Дворцовый переворот: «Операция преемник» пошла не так
17 (по другим данным – 15-го) апреля 1964 года по новому стилю в Советском Союзе праздновали большой юбилей: лидеру СССР и Первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву исполнилось 70 лет.
Какими только эпитетами потом не награждали бывшего руководителя Советского Союза. И «кукурузный секретарь», и «шут гороховый», и «сталинский клоун». Но все эти язвительные прозвища появились спустя годы после того, как Хрущева «ушли» в отставку.
А до этого Хрущев накормил страну, инициировав освоение целинных земель, которые до сих пор кормят тот же Казахстан. При Хрущеве началось массовое строительство простого, но доступного для каждого советского человека благоустроенного жилья. Это потом малогабаритные квартиры в пятиэтажках станут презрительно называть «хрущобами», но тогда люди, получившие их (бесплатно!), были счастливы. Наконец, при Хрущеве в апреле 1961 года совершил свой полет Юрий Гагарин, ликовал весь Союз и весь мир.
Перестраивал Хрущев и госаппарат, чем вызывал – часто не без оснований - недовольство чиновников и партийной верхушки.
Кстати, Никиту Сергеевича чрезвычайно волновал вопрос преемственности власти. Перебирая фамилии претендентов на пост преемника, он в какой-то момент остановился на кандидатуре Фрола Романовича Козлова – первого заместителя председателя Совета Министров СССР.
Именно по предложению Никиты Сергеевича 4 мая 1960 года на очередном Пленуме ЦК КПСС Козлов был избран секретарем ЦК. Все вроде бы получалось, как и планировал Хрущев, ведь впереди уже маячил его 70-летний юбилей.
«А перед этим он многократно говорил, что он – не прошлое руководство: как только ему стукнет 70 лет, он в тот же день подаст в отставку», – вспоминал советский и российский историк и писатель Юрий Жуков.
Рассуждая о кандидатуре однопартийца в узком кругу, Первый секретарь был уверен, что сменит его на высоком посту более младший, а значит, и более работоспособный товарищ. Не предполагал только Хрущев, что старел не только он. Словом, ставка на Козлова, как на преемника не удалась: ровно за год до того, как самому Хрущеву должно было исполниться 70 лет, его протеже Козлов, проведя 11 апреля 1963 года заседание Президиума ЦК КПСС, уехал к себе на дачу, где у него неожиданно случился геморрагический инсульт. И хотя Хрущев надеялся на то, что Козлов поправится, его надежды не оправдались.
Более того, в 1964 году Хрущеву было впору задуматься уже о своем собственном здоровье. Дело в том, что 17 апреля, когда на официальном приеме в Кремле отмечался его 70-летний юбилей, он с непривычки так «напраздновался», что «перебрал» – в какой-то момент вдруг побелел и рухнул. А во все мировые столицы полетели взволнованные телеграммы о смерти Хрущева, так что все были уверены, что он скончался.
Много позже некоторые «знатоки» утверждали, что виной всему, дескать, была довольно вместительная по объему рюмка, в которую Хрущеву наливали спиртное – вот, мол, он и не рассчитал. Но был здесь маленький секрет.
«У отца были две любимые рюмки — одна высокая, узенькая, граммов на пятнадцать, я ее помню еще по Киеву, а другая большая, солидная, – вспоминал сын Хрущева Сергей. – Ею он любил похвастаться. Внутри она была заполнена стеклом, и для жидкости оставалось несколько миллиметров наверху. Издали рюмка выглядела налитой до краев. Эту рюмку ему подарила в один из приездов в гости к нам на дачу жена американского посла Джейн Томпсон, сказавшая, что господину Хрущеву часто приходится бывать на приемах. Эта рюмка очень удобна, когда приходится часто выпивать. Отец нередко пересказывал эту историю, демонстрировал рюмку. Не обошлось без этого и на сей раз».
Словом, со стороны, действительно все выглядело так, что Хрущев на банкете переборщил. Потом, правда, разобрались, что с ним все в порядке. Но именно с этой даты (17 апреля 1964 года) начались мероприятия, связанные с его отставкой, инициированные Леонидом Брежневым.
Это, как оказалось, была давняя история, начавшаяся тогда же, когда Хрущев активно начал искать преемника среди членов ЦК. Когда с Козловым ничего не вышло и он слег с инсультом, в июне 1963 года Хрущев предложил ввести Брежнева в ЦК («на вырост»), чувствуя в нем своего преемника, что и было сделано. А чтобы не нагружать его двумя должностями одновременно, на его место (Председателя Президиума Верховного Совета СССР) предложил временно назначить Микояна. Пленум эти решения поддержал.
