Анапчанка рассказала, как выживала в блокадном Ленинграде

Сегодня, 27 января, отмечается 77-я годовщина полного снятия фашистской блокады Ленинграда. С 8 сентября 1941 года немецко-фашистские войска, сомкнули кольцо, чтобы уничтожить город и его жителей. Постоянные бомбежки гитлеровской авиации и голод унесли по разным данным от 600 тысяч до 1,5 миллиона жизней, но город на Неве продолжал работать и сражаться. Уцелевших в блокаду ленинградцев судьба после войны разбросала по всей стране. Живут они и в нашем городе-курорте, объединившись в общественную организацию «Блокадники Ленинграда», которую уже 28 лет бессменно возглавляет Александр Павлович Орлов. С каждым годом тают ряды «блокадников» в Анапе. Среди тех, кто в самом раннем детстве находился в осажденной фашистами Северной Пальмире, Людмила Васильевна Иванова. Эту интеллигентную, не поддающуюся возрастным тяготам женщину трудно представить бледной, изможденной голодом 2-летней девчушкой, покинувшей осажденный город на Неве. – Мы жили на территории Петропавловской крепости, в гарнизоне которой служил отец, старшина Василий Иванович Черняев. Членам семей военнослужащих в крепости находиться было запрещено, но мама, Валентина Григорьевна, устроилась в гарнизонную прачечную, чтоб быть рядом с мужем, – вспоминает собеседница. И бережно достает из семейного архива справку, выданную территориальным управлением Петроградского административного района Ленинграда. В документе содержится выписка из «Домовой книги прописки граждан», согласно которой «Людмила Васильевна Черняева (девичья фамилия собеседницы. – Прим. авт.) постоянно проживала с матерью, Черняевой В.Г. в доме № 2 Петропавловской крепости с 17 февраля 1941г. Выбыла 3 июля 1943г. Эвакуирована в Ярославскую область». Глава семьи Черняевых в ходе обороны Ленинграда получил тяжелое ранение и умер в госпитале. – Узнав, что папы больше нет, моя мама шла домой, убитая горем, и потеряла продуктовые карточки, – продолжает Людмила Иванова. – В Блокадном Питере это означало голодную смерть. Только благодаря поддержке друзей и знакомых удалось выжить. Потом умерла от голода сестра отца Татьяна. Другая моя тетя, Александра, уехала из Ленинграда, и связь с ней мы потеряли… После смерти отца крохотную Люду вместе с матерью эвакуировали на барже через Ладожское озеро. Позже мать рассказала ей, что на Ладоге судно попало под бомбежку и начала тонуть. В воду бросились все, была жуткая паника. Плавать Валентина Черняева не умела, однако ее спасли на какой-то лодке. – Я запомнила, что с нами переправлялась молодая пара с младенцем, – вспоминает далее Людмила Васильвена. – Родители под бомбежкой погибли, а ребенок в пеленках громко плакал. Какой-то военный бросился к новорожденному и спас его, а сам погиб под бомбежкой. Потом Люда с мамой еще не раз были на волоске от смерти. Воинский эшелон, в котором ехали и беженцы, неоднократно бомбили немецкие самолеты. Изможденные голодом, холодом и опасностями добрались к родителям Валентины Григорьевны, проживавшим в деревушке, где-то на границе Вологодской и Ярославской областей. – Приехав к дедушке и бабушке, мы провалились в сон и проспали почти сутки, – заметила блокадница. – Бабушка потом говорила, что даже не слышала нашего дыхания и подносила к нашим лицам зеркальце, чтобы определить, дышим ли мы, живы ли? Более опытная соседка посоветовала: «Нельзя их обильно кормить, давай им понемножку бульона, иначе организм не справится». Ослабевшая от голода Люда начала ходить только когда ей 5 лет исполнилось. Напуганные всем пережитым, девочка с мамой не вернулись в Ленинград даже после снятия блокады. Чтобы не обременять едва сводивших концы с концами стариков, переехали в Борисоглебск. Там девочка пошла в школу, куда Валентина Григорьевна устроилась уборщицей. Послевоенная жизнь была нелегка. Людмила рано начала подрабатывать, чтобы помочь матери. По окончании школы заочно поступила на радиотехнический факультет института. Получив специальность инженера-технолога, работала в отрасли радиоаппаратостроения, на заводе. Занималась изобретательством и рационализацией. Было это уже в Красноярской области, куда девушка переехала, выйдя замуж за сибиряка. Супруг, Геннадий Григорьевич, трудился токарем на другом заводе. В город своего раннего детства она так и не вернулась. Лишь однажды побывала в Питере на экскурсии, ходила по улицам северной столицы, пыталась отыскать дом, в котором когда-то жили родственники, но так и не нашла. Несколько лет назад Людмила Васильевна овдовела. Похоронила и сына. Оставив красноярское жилье и богатую библиотеку внукам, переехала в Анапу, в квартиру, купленную дочерью с мужем – они в Москве живут и приезжают на курорт погостить. С городом на Неве Людмилу Иванову связывают всего два года раннего детства, но они дали закалку на десятилетия вперед. Сопротивляясь возрасту и болезням, она купается в море с весны до глубокой осени, обливается по утрам холодной водой, принимает циркулярный душ и занимается дыхательной гимнастикой по системе Бутейко. А еще разгадывает кроссворды, запоем читает русскую и зарубежную классику, знает наизусть немало стихов Риммы Казаковой, Петра Градова и других поэтов. Этой женщине присуща стойкость, оптимизм и любовь к жизни – качества, которые, в характере ленинградских блокадников заложены генетически.