"Су төбендә сөйгәнем": Водяная против сельской бытовухи

Театральные постановки Татарстана: смотрим дома. Часть 23-я

Дебютная пьеса Зульфата Хакима "Су төбендә сөйгәнем" ("Русалка — любовь моя") — столкновение тукаевской поэтики и реализма 1990-х, в духе песен автора-исполнителя, ставшего в это время еще и драматургом. Смотрим запись 1996 года.

Как Закиров и Салимжанов поверили в Хакимова

Драматург Артур Шайдуллин, по пьесе "Сагынырсызмы?" которого в 2020-м в Камаловском поставили спектакль, вспоминал, что в 1990-е записал на одну из принесенных старшими видеокассет с фильмами два спектакля с телевизора "Әлдермештән Әлмәндәр" и "Су төбендә сөйгәнем". Потом подарил ее одному деду, который после стал мечтать попасть в театр.

Зульфат Хаким начинал трудовую карьеру с должности слесаря на авиазаводе, а уже потом, после армии и нескольких смен должностей, стал художественным руководителем в клубе "Строитель" в родном Нижнекамске. Потом устроился на работу автором-исполнителем в Татарскую филармонию, был назначен завлитом в театре имени Тинчурина. При этом первую же его пьесу поставили в 1992 году в Камаловском театре. Это и была комедия "Су төбендә сөйгәнем". Говорят, что директор театра Шамиль Закиров взял Хакимова на работу, послушав его песни, в качестве драматурга. А Марсель Салимжанов решился показать его дебют на сцене.

С одной стороны — Водяная, с другой — Халиса

В небольшой по количеству героев пьесе автор сталкивает реальность и миф. Вот есть поэма Тукая "Водяная", а потом два выпивающих рыбака, Марданша и Гадельша (Равиль Шарафеев и Ильдус Ахметзянов), который видит на берегу Су анасы (Алсу Гайнуллина). И чтобы выманить ее из естественной среды обитания, Гадельша крадет, как и в оригинальном тексте, гребень. Водяная пишет заявление, к вору приходит участковый Минлебаев (Наиль Аюпов), мечтающий, кстати, стать участковым всего земного шара. При этом рядом с героем Шарафеева постоянно вращается соседка Халиса (Рузия Мотыгуллина), в которой он, однако, не видит чего-то стоящего. Потому что она работает на ферме и ходит в резиновых сапогах.

В ранних пьесах Хакимова таких историй немало, к примеру у него есть комедия "Җен бутады" ("Бес попутал"), где мир чертей соотносится опять же с реальностью. После он пошлет на Землю марсиан ("Кишер басуы"/"Морковное поле"), но высшей точкой творчества, однако, стала сугубо реалистичная "Телсез күке" ("Немая кукушка").

При этом в комедии сказочный мир выглядит еще прекрасней на фоне неприглядной деревни. В этом плане спектакль рифмуется с вышедшим позже "Светом моих очей" ("Җанкисәккәем"), где деревенская и городская молодежь сталкивается с высокодуховным обществом Шурале. У Хакима человечество — виновато. В том, что пытается украсить мир сказками, но само этот же чистый, почти сказочный мир старается очернить. А значит, эта самая сказка может умереть в душах. А это уже край.