И вот отгремели фанфары 70-летнего юбилея, после которого Хрущев собрался на отдых в Крым, а оттуда – теплоходом в Египет.
«В предотъездной суете мне бросилась в глаза непонятная перемена в поведении Леонида Ильича, – вспоминал в своей книге («Пенсионер союзного значения») Сергей Никитич Хрущев. – На сей раз он был мрачен, даже отцу отвечал односложно, почти грубо. Наконец, объяснение нашлось. Брежнев был обижен на отца предполагаемым в скором времени перемещением с поста Председателя Президиума Верховного Совета СССР в ЦК. Отказаться он не мог и теперь переживал».
В тот свой официальный визит в Египет Хрущев взял с собой сына, а когда они вернулись, Брежнев, по его словам, уже вовсю обхаживал представителей партийной верхушки на предмет смещения Хрущева. И, конечно же, не обошлось без председателя КГБ Семичастного.
Вот как вспоминает об этом сам Владимир Ефимович в интервью главному редактору газеты «Аргументы и факты» В. Старкову:
«Было мне предложено Брежневым: «Может, отравить его?». Тогда я сказал: "Только через мой труп. Ни в коем случае. Никогда я на это не пойду. Я не заговорщик и не убийца… Потом, обстановка в стране не такая, и такими методами нельзя идти».
А через несколько дней, пишет Сергей Хрущев, у Брежнева появился новый план – устроить авиационную катастрофу при перелете из Каира в Москву. И это, заметьте, предлагал человек, которого до сих пор (даже современные россияне) считают самым душевным из советских генсеков.
«С Хрущевым летает преданный ему экипаж, – объяснял ему Семичастный. – Первый пилот — генерал Цыбин, вы знаете, начал летать с ним еще подполковником в 1941-м. Прошел всю войну. Да и как вы все это представляете? Мирное время. Кроме Хрущева, в самолете Громыко, Гречко, команда и, наконец, наши люди — чекисты. Этот вариант абсолютно невыполним». Словом, Семичастный отказался наотрез. Пришлось Брежневу выжидать подходящего момента, готовя до поры, до времени почву для официального (законного) смещения Хрущева со своего поста. А тот, в свою очередь, ненадолго улетел в Швецию. Между тем времени у заговорщиков совсем не осталось: со дня на день должна была открыться сессия Верховного Совета, на которой и было решено отстранить Хрущева от власти.
«В этом цейтноте появилось последнее, отчаянное предложение: арестовать Хрущева в момент его возвращения из Швеции и поместить в охотничьем хозяйстве Завидово, – вспоминает Сергей Хрущев. – Везти такого пленника в Москву Брежнев опасался. Однако и это предложение не встретило одобрения ни у Семичастного, ни у других участников затеи. Они предпочитали более верный и менее авантюрный путь». И этот путь заключался в официальном смещении Хрущева со всех постов на октябрьском Пленуме ЦК КПСС.
Началось прослушивание телефонов Хрущева и слежка – в том числе и за членами его семьи. Об этом ему при личной встрече сообщил случайно узнавший о готовящемся «дворцовом перевороте» личный охранник члена Президиума ЦК КПСС Николая Игнатова – одного из организаторов и активных участников антихрущевского заговора. Информация тут же стала известна заговорщикам. И в их рядах воцарилась паника.
Официальная версия выглядит так: 12 октября 1964 года Брежнев связался с Н. С. Хрущевым, находившимся с семьей на отдыхе в Пицунде, и попросил его приехать на заседание Президиума ЦК КПСС, начавшееся на следующий день. На самом же деле все складывалось несколько иначе. Особенно, когда стало ясно, что Хрущев уже обо всем знает.
Тем не менее, накануне Пленума заговорщики собрались на квартире у Брежнева. Были там почти все члены Президиума, секретари ЦК, прилетел из отпуска и Семичастный. Решили звонить в Пицунду Хрущеву. И все-таки в последний момент, по словам Семичастного, Брежнев испугался. Его с трудом уговорили и силой притащили к телефону. Но звонить пришлось Суслову.
Вот что пишет об этом со слов Петра Ефимовича Шелеста Сергей Хрущев:
«Суслов до последнего времени не знал об этом. Когда ему сказали, у него посинели губы, передернуло рот: "Да что вы? Будет гражданская война", – только и смог произнести он».
Но главное было сделано: На октябрьском Пленуме Хрущева отстранили от должности Первого секретаря ЦК КПСС.
А через три года после этого сняли с должности и одного из главных заговорщиков – председателя КГБ СССР Владимира Семичастного: мавр сделал свое дело, мавр должен уйти.
А у власти на следующие 18 лет встал Леонид Брежнев.