Александра Маринина: «На Западе всё лучше. Будет наоборот — не поверим»

Российская писательница Александра Маринина в рамках 34-й Московской международной книжной ярмарки презентовала свой двухтомник «Отдалённые последствия». В новом детективе читателей ждёт встреча с Анастасией Каменской, которая теперь выступит в роли консультанта в раскрытии преступлений. Маринина рассказала в интервью NEWS.ru, почему не считает себя феминисткой и как советское прошлое повлияло на современную литературу.

О Каменской: «Я сделала главной героиней женщину, которая борется за адекватное место в мужском коллективе»

— Во время презентации своей книги вы говорили, что запретных тем для вас нет. А есть наиболее желанные темы?

— Если какая-то тема для меня желанна, я о ней пишу. Захотелось мне написать, что человек стал жертвой преступления, я об этом написала. Сейчас я пытаюсь понять, какая проблема мне наиболее интересна. О какой проблеме мне доставит удовольствие написать новую книгу. Я просто к себе прислушиваюсь. Не к тому, что модно, конъюнктурно или актуально. А о чём моя душа просит. А проблема преступлений немодная и неконъюнктурная. Она была всегда.

— Вы упомянули моду: сейчас есть особая мода на феминизм — как в книгах, так и в кино. В ваших произведениях феминизм есть?

— Для меня это не является проблемой. Для меня это было проблемой в 80-е годы, в 70-е годы, когда я пришла служить в МВД. Ещё даже в 90-е годы. Именно поэтому я сделала своей главной героиней женщину, которая борется за адекватное место в мужском коллективе, на традиционной мужской работе. Это всё было актуально до 90-х годов, сейчас это потеряло актуальность абсолютно. Сейчас прав у женщин столько же, сколько и у мужчин. В смысле социального статуса и карьеры их никто не ограничивает.

В законе у нас всё отлично написано. Другое дело, что у нас в головах сидит эта глупость, что женщина, помимо социальных функций, ещё должна выполнять функции биологические. Она должна быть матерью, женой, за престарелыми родителями должна ухаживать дочка, даже если в семье есть сын. То есть это сидит у нас в головах, это ведь нигде в законе не написано.

Где в законе написано, что готовить еду и стирать вещи должна женщина? Нигде. Это всё в голове. Поэтому что с этим бороться? Нужно, чтобы мужчины боролись со своими тараканами в голове. И женщины тоже отдельно должны бороться со своими тараканами.

Женщины должны понять, что они не обязаны это делать. Либо они договариваются со своими мужчинами о том, как они разделяют обязанности в доме, либо она уже терпит и не открывает рот по поводу феминизма. Закон всё это позволяет, в законе все равны.

— Слушая вас, можно сказать, что вы феминистка. А вы бы про себя так сказали?

— Нет. Я сторонница того, чтобы каждый человек занимался тем, что ему нравится, что у него получается. Если мужчине нравится быть парикмахером, он будет парикмахером. Если мужчине нравится делать маникюр, он будет мастером по маникюру. И никто не должен иметь право показывать на него пальцем и хихикать: «Ну надо же, как вы дошли до жизни такой?» Вот такого права ни у кого быть не должно. Я за право каждого выбирать себе жизнь по своему усмотрению, если это никому не вредит.

«Не умеют у нас делать хорошо. Потому что огромное количество людей пытаются украсть»

— Вы сказали, что часто слушаете аудиокниги. Почему такой формат «чтения» стал популярен и не вытеснит ли он с рынка бумажные книги?

— Аудиокниги, на мой вкус, — это способ продолжать воспринимать книгу в тот момент, когда ты не можешь её читать. Когда ты идёшь, едешь, когда темно, когда работаешь, занимаешься на тренажёре или в саду поливаешь цветы. Ты не можешь в это время держать книгу, но ты можешь слушать. Это очень сильно повышает объём прочитанного без увеличения времени в сутках. Времени-то в сутках вам никто не добавит! Поэтому аудиокнига позволяет продолжать воспринимать текст в момент, когда ты физически не можешь его читать глазами.

