смелякова. В силу образования Смеляков трудился в типографии – и однажды набирал собственные стихи, готовя свой сборник к печати. Чудесному совпадению предшествовало вот что: с подачи журналиста Всеволода Иорданского Смеляков понес свои стихи в редакцию молодёжного журнала "Рост", ошибся дверью, попал в журнал "Октябрь" и предстал перед своим кумиром Михаилом Светловым. Тот и дал начинающему автору "зеленый свет". Хотя у Смелякова и до того были выступления в печати – в многотиражках, например – и на сцене агитбригады. Безусловно, очень помогло становлению поэта участие в работе литературных кружков при газете "Комсомольская правда" и журнале "Огонёк", где он занимался бок о бок с Сергеем Михалковым и Маргаритой Алигер. Так что в СП СССР Ярослав Смеляков вступил в тот же год, как эта организация возникла – 1934-й. У Ярослава Васильевича были два верных и близких друга-поэта, чьи жизни оборвались трагически: Павел Васильев и Борис Корнилов . Об их молодом братстве он написал в знаменитом стихотворении "Три витязя": Мы шли втроем с рогатиной на слово и вместе слезли с тройки удалой — три мальчика, три козыря бубновых, три витязя бильярдной и пивной. Был первый точно беркут на рассвете, летящий за трепещущей лисой. Второй был неожиданным, а третий — угрюмый, бледнолицый и худой. Под "демоническим" угрюмым обличьем Смеляков разумел себя. Оба его друга пропали в Большой террор. Смелякову, можно сказать, посчастливилось: его не расстреляли. Но он тоже прошел трехлетнее заключение после гибели Кирова: с 1934 по 1937 год. После освобождения Смелякову тоже повезло: он работал на приличной должности ответственного секретаря газеты "Дзержинец" трудкоммуны имени Дзержинского в подмосковных Люберцах, и даже в 1939 году был восстановлен в союзе писателей и стал ответственным инструктором секции прозы. Страшным испытанием для Ярослава Смелякова стало участие в Великой Отечественной войне, где он служил рядовым на Северном и Карельском фронтах и в первый же год попал в окружение, а затем угодил в финский плен. В 1944 году возвратился из плена – и был помещен в проверочно-фильтрационный спецлагерь № 283 под Сталиногорском (сегодня Новомосковск Тульской области). Такие учреждения были созданы решением ГКО в конце 1941 года с целью проверки красноармейцев, побывавших в плену или на оккупированной территории. Порядок прохождения фильтрации определял Приказ наркома внутренних дел СССР. Его главной составляющей были специальные проверочные лагеря. Там решали, какой статус присвоить человеку: "бывшего" военнослужащего или "спецконтингента". Вот и Смелякова несколько лет "проверяли". В это время он работал на одной из шахт треста "Красноармейскуголь" в Тульской области – впрочем, был банщиком и учётчиком, что для лагеря не так уж плохо. Есть данные, что в одном лагере со Смеляковым находился младший брат Александра Твардовского Иван. Смеляков был освобожден после хлопот коллег-журналистов. Он снова устроился работать ответственным секретарем – на сей раз газеты "Сталиногорская правда" и даже вел при ней литобъединение. С одной стороны, жизнь выглядела благополучной; с другой, в Москву Ярослав Васильевич не имел права приезжать, а если он катался туда тайком, то не оставался ночевать. Но даже в таких условиях у Смелякова вышла книга стихов "Кремлёвские ели". Считается, что её появлению способствовал лично Константин Симонов. Но расслабляться оказалось рано: в 1951 году последовал третий арест Ярослава Васильевича. С ним история темная, вероятнее всего, кто-то на него донес, а за что, история умалчивает. Смеляков провел в заполярной Инте четыре года и вышел по амнистии, а не по реабилитации. Реабилитирован он был годом позже. Настоящий советский человек Ярослав Смеляков и после трехкратного пребывания в местах не столь отдаленных не изменил своим идеалам и воспевал строительство нового государства и его созидателей, среди которых он на первое место ставил комсомол. Именно ВЛКСМ посвящены его поэмы "Строгая любовь" и "Молодые люди", а также многочисленные поэтические сборники. Содержание многих книг "прочитывается" уже по названиям: "Разговор о главном", "День России", "Товарищ Комсомол", "Моё поколение", "Служба времени". В советские годы у Смелякова состоялось более 30 поэтических книг. Другое дело, что частично они были переизданиями. Многие увидели свет уже после смерти их создателя. Диабет унес жизнь Ярослава Васильевича 