Как разворошить мигрантские гетто России
В России сформировались уже 37 мигрантских гетто, утверждают авторы социологического исследования по данной теме. Формируются они везде, где нужна зарубежная рабочая сила. Но незнание языка, различия в культуре и менталитете приводят к конфликтам приезжих с местным населением. Как вытащить этих людей и их детей из национальных анклавов и интегрировать в российское общество?
Первый замглавы комитета Совета Федерации Владимир Джабаров предложил создать в России отдельное ведомство по миграционной политике, которое могло бы курировать стратегическое планирование процессов миграции.
«Это должна быть единая федеральная структура, которая будет заниматься различными сферами, связанными с миграцией, – от трудовых отношений до вопросов безопасности», – заявил сенатор в четверг «Парламентской газете».
Совсем недавно похожую идею высказал и премьер-министр Михаил Мишустин. Во вторник глава правительства призвал сформировать единую систему управления миграционными процессами. Она должна позволить дать четкое понимание, как перемещения иностранной рабочей силы «влияют на социально-экономическое положение в стране, какова потребность в трудовых ресурсах», цитировал ТАСС Мишустина.
Предложение главы исполнительной власти прозвучало на фоне новых сообщений об инцидентах с участием мигрантов. Так, в прессе и блогосфере продолжает активно обсуждаться инцидент в одной из школ Самары, имевший место в конце января. Как сообщал ТАСС, трое учеников, уроженцы одной из среднеазиатских республик, избили 8-летнюю девочку. К разбирательству подключились полиция, прокуратура и департамент образования региона. Чуть позже – в конце прошлой недели – расследование происшествия взял на контроль депутат Госдумы от Самарской области, единоросс Александр Хинштейн.
Депутат обратил внимание на то, что после инцидента мигранты принялись угрожать не только пострадавшей девочке, но и ее родителям, и до настоящего дня никто даже не подумал принести извинения. Пострадавшая девочка по-прежнему боится идти в школу, никто из ее обидчиков не наказан, с возмущение отметил Хинштейн.
«Нет никакой гарантии, что история не повторится вновь, а дети мигрантов, которых в школе очень много, окончательно не почувствуют свою безнаказанность», – констатировал депутат. «В городах появляются целые анклавы мигрантов, куда местные боятся заходить, растет преступность. Очевидно, что государство должно с этим что-то делать, не дожидаясь, пока ситуация вырвется из-под контроля», – написал Хинштейн в своем Telegram-канале.
В конце января ТАСС обнародовал данные МВД из которых следует – за прошлый год иностранцы и лица без гражданства совершили в России 36,4 тысячи преступлений. Это на 5,9% больше, чем в 2020-м. Львиная доля криминальных эпизодов – 78,2% приходится на выходцев из стран СНГ.
Гаишники и оперативница подрались из-за мигранта и пистолета
В последнее время в центре внимания оказываются сообщения о преступлениях с участием представителей молодого поколения приезжих – подростков и даже детей. Так, одновременно с инцидентом в Самаре стало известно о другом нападении детей мигрантов на девочку, и также в провинции – в одном из первых советских наукоградов, Обнинске Калужской области.
«В одной из школ трое учеников (дети приехавших из соседних стран) домогались ученицы 4 класса», – написала в Facebook журналистка, член президентского Совета по правам человека Марина Ахмедова, в составе делегации СПЧ побывавшая в Обнинске по горячим следам инцидента.
Добавим, что как сообщил в начале недели портал Ura.ru со ссылкой на депутата горсобрания Обнинска Андрея Зыкова, в городе можно «купить гражданство» за 200 тысяч рублей. По оценке издания, Обнинск постепенно превращается в мигрантское гетто – «такое мнение бытует в городе с населением около 120 тысяч человек, из которых почти треть – приезжие из Средней Азии».
В комментариях к посту Ахмедовой об инциденте с девочкой жители Обнинска рассказали о давних проблемах с мигрантами. Люди недовольны миграционной политикой – в том числе, наличием в классах детей мигрантов, не говорящих по-русски.