— В России к отечественным писателям относятся предвзято или это миф?

— Так оно и есть, и всегда было. Это нормально, потому что во времена советской власти, начиная с послевоенного времени, всё, что делалось в СССР, было всегда хуже, чем за границей. У нас были очень низкого качества товары народного потребления. А товары народного потребления — это то, с чем каждый из нас сталкивался каждый день.

Ракеты мы, может быть, делали лучше других, но с ракетами имели дело пять человек, а в стране жили 250 миллионов. Да, балет у нас был! Мы делали ракеты, перекрыли Енисей, а также в области балета были впереди планеты всей. На этом всё. Ракеты и балет, больше у нас не было ничего, что могло конкурировать с зарубежными продуктами.

Вы, наверно, не знаете, что такое советский магазин и в какую ужасную серо-коричневую бумагу вам заворачивали кусок колбасы, за которой нужно было ещё выстоять очередь. Это всё было некрасиво. Была плохая одежда, уродские упаковки, обувь, в которой ноги просто умирали. Даже дело не в том, что она была некрасивая, её носить было невозможно, она была жёсткая, с плохими колодками. Не было хорошей косметики, хороших средств личной гигиены. Всё было, но всё было очень плохим по сравнению с тем, что делалось за рубежом. Поэтому было волшебное слово «импорт».

И все мы, придя оттуда, живём в совершенно справедливом убеждении, что за границей всё делают лучше. И это было действительно так. Есть же ещё такое чисто российское выражение «И так сойдёт». Ну всё у нас делают плохо. Не умеют у нас делать хорошо. Потому что огромное количество людей пытаются украсть.

— Но качество литературы ведь неплохое?

— А какая разница? Мы же привыкли. У нас и литература в советское время была вся в этих рамочках, которые ставил идеологический отдел ЦК КПСС под руководством товарища Михаила Суслова (советский партийный и государственный деятель. — NEWS.ru) незабвенного. Попробуй только слово пикни поперёк, попробуй только напиши, что в Советском Союзе хоть что-нибудь хуже, чем за рубежом...

Поэтому книги были все определённого уровня, читать их было невозможно, все от них кривились и морщились, но их издавали огромными тиражами.

А книги, которые можно было читать, которые главные редакторы как-то пропихивали, выходили мизерным тиражом. Их передавали из рук в руки, на них записывались в библиотеках в очереди. Поэтому мы все всегда точно знали, что всё, что делалось в Советском Союзе, от литературы до конфет — кроме балета и ракет, — всё плохое.

У нас в головах это сидит до сих пор: что на Западе всё лучше. Даже если будет наоборот, мы всё равно в это не поверим.

«Научить писать книги можно любого. Научить писать так, чтобы тебя любили, — невозможно»

— Сейчас есть множество курсов и школ, которые обещают научить писать книги любого. Это правда возможно?

— Писать можно научить. Нельзя научить автора писать так, чтобы его любили читатели. Это просто про разное. Нельзя научить человека быть интересным другому человеку. Можно научить писать гладкий текст. Можно научить писать текст, который соответствует канонам. Но научить человека писать так, чтобы его любили, невозможно. Как невозможно женщине сделать так, чтобы её любили. Вот либо любят, либо нет! Или есть в ней самой что-то, что когда она разговаривает, с ней хочется быть дальше, или в ней этого нет.

Она может быть десять раз красавицей, у неё могут быть бриллиантовые глаза, бюст 151-го размера... Внешность сделать можно, а сделать привлекательной нельзя.

— Скажите, стоит ли поклонникам ожидать продолжения сериала «Каменская» по вашим книгам? Ведь новые сезоны не выходили уже лет 10.

— И да, и нет. Экранизация моих книг не планируется. Но сериал с участием моих героев планируется. Даты нет, пока только написан сценарий. Ждём.