о номинантах на книжную премию «Национальный бестселлер»

«Так скажем, литературные премии — это будто нечто из прошлого благополучного времени. Из времени, когда мы делились своими фотографиями из Рима и Флоренции, из времени, когда люди носили лица вместо масок и ещё умели говорить о чём-то, кроме того, что кто-то опять неудачно привился. В грядущую субботу объявят победителя самой интересной литературной премии России — «Национальный бестселлер», и книги автора, который станет лауреатом, скорее всего, будут сопровождать нас в ближайший год на прилавках магазинов и в разговорах о том, а кто что нового прочитал».

Чего мы ждём от современного мира, от жизни в нём? Открытия границ, всеобщего замирения, победы над вирусом и маразмом? Всего этого мы, конечно, ждём, но, надо признать, где-то в отдалённом будущем и на периферии нашего сознания. Мы уже привыкли к тому, что окружающий ужас надолго, привыкли к тому, что спасаться нужно внутренне — каждый своей психотерапией. Кто-то, понятно, с буквальным психотерапевтом по Skype, кто-то — в обнимку с бутылкой крепкого, а кто-то — получением новых навыков, образованием, расширением кругозора, наращиванием интеллектуальной мышцы. По крайней мере, для всего этого даже сейчас возможностей достаточно.

Так скажем, литературные премии — это будто нечто из прошлого благополучного времени. Из времени, когда мы делились своими фотографиями из Рима и Флоренции, из времени, когда люди носили лица вместо масок и ещё умели говорить о чём-то, кроме того, что кто-то опять неудачно привился. В грядущую субботу объявят победителя самой интересной литературной премии России — «Национальный бестселлер», и книги автора, который станет лауреатом, скорее всего, будут сопровождать нас в ближайший год на прилавках магазинов и в разговорах о том, а кто что нового прочитал.

Книгу выберут из короткого списка финалистов. Короткий список премии формируется большим жюри на основании оценок и рецензий: каждый должен написать как можно больше рецензий и поставить две оценки. А уж дальше над этими книгами работает малое жюри, которое сплошь состоит из людей важных и уважаемых. Григорий Ивлиев — руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности, актриса Татьяна Друбич, Дмитрий Морозов — генеральный директор компании — производителя вакцины «Спутник V», Михаил Елизаров — большой русский писатель и лауреат прошлого сезона премии.

В этом году короткий список устроен причудливо — там, как обычно, шесть книг. Охарактеризовать их можно коротко, в столбик, так:

Михаил Гиголашвили, «Кока» — литературный тяжеловес и главный претендент на победу;

Александр Пелевин, «Покров-17» — неожиданный фаворит, молодой и удачливый;

Вера Богданова, «Павел Чжан и прочие речные твари» — алармизм и прочие тренды, подменившие литературу;

Мршавко Штапич, «Плейлист волонтёра» — борзая, но однообразная автибиографическая проза;

Даниэль Орлов, «Время рискованного земледелия» — спокойная и остросоциальная проза о деревне;

Иван Шипнигов, «Стрим» — тот, у кого получилось сделать сетевой роман.

Михаил Гиголашвили — русский филолог грузинского происхождения, преподающий в университете немецкого города Саарбрюккен, уже был лауреатом другой премии — «Большая книга», когда вышел его роман «Чёртово колесо». То был наркотический кирпич, уносивший читателя в мир тбилисского героинового криминалитета 80-х.

И вот Гиголашвили написал идейное, фактическое и стилистическое продолжение «Чёртова колеса» — «Коку». Это история молодого, но пассионарного раздолбая, который в поисках наркотиков и приключений проезжает по Европе, лечится в немецкой больнице, сидит в пятигорской тюрьме, оказывается в разрушенной Грузии 1993 года, где нет ни воды, ни еды, ни денег, ни электричества, зато есть обезноженная бабка, отчаяние и расплата.

Это, безусловно, сильнейший роман из всех, что были номинированы на премию в этом году, — готовая классика с дантовской структурой, разнообразной и примечательной лексикой, сюжетом в духе то ли Гая Ричи, то ли Хантера Томпсона и гуманистической идеей: человек важнее обстоятельств и блажи.

Книга Александра Пелевина (да, неудобно быть в России литератором с такой фамилией, но он, я уверен, в курсе) «Покров-17» выстрелила неожиданно и взлетела в список на тяге всеобщего одобрения. В общем, довольно сложный, пестрящий отсылками к культурным явлениям, фантастический и фантасмагорический роман о кошмаре, который разворачивается в закрытом городе на фоне актуальной повестки октября 1993 года. Убийства, убийства, убийства, тёмные личности, зловещий исследовательский институт, болотные твари, излучение, которое создаёт египетскую тьму на неопределённой территории.

Пелевин смешал иронию с цинизмом и тайной, добавил очень стройный стиль, разнообразный язык, крепких и узнаваемых героев и на выходе получил симпатии большого жюри. Есть значительная вероятность, что эти симпатии, как тьма из его романа, начнут исходить в его сторону и от малого жюри.

Роман Веры Богдановой «Павел Чжан и прочие речные твари» написан по-ученически правильно и в полном соответствии с ожиданиями тех, кто хотел бы давать премии за отражение актуальной повестки. Во-первых, здесь есть Китай, который всё захватил и всех поработил, во-вторых, тут есть цифровой концлагерь, на который работает всё контролируемое человечество (а всё человечество контролируемо), в-третьих, тут есть детская травма главного героя, который рос в детдоме, а директриса сдавала его внаём педофилам. Теперь вся жизнь героя — это в той или иной степени месть миру, но какая-то вялая месть. Замашка на алармистскую футорологию, но просто отличное сочинение как результат.

Иван Шипнигов, как я уже упомянул, в своём романе «Стрим» создал образ сетевой литературы, который нам вроде бы знаком, нами, кажется, узнаваем, но выглядит при этом свежим, интересным и смешным.

Они обсуждают цену йогурта, дорогу от метро и выбор дешёвых туфель. Всё это так неискушённо и непосредственно, будто автор из романа удалился совсем, но сделал так, что текст удалось выдержать на струне единого стиля в течение всех 66 фрагментов, из которых он состоит. Мы хорошо знакомы с сетевой прозой, написанной основателями жанра — Минаевым, Багировым и другими выходцами с известных ресурсов. Но тут перед нами будто бы отражение этой прозы, её другая сторона — трогательная и жалкая одновременно, но воплощающая в себе самую мякоть глубинного русского интернета для всех. Постмодернизм для постмодернизма.

Сборник автобиографических очерков «Дневник волонтёра», выпущенный под псевдонимом Мршавко Штапич, смотрелся бы уместно как серия очерков в интернет-издании для молодёжи, стоящей на распутье и думающей, с кого же делать жизнь. В каждой из 50, что ли, глав герой напивается, занимается сексом, слушает музыку и ищет кого-то пропавшего в составе отряда волонтёров. Книга эта, безусловно, подкупает благородством тематики — люди кладут свою жизнь на то, чтобы помогать другим. Но в данном случае это благородство полностью заслоняет литературу.

Если бы букмекеры принимали ставки на результаты российских литературных премий, я бы поставил на Гиголашвили. И ничего бы не выиграл, потому что, во-первых, у нас никто не ставит на литературу, а во-вторых, все, кто ставит, поставили бы на него же.

В любом случае рекомендую всем пристально присмотреться к описанному здесь интеллектуальному багажу — он скрасит вашу тревогу в ближайший год.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.