«К сожалению, детское насилие среди детей мигрантов, которое выбрасывается в наши школы, чаще, чем у обычных школьников... Они не знают языка, у них другой культурный подход», – констатировал в эфире «Радио России» другой член СПЧ, глава Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов, также побывавший в Обнинске.
Количество инцидентов с участием иностранцев растет, «мы уже видим, как сводки идут каждый день», отметил Кабанов. К слову, добавим, что во вторник «Московский комсомолец» сообщил о происшествии в жилом комплексе близ другого наукограда – Сколково в Новой Москве. Издание со слов местных жителей рассказало о жестоком избиении лифтера, который пытался пресечь вандализм со стороны ремонтников. По словам издания, речь идет о системной проблеме – бригады из Средней Азии, которые живут в ремонтируемых ими квартирах, ломают лифты, чтобы жильцы обращались к ним для подъема тяжелых грузов.
Кабанов считает – корень проблемы в отсутствии социализации приезжих, которые предпочитают селиться компактно. Вновь прибывающие мигранты увеличивают численность этих этнических анклавов, что приводит к их разрастанию. Ряд экспертов указывает на перспективу превращения таких этнических анклавов в гетто, что еще больше затруднит адаптацию приезжих к российскому социуму.
Где возникают «социальные гетто»
В декабре прошлого года на сайте журнала «Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены» было опубликовано исследование социологов Евгения Варшавера, Анны Рочевой и Наталии Ивановой из РАНХиГС о мигрантских анклавах, возникших не только в Москве и Петербурге, но и в нескольких крупных региональных центрах.
Отметим, что в том числе была упомянута и Самара, где случился инцидент с нападением на школьницу, чье расследование взял на контроль депутат Хинштейн. Точнее – самарский район Авиагородок, примыкающий к Кировскому вещевому рынку. Кроме того, «местами резидентного проживания» мигрантов были названы район Сортировка в Екатеринбурге, связанный с рынком «Таганский ряд» и район Темерник в Ростове-на-Дону. В Новосибирске социологи ВШЭ нашли сразу два гетто – это застройка рядом с Хилокским рынком и несколько жилых массивов рядом с частично закрывшимся кластером рынков на Гусинобродском шоссе.
«Центрами притяжения также остаются такие крупные города как Сочи, Краснодар, Екатеринбург – здесь идет масштабное строительство и продолжают действовать промышленные предприятия. Что касается большой концентрации мигрантов в Обнинске, это можно объяснить тем, что Калужская область активно занимается локализацией производств», – со своей стороны отметил президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов.
Добавим, что по официальным данным, число гастарбайтеров почти удвоилось в Свердловской области, аналогичный рост наблюдается в Челябинской области, также число иностранцев выросло в Томской области. По официальным данным, кроме Москвы, Подмосковья и Петербурга, которые лидируют по численности иностранных трудовых мигрантов, привлекательными для них также остаются Ленинградская, Амурская, Свердловская, Калужская и Иркутская области, а также Краснодарский край и Ханты-Мансийский автономный округ. Главными критериями сами гастарбайтеры называют уровень зарплат и спрос на рынке труда.
В целом, аналитики РАНХиГС пришли к выводу, что главные места формирования мигрантских анклавов в крупных городах России – территории вокруг рынков. Эксперты исследовали 37 прирыночных территорий в 15 городах-миллионниках. Выяснилось, что в шести таких местах концентрация снятых гастарбайтерами квартир составляет 20% и больше.
Как и 30 лет назад, основным источниками предложения на рынке труда для мигрантов остаются крупные торговые комплексы (при том, что оптовые рынки становятся «уходящей натурой»), строительный сектор и агропредприятия, сказал газете ВЗГЛЯД один из соавторов исследования РАНХиГС, руководитель Центра исследования миграции и этничности при этом вузе Евгений Варшавер. Здесь и возникают «места компактного резидентного проживания», указал эксперт.
