И за вами придут: к чему приведут платные доносы

Министерство юстиции России утвердило ранее высказанную МВД инициативу, согласно которой граждане, помогающие сотрудникам полиции в поимке преступников и раскрытии преступлений, будут получать вознаграждение от 50 тыс. до 10 млн рублей. Прописана и процедура таких выплат. Насколько этично платить «стукачам»? И приведет ли это к снижению преступности?

Процедура поощрения информаторов (или доносительства, — это уж как воспринимать новую практику) выглядит примерно так. Сотрудник полиции должен будет обратиться в департамент по финансово-экономической политике и обеспечению социальных гарантий. В случае утверждения инициативы, информация и сумма вознаграждения будет размещена на сайте Министерства внутренних дел и в СМИ. Выплаты до 500 тыс. рублей будут утверждать начальники регионального управления, вознаграждением до 3 млн рублей будет распоряжаться первый заместитель руководителя МВД. Выплата более крупных сумм будет утверждаться министром внутренних дел. После поимки преступника или «инициативного представления гражданином достоверной информации» деньги будут отданы осведомителю наличными либо перечислены на счет в банке. МВД также может отказать в выплате вознаграждения, о чем должно уведомить осведомителя. Решение ведомства может быть обжаловано, в том числе в судебном порядке.

Надо сказать, что случаи выплаты или объявления о возможности такой выплаты уже случались в российской постсоветской правоприменительной практике. Например, в 2013 году миллион рублей были обещаны и выплачены за помощь в поимке Орхана Зейналова, совершившего убийство. В некоторых регионах также давно существует такая практика. Например, в этом году в Нижнекамске (Татарстан) выплатили миллион рублей за информацию об убийце Гульшат Котенковой. Деньги получил заместитель генерального директора местного завода, который отдал деньги вдовцу убитой. В то же время такая практика не была никак, по сути, узаконена, а теперь может быть поставлена «на поток». Что вызывает сразу некоторые неприятные ассоциации, а также подозрения.

Сначала об ассоциациях. Сразу всплывает, например, термин «осведомитель царской охранки». Таковых в имперской России были многие тысячи. От дворников и швейцаров до «провокаторов-информаторов» в рядах социал-демократов и эсеров. Хотя практика материального поощрения доносительства была внедрена в России издавна. К примеру, при Петре Первом стали использовать услуги доносчиков по налоговым нарушениям. В соответствующем указе императора говорилось: «Если кто донесёт, где сосед деньги прячет, тому доносчику из тех денег треть, а остальное — на государя». Как писал о тех временах историк Василий Ключевский, «донос стал главным инструментом государственного контроля, и его очень чтила казна». Петр учредил даже специальный институт фискалов – по сути, именно платных информаторов. Кстати, поощряли даже крепостных случать на господ: за «результативный» донос полагалась вольная. Впрочем, ровно такая же практика поощрять деньгами доносы существовала в те времена во всех европейских странах. Да и сейчас от нее мало где отказались.

Опыт царской охранки в части использования как платных, так и «идейных» информаторов успешно был использован в советское время сотрудниками в основном ВЧК-НКВД-МГБ-КГБ. Основной уклон тут был все же «политический»: выявляли «шпионов», «врагов народа» и пр.

Милиция (МВД) при работе по сугубо уголовным делам в советское время все же обходилась без выплат вознаграждений, хотя активно сотрудничавших с органами граждан могли поощрить, скажем, ценным подарком или выписать премию по месту основной работы.

Что касается спецслужб, то архивы КГБ по этой части по-прежнему закрыты, поэтому нельзя даже примерно определить, сколько информаторов было у чекистов и кто из них работал на платной основе, а кто «за идею» или «за страх» — чтобы самому не оказаться в ГУЛАГе. Известно лишь, что принцип материального поощрения осведомителей или, как еще их назвали «сексотов», работал.

Они, в частности могли быть поощрены повышением по службе или загранкомандировкой (чтобы там «стучать» на других). Для понимания масштабов работы с сексотами в странах «социалистического содружества», можно заметить, что, например, в социалистической Польше на госбезопасность работали по состоянию на середину 80-х годов более 100 тысяч тайных осведомителей. В ГДР Министерство госбезопасности («Штази») только за вторую половину 80-х получило доносы 260 тысяч стукачей. В этой стране примерно на каждые 200 тыс. граждан приходился один штатный «гэбэшник» и на 100 тыс. — внештатный стукач. О точной численности осведомителей в СССР ничего неизвестно. Некоторые бывшие сотрудники КГБ (например, бывший министр МГБ и секретарь ЦК КПСС Игнатьев) называли цифру в 10 млн осведомителей. Другие утверждают, что сексотами КГБ был каждый шестой гражданин СССР (примерно 30 млн). Однако даже если эта цифра верна, далеко не все из них были платными, разумеется.