27 ноября 1972 года, когда ему не было 60 лет. Поэту отвели место на Новодевичьем кладбище. А его именем назвали улицы в родном Луцке и Новомосковске. В Новомосковском историко-художественном музее есть и обширная экспозиция, посвящённая поэту. Наиболее известны стихотворения Смелякова "Если я заболею…", "Кладбище паровозов", "Любка", "Милые красавицы России". Особняком стоит лирическое "Хорошая девочка Лида". Оно "зазвучало" после того, как его прочитали на два голоса Александр Демьяненко и Наталья Селезнёва в новелле "Наваждение" из фильма "Операция "Ы" и другие приключения Шурика". В память о Смелякове приведем не такое популярное стихотворение. Если вдуматься, это кредо настоящего поэта с шутливыми апелляциями к самому же себе. Я отсюдова уйду… Я на всю честную Русь заявил, смелея, что к врачам не обращусь, если заболею. Значит, сдуру я наврал или это снится, что и я сюда попал, в тесную больницу? Медицинская вода и журнал "Здоровье". И ночник, а не звезда в самом изголовье. Ни морей и ни степей, никаких туманов, и окно в стене моей голо без обмана. Я ж писал, больной с лица, в голубой тетради не для красного словца, не для денег ради. Бормочу в ночном бреду фельдшерице Вале: "Я отсюдова уйду, зря меня поймали. Укради мне — что за труд?! ржавый ключ острожный". Ежели поэты врут, больше жить не можно. А сегодня, 9 января, ровно сто лет со дня рождения Бориса Алексеевича Чичибабина. Примечательно, что жил, умер и похоронен этот литературный деятель на Украине (родился в Кременчуге, рос в Чугуеве, учился и большую часть жизни провел в Харькове, где и погребен) – но его поэтическое наследие глобально и не стеснено политическими границами. Борис Чичибабин. Фото: foma.ru От рождения Борис Чичибабин носил фамилию Полушин. Чичибабиным он стал в студенческие годы, эта фамилия появилась под его первыми еще "самиздатными" (рукописными) "публикациями" стихов. Откуда взялась эта фамилия, идут споры. По одной из версий, псевдоним был взят в честь двоюродного деда по матери, академика Алексея Евгеньевича Чичибабина, крупного специалиста в области органической химии. В 1930-е годы выдающегося ученого отпустили за границу – лечиться после трагической смерти дочери и преподавать во французских учебных заведениях, а он затем отказался вернуться в СССР и в начале 1937 года был лишен советского гражданства. По этим основаниям объяснение считается сомнительным: неужели бы юноша осмелился так явно подчеркивать родство с "невозвращенцем"?.. Возможно, он просто выбрал как литературное имя девичью фамилию мамы. Впрочем, как бы там ни было, но сын офицера Борис Полушин вошел в историю советской литературы как поэт Борис Чичибабин. А самым первым его псевдонимом было прозвище "Борис-Рифмач". Почти как "Томас-Рифмач" , полулегендарный предок Лермонтова… Борис Полушин был призван на фронт Великой Отечественной войны прервала его занятия в ноябре 1942 года со студенческой скамьи (учился на историческом факультете Харьковского университета), служил в авиации, но не летал, а занимался техническим обслуживанием авиаприборов. В Харьковский университет из армии он вернулся на филфак, а не на истфак, потому что творческое начало уже вовсю фонтанировало. Но вскоре учеба Полушина-Чичибабина прервалась снова. В июне 1946 года Бориса арестовали за пресловутую антисоветскую агитацию. Писатель Феликс Рахлин предполагал: злую службу Чичибабину сослужила а-ля скоморошья попевка из нескольких сатирических куплетов с рефреном "Мать моя посадница". Как на самое крамольное в ней Рахлин указывал на строки: Пропечи страну дотла, Песня-поножовщина, Чтоб на землю не пришла Новая ежовщина! С арестом и следствием стремление шутить и паясничать у Чичибабина пропало навсегда. Он стал писать лирику – то трагичную, то надрывную, то раздумчивую, то религиозную, а то гражданскую. Так, находясь в Бутырской тюрьме, Борис Алексеевич обогатил советскую тюремную поэзию двумя великолепными стихотворениями: "Красные помидоры" и "Махорка". Благодаря бесстрашным друзьям Чичибабина они превратились в песни – и в 1960-е годы их пела уже вся страна, как часто бывает, не зная автора текста. Надо отметить, что "Красные помидоры" и "Махорку" очень задолго до их официальной публикации приводил в своих первых книгах не кто иной, как кардиохирург и писатель академик Николай Амосов: в "Мыслях и сердце" и "Записках из будущего". Оба сочинения впервые увидели свет в