По мнению Ремизова, пока ни в столице, ни в регионах не возникли «гетто» в классическом смысле этого термина, поскольку мигранты далеко не всегда селятся там компактно.
«Но уже появились социальные гетто – сообщества, которые, даже не имея компактного расселения, все равно образуют подобие параллельного социума. Там свои внутренние связи, достаточно закрытые, со своими механизмами рекрутирования соплеменников, контроля, взаимной поддержки и так далее», – отмечает Ремизов. «Такая концентрация может идти как во благо мигрантам и обществу, так и во вред. С одной стороны, иностранцы получают доступ к разнообразию мигрантских рабочих мест. Они не брошены на произвол судьбы», – в свою очередь отметил Варшавер. С другой стороны, если приезжий решит адаптироваться к российскому обществу, делать карьеру и реализовывать свои мечты – то обитая в «месте резидентного проживания», это будет сделать весьма сложно, отметил собеседник. Ведь если большинство соплеменников здесь работают на стройках, то и вновь прибывшему будет сложно реализовать себя где-то, помимо этих строек.
Как декриминализировать этно-анклавы
Чем меньше будет нелегальных мигрантов в «серой зоне», тем меньше вероятности, что приезжие будут замыкаться в гетто, зачастую криминализированных, считает профессор кафедры экономической и социальной географии МГУ Наталья Зубаревич.
«Очевидно: мигранты должны быть легальными, а их права защищенными. Получение законного статуса и разрешения на работу делают возможным получение медицинских услуг, адаптацию семьи», – отметила собеседница.
Единая система управления миграционными процессами, о которой говорил премьер Мишустин, поможет вывести мигрантов из «серой зоны», в свою очередь подчеркнул Ремизов.
«До сих пор за миграционную политику у нас отвечало всего одно ведомство, – это МВД, но оно ограничивается вопросами учета, тогда как миграционная политика – это один из важнейших вызовов для современного государства в целом», – сетует Ремизов.
Основных проблем – три, указал Ремизов.
«Сама мысль Мишустина о том, что для решения миграционного вопроса нужен системный подход, возражений не вызывает. Но здесь появляется первый и главный барьер – мощный лоббизм. В миграционной политике много интересантов с очень серьезным влиянием», – отметил эксперт.
Второй вопрос, который требуется решить – как адаптировать к жизни в России иностранцев и их детей, и при этом сохранить приемлемое качество российского образования.
«Здесь дилемма: либо снижение уровня и качества образования за счет открытого доступа детей мигрантов в российские школы, либо ограничение этого доступа. И то, и другое - плохо. Ограничение доступа не позволяет вести политику интеграции. А снижение качества образования ведет к деградации всего общества. Но последнее, на мой взгляд, намного хуже. Поэтому и важно контролировать количество мигрантов, учитывать цену, которую платит общество за этот, казалось бы, дешевый труд», – полагает Ремизов.
Третья проблема – качество борьбы с девиантным поведением приезжих (как подростков, так и взрослых), и что еще важнее – борьбы с этническим криминалом. Как ранее отмечал генерал-майор полиции в отставке Владимир Ворожцов, безнаказанность, которой возмущался депутат Хинштейн, увы, стала привычным явлением. «Правоохранительная система выработала неравное, неодинаковое отношение к преступникам – оно зависит от того, к каким этническим группам относятся подследственные», – отметил Ворожцов. Зачастую «получается, что русского Васю легче посадить, чем того, за кого горой стоят представители многочисленной диаспоры», констатировал бывший правоохранитель.
По-настоящему эффективное противодействие этнокриминалу – это задача и для полицейского контроля, и для системы спецслужб, полагает Ремизов. «Когда речь идет о бытовом насилии – это дело полиции, но когда речь идет о «теневых сообществах», во многом скрывающимся и не прозрачных для государства, это задача спецслужб», – подчеркнул политолог.
Одновременно государство должно приложить усилия к тому, чтобы «окультурить» районы проживания гастарбайтеров, подчеркивает Варшавер.
«Важная проблема – это имидж тех кварталов, где живут мигранты. Речь, как правило, идет об окраинных и не престижных районах, которые за последние 30 лет покинули те «местные», которые могли оттуда уехать. Остались как правило те, у кого и так изначально было плохое отношение к мигрантам», – отметил эксперт РАНХиГС.
При этом, полагает Варшавер, «весь опыт изучения таких мест в российских городах показывают – эти районы совсем не укладываются в стереотипный образ гетто американских или французских мегаполисов». «Здесь нет массового криминала, торговли наркотиками и так далее», – считает собеседник.
«Вопрос имиджа таких мест проживания мигрантов – это вопрос представленности этих иностранцев в символическом ландшафте города. В каком-то смысле такие районы могут стать визитной карточкой мигрантов, там могут проводиться какие-нибудь фестивали плова. Если горожане будут ходить на такие «праздники разнообразия» это может улучшить отношения между мигрантами и «немигрантами».
Новая миграционная политика
На данный момент политика адаптации иностранцев в России оставляют желать лучшего, констатирует Зубаревич.
«В России нет программ по интеграции в наше общество тех, кто приехал в Россию надолго. Речь идет об обучении русскому языку детей, культуре, привычкам, нашим традициям. Этого нет в принципе, – отмечает эксперт. – В целом, в отношении мигрантов ведется предельно противоречивая политика».
Иного мнения придерживается президент Федерации мигрантов России Вадим Коженов – он считает, что госполитика становится более внятной. Началом изменений к лучшему миграционная амнистия апреля 2020 года, сказал эксперт.
«Любой иностранец мог прийти и оформиться официально. По нашим данным, в результате около миллиона нелегалов «вышли из тени». «В целом у нас уже началась глобальная миграционная реформа, просто она пока не заметна в медиа-пространстве. Сформирована концепция миграционной политики. На ее основе был написан законопроект, весной МВД обнародовало «сырую» версию этого документа. А сейчас он почти доработан», – рассказал собеседник.
Коженов надеется, что закон заработает уже с 2024 года.
«Документ, в частности, предполагает цифровизацию всех процессов, что позволит создать прозрачный антикоррупционный механизм. От этого выиграют все: и мигранты, и государство», – добавил он.
В целом, полагают эксперты, государство стремится совместить два подхода – адаптацию мигрантов и ужесточение их ответственности за нарушение правил въезда и пребывания в России.
Либерализация и ассимиляция
Российские власти идут по пути либерализации въезда в страну рабочей силы, отметил президент Владимир Путин в пятницу на встрече с членами объединения среднего и крупного бизнеса «Деловая Россия». Отвечая на вопрос одного из предпринимателей о сложностях въезда иностранных кадров для металлургических заводов, Путин заметил: «Это не только в сфере металлургической промышленности, это вопрос и проблема и в других отраслях, прежде всего в стройке. Мы понимаем эти вопросы, но вынуждены действовать в рамках рекомендаций соответствующих специалистов-эпидемиологов».
Таким образом, власть дает сигнал – запрос экономики, выходящей из пандемийного кризиса, за привлечение иностранной рабочей силы, будет удовлетворен. Но вопросы привлечения гастарбайтеров из-за рубежа и их пребывания в России будут введены в жесткие законодательные рамки. Напомним, что зампред Совета безопасности Дмитрий Медведев в конце прошлой недели заявил – миграционное законодательство в России будет меняться. В частности, жесткие меры по высылке должны приниматься в отношении нелегальных мигрантов. Что касается законопослушных иностранных работников, то они «должны знать русский язык, они должны понимать нашу культуру – нашу многонациональную культуру», подчеркнул Медведев.
«Они должны просто быть адаптированы к условиям жизни в нашем государстве. Только в этом случае их будут воспринимать наши люди», – указал замруководителя Совбеза.