В современном «меркантильном» мире услуги платных осведомителей для правоохранителей в разных странах – норма. Если речь не идет об осведомителях их числа самих преступников, которых склоняют к сотрудничеству в обмен на смягчение наказания. Например, ФБР США совершенно открыто объявляет о том, что платит за информацию о преступлениях. В отдельных случаях информаторы могут получить и 100 тыс. долларов, и даже больше. Недавно случился скандал, когда выяснилось, что ФБР платила от 500 до 1000 долларов «за кейс» сотрудникам ремонтной службы известной сетевой торговой марки «Best Buy» — за доносы о случаях, когда в ремонтируемых гаджетах людей обнаруживался, скажем, противоправный контент (например, детская порнография). Впрочем, с клиентами и так подписывают договор, где указано, что сервисная служба оставляет за собой право сообщать в полицию о противоправном контенте на устройствах. В 20 штатах США существует так и вовсе юридическая обязанность делать это.

Любопытно, что на ФБР в ходе расследования «русского вмешательства в выборы» тоже работал платный осведомитель. Причем была, по сути, делана попытка внедрить его в предвыборный штаб Трампа еще в начале 2016 года. Вот где, казалось бы, разгореться нешуточному всеамериканскому скандалу. ФБР шпионило за Трампом задолго до его победы на выборах! Ан, нет, почему-то скандал даже не «тлеет». Звали информатора Стефан Хальпер, он давний активист республиканской партии, работавший еще на Рейгана, а затем читавший лекции в Кэмбридже в Англии и работавший по некоторым исследовательским программам Пентагона.

В 24 странах работает весьма любопытная программа «добровольных доносов», которую организовала некоммерческая структура Crimestoppers. Она была основана в 70-х годах ХХ века в американском штате Нью-Мексико. Устроено это примерно так. Любой человек может позвонить по бесплатному короткому номеру и сообщить оператору о готовящемся или произошедшем преступлении. Звонок анонимный, обращению присваивается порядковый номер, а позвонившему дается пароль, с помощью которого он затем сможет отслеживать судьбу своего обращения. По результатам расследования выплачивается премия информатору. Обычно в размере от 2500 до 5 000 долларов (вторая сумма — в случае раскрытия убийства). Однако известно, что в западных странах – в тех же США или в Великобритании — вознаграждения за помощь в раскрытии преступлений могут составлять десятки и даже сотни тысяч долларов. Каковые суммы могут назначаться с участием частных заинтересованных компаний или физлиц. Однако ФБР, скажем, может запросто выписать премию в 100- 200-500 долларов старушке за то, что она пристрелила грабителя из хранящегося дома пистолета. Такое в Америке сплошь и рядом поощряется.

Статистика эффективности деятельности платных информаторов при раскрытии преступлений в тех же США не дает однозначной картины, насколько это снижает преступность в принципе. С одной стороны, по данным той же службы Crimestoppers, лишь 2% лиц из числа тех, кто совершенно законно мог бы претендовать на получение вознаграждения, обращаются за такими выплатами реально.

То есть люди в основном помогают правоохранителям вовсе не за деньги, зато в массовом порядке. «Стучать» на правонарушения в Америке считается гражданским долгом. Исходя из соображений общественного блага.

Ровно как и в России многие будут (и делают это) сотрудничать с правоохранителями и помогать им тоже не за деньги. И вообще-то повышение доверия к «органам» в целом является едва ли не более действенной мерой по повышению раскрываемости и предупреждения преступлений, чем обвешивать окрестности на манер, как это мы видим в фильмах про «дикий Запад», портретами с лозунгами «Их разыскивает полиция» и крупной суммой внизу.

В принципе, учитывая наличие внебюджетных фондов при российских силовых ведомствах (существование которых – секрет Полишинеля), «операторами» выплаты вознаграждений тоже могли бы стать некие НКО, курируемые, скажем, общественными советами при силовых структурах. Это по крайней мере сняло бы вопросы относительно «нецелевого использования бюджетных средств», каковые, теоретически, можно предъявить к заявленной МВД системе вознаграждений.

Однако, признаемся честно, в конкретных российских условиях это все равно не снимет вопросов относительно возможной коррупции с использованием крупных сумм денег.

Почему-то сразу в голове всплывает образ полковника Захарченок с его 9 миллиардами наличными, 3 млн евро из которых чудесным образом уже «пропали» в ходе следствия. И вот этим людям доверит распределять, кому положено 50 тысяч за «полезную информацию», а кому миллион? — сразