Династия
Савва Морозов родился 3 (по новому стилю 15-го) февраля 1862 года в деревне Зуево Богородского уезда Московской губернии. Назвали мальчика в честь деда, Саввы Первого — основателя знаменитой Морозовской династии Саввы Васильевича Морозова, о работоспособности и упорстве которого слагались легенды: это именно он, будучи крепостным, открыл маленькую шелкоткацкую мастерскую, а к концу жизни был купцом первой гильдии и владельцем множества фабрик, что позволило его семье никогда больше не беспокоиться о деньгах. Но увы, жизнь Саввы-младшего сложилась куда менее счастливо и куда более драматично.
Отцом Саввы был Тимофей — младший и самый, пожалуй, успешный сын Саввы Первого. Настолько успешный, что, руководя вслед за отцом Товариществом Никольской мануфактуры "Саввы Морозова сын и Ко", создал продукцию такого высокого качества, что с ней почти невозможно было конкурировать. Он был первым, кто за вклад в экономику страны был награжден титулом "господин мануфактур-советник". Отмечен труд Тимофея Саввича и другими наградами — например, орденом Святой Анны "за особые труды по Всероссийской промышленно-художественной выставке в Москве".
Именно Тимофей Морозов первым озаботился социальными вопросами на своем предприятии. Хотя эта работа велась не столько по личной воле купечества, сколько благодаря Положению, подписанному Александром II. В документе властям промышленных районов России было рекомендовано организовать бесплатную медицинскую, в том числе госпитальную, помощь для рабочих своих предприятий.
Член правления Товарищества Никольской мануфактуры Назаров говорил о Морозове, что тот "с особым попечением относился к улучшению быта рабочих. Он справедливо находил, что, пользуясь трудом людей, нельзя щадить средств на удобство их помещения и улучшение их пищи, на лечение их в случаях заболеваний и на образование подрастающих их поколений".
Тимофей Саввич строил казармы (так тогда называли жилье для рабочих), "харчевые лавки", школы, больницы и контролировал их "постоянно лично, входил в мельчайшие подробности их устройства и содержания".
Позже директором по социальным вопросам стал Савва Тимофеевич, при котором строительство приняло небывалый размах. Он занялся возведением казарм улучшенного, каморочного типа (при высоте потолков 2 м 85 см площадь камор составляла 10,1 и 13,5 кв. м), где были ванные комнаты, теплые промывные ватерклозеты, прачечные в подвальных этажах и сушильные — в мансардах. Вокруг казарм строились коровники, курятники, сараи и другие хозяйственные постройки.
Образование и деятельность
Начальное образование Савва Второй получил в 4-й московской гимназии, затем учился на естественном отделении физико-математического факультета Московского университета, где изучал естественные науки, а также политэкономию и философию. Университет он окончил в 1885 году — без диплома, со званием действительного студента, которое присваивалось тем, кто прослушал все курсы и сдал все экзамены, но не защищался, так как не планировал служебную карьеру.
После этого он уехал в Кембридж овладевать химией, собирался защищать диссертацию. Одновременно он тщательно штудировал организацию текстильного дела на английских мануфактурах. Однако учебу не завершил, а вернулся в Россию, чтобы возглавить семейное дело.
По возвращении занялся Савва не только бизнесом. По своему обыкновению не обращая внимания на протесты родни и старообрядческие порядки (за эту черту характера отец называл его бизоном), он решил жениться на дочери богородского купца второй гильдии Григория Зимина Зинаиде, которая до него уже была замужем — за двоюродным племянником Саввы Сергеем Викуловичем Морозовым.
Роман с разведенной женщиной активно обсуждали в Москве, он, конечно же, вызвал бурю протестов и среди родни (развод, женитьба на разведенной — страшный грех в старообрядческой среде). Но Морозов настоял на своем, и свадьба состоялась. Для любимой жены Савва Тимофеевич построил по проекту Федора Шехтеля роскошный дом на Спиридоновке. У пары родилось четверо детей: Мария, Елена, Тимофей и Савва (Третий). У Тимофея впоследствии родился сын Савва Четвертый, полный тезка знаменитого купца-мецената, который стал журналистом и по воспоминаниям бесед с бабушкой написал книгу "Дед умер молодым".
Савва принял управление семейной Никольской мануфактурой. Кроме этого, он возглавлял Трехгорное пивоваренное товарищество в Москве, комитет Нижегородской ярмарки, был членом "высочайше утверждаемого" московского отделения Совета торговли и мануфактур, одним из учредителей и участником Общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности.
Савва Тимофеевич тоже получал знаки "монаршей милости": был удостоен звания мануфактур-советника, за "полезную деятельность и особые труды" награжден орденами Святой Анны III и II степени.
Учреждал Савва Второй и новые дела: он основал крупное химическое акционерное общество "С.Т. Морозов, Крель и Оттман", которое специализировалось на производстве красителей.