середине 1960-х годов. И если "Махорка" где-то в те же годы проскочила в печать по инерции "оттепели" (причем под фамилией Полушин), то "Помидоры" ждали своего часа до перестройки… Следствие по делу Чичибабина длилось почти два года. За этот срок поэт сменил три знаменитых тюрьмы: Лубянку, Бутырку и Лефортово. В марте 1948 года Борис Алексеевич был направлен для отбывания пятилетнего срока в Вятлаг Кировской области. Только летом 1951 года он возвратился в родной Харьков. Долгое время был разнорабочим и подсобным рабочим сцены в Харьковском театре русской драмы. Потом окончил бухгалтерские курсы – и служил всю оставшуюся жизнь по данной специальности. Поэтом, литератором он никогда "не работал". Если не считать руководства литературной студией при ДК работников связи в Харькове, чем он занимался в 1960-е годы. Говорят, что его литобъединение было яркой страницей культурной жизни города в "шестидесятническую" эпоху. Но… его закрыли через два года. В оттепельный период Чичибабин какое-то время жил в Москве на квартире Юлия Даниэля и Ларисы Богораз и выступал в литературном объединении "Магистраль", общался с такими корифеями, как Самуил Маршак, Илья Эренбург, Виктор Шкловский. К счастью, у него были журнальные публикации и выходили книги. Незаурядный поэт не оказался потерян для последующих поколений, хоть книги и подборки советского периода были сильно выхолощены цензурой. Потому, наряду с этим, тексты Чичибабина ходили в списках. А в 1970-е годы Бориса Чичибабина стали преследовать сотрудники известного комитета. По некоторым воспоминаниям, кто-то из КГБ предлагал ему, как Николай Первый Пушкину, стать едва ли не "личным цензором", для чего требовалось всего лишь предъявить стихи в организацию. Знакомые уговаривали Бориса Алексеевича показать самые нейтральные тексты. Он не желал идти на компромисс и отослал стихи, где углядеть "антисоветчину" было раз плюнуть. Поэта исключили из СП СССР, пригрозили возбуждением дела. Не возбудили – но "запретили" строптивого литератора на целых 15 лет. Все время, пока его демонстративно замалчивали и не замечали как творческую единицу, Борис Чичибабин работал в харьковском трамвайно-троллейбусном управлении счетоводом. Но он не уехал из СССР, хотя многие его близкие выбрали этот путь. Добровольным эмигрантам вослед Борис Алексеевич написал стихи, которые тоже пошли в народ: Дай вам Бог с корней до крон без беды в отрыв собраться. Уходящему — поклон. Остающемуся — братство. Звездный час Бориса Чичибабина наступил в перестройку. 13 декабря 1987 года он впервые выступил в столичном Центральном Доме литераторов, прочитав яростные стихи "Не умер Сталин" (написанные в 1959 году) и сорвав овации. Но, несмотря на то, что в эти годы у Бориса Алексеевича наметились явные повороты к лучшему – шквал публикаций, долгожданные книги, зарубежные творческие поездки, Государственная премия СССР 1990 года – перестройку и новую идеологию он не принял. Оная идеология казалась ему таким же искажением заветов, на которых зиждился СССР, как и сталинизм… Подобно многим из тех, кто не смог примириться с наступившей эпохой, Борис Алексеевич Чичибабин скончался в начале 1990-х. Конкретно: 15 декабря 1994 года, не отметив 72-летия. Поэт похоронен на 2-м кладбище Харькова. Город почтил его память улицей Чичибабина и двумя мемориальными досками – на доме, где он жил и умер, и на улице, названной в честь литератора. Борис Чичибабин написал много стихов, которые можно отнести к политическим высказываниям. Но в день его столетия хочется вспомнить не "плакатную" поэзию, а тихие и скорбные "Красные помидоры". Кончусь, останусь жив ли,- чем зарастет провал? В Игоревом Путивле выгорела трава. Школьные коридоры - тихие, не звенят... Красные помидоры кушайте без меня. Как я дожил до прозы с горькою головой? Вечером на допросы водит меня конвой. Лестницы, коридоры, хитрые письмена... Красные помидоры кушайте без меня. Борису Чичибабину посвящена страница совместного проекта православного журнала "Фома" и литературного "Новый мир" — рубрики "Строфы" Павла Крючкова, завотделом поэзии "Нового мира". Там звучат стихи в авторском исполнении поэта. Остается добавить, что всем троим героям настоящей статьи отвел главы в своем проекте "Имя на поэтической поверке" ныне здравствующий автор Лев Баскин. Желающих узнать больше об этих действительно незаурядных людях и талантливых стихотворцах просим пройти по ссылке.