Савва Морозов считал: "Я говорю: работаю, значит, существую. Для меня очевидно: только работа расширяет, обогащает мир и мое сознание".
Меценатство, любовь и революция
Савва Морозов — один из крупнейших меценатов Московского художественного театра, делу которого он посвящал много времени и души. Станиславский вспоминал: "Этому замечательному человеку суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но служившему ему со всей преданностью, без самолюбия, без ложной амбиции и личной выгоды".
Купец Морозов, который был сторонником парламентской системы государственного устройства со свободой слова, печати, собраний, разделял идеи социального сотрудничества рабочих и предпринимателей для процветания российской промышленности.
Леворадикальные взгляды были ему не близки, но он все же сошелся с этой политической группировкой под влиянием Горького и актрисы МХТ Марии Федоровны Желябужской (известной под сценическим псевдонимом Андреева), с которой был знаком с 1898 года и которая считается последним сильным увлечением Морозова, в 1904 году закончившимся для него трагически — Андреева окончательно сошлась с Горьким.
Морозов оказывал помощь политическим ссыльным, в 1903 году трижды через Горького и Андрееву передавал деньги революционерам. В феврале 1905-го освободил из тюрьмы Горького и писателя Андреева, внеся за каждого залог. Спас от ареста инженера своей мануфактуры Леонида Красина, отправив его в командировку за границу. Укрывал Николая Баумана, давал деньги на издание "Искры", нелегально провозил типографские шрифты, доставлял на свою фабрику запрещенную литературу. Вероятнее всего, эта помощь сыграла в дальнейшем роковую роль в его раннем уходе.
Он хотел предоставить "демократические свободы" и рабочим своих фабрик, составил записку "О причинах забастовочного движения. Требования введения демократических свобод", которую планировал подать в кабинет министров от имени правления Товарищества Никольской мануфактуры, однако члены правления во главе с Марией Морозовой отказались поддержать его. Мать, которая после смерти мужа унаследовала его долю в товариществе и фактически возглавила фирму, даже пригрозила Савве, всегда считавшемуся в семье "сумасбродным", отстранением от дел.
Внезапная гибель
К 1905 году Савва Тимофеевич решил прекратить помощь леворадикалам. Один за одним (Красин, затем Горький) они стали получать отказы в финансировании. Вскоре после этого Морозов и его родные стали замечать слежку. Все это не могло не сказываться на душевном равновесии. Чтобы ограничить контакты Морозова, семья поспособствовала тому, чтобы в Москве активно заговорили о сумасшествии мецената, для убедительности даже созвали консилиум известных врачей, которые сделали вывод: у Саввы Морозова "тяжелое общее нервное расстройство, выражавшееся то в чрезмерном возбуждении, беспокойстве, бессоннице, то в подавленном состоянии, приступах тоски и проч[ем]".
В пользу версии о том, что сумасшествие было симулировано, говорит тот факт, что 17 марта 1905 года на очередном собрании пайщиков состоялись выборы руководства товарищества. Мария Федоровна Морозова "была переизбрана на должность директора-распорядителя, а Савва Тимофеевич — заступающим место директора-распорядителя, то есть, по сути, заместителем главы фирмы". На этой должности он утверждал положения и выпускал распоряжения, что вряд ли мог бы делать человек с повредившимся рассудком.
В надежде оградить Савву от преследований решено было отправить его во Францию — "на лечение". В апреле 1905 года Савва с женой отправились за границу. Но его московский преследователь четко знал о его перемещениях и за границей несмотря на то, что маршрут Морозовых был спонтанным и постоянно менялся.
Через месяц, 13 мая 1905 года, Морозова нашли в каннской гостинице с лежащим рядом браунингом, пулевым отверстием, прошедшим в легкие через сердце. Согласно отчету французской полиции, Морозов застрелился, однако в это мало кто поверил.
В его убийстве подозревали черносотенцев, кого-либо из его леворадикального окружения и Красина лично. Красин стал главным выгодоприобретателем средств Морозова по страховому полису на предъявителя на 100 тыс. рублей, который тот задолго до гибели передал Андреевой (причина столь странного поступка, вероятно, навсегда останется невыясненной).
Тело перевезли в Москву и похоронили на старообрядческом Рогожском кладбище. Среди сотрудников Товарищества еще долго ходил слух, что Морозов не умер, а "ходит по своей фабрике и учит рабочих уму-разуму".
Юлия Острогожская
Про подготовке материала использованы источники: 1. Большая российская энциклопедия. 2. Поткина И.В. Социальная политика Морозовых: Никольская мануфактура (60-е гг. XIX — начало XX вв.) // Экономическая история. Ежегодник. 2001. М. 3. Морозова Т.П., Поткина И.В. С. Морозов. М., 1998. 4. С. Морозов. Дед умер молодым. М., Советский писатель, 1988. 5. Сайт Центрального государственного архива города Москвы. 6. А. Федорец. Савва Морозов. Жизнь замечательных людей. — М.: Молодая гвардия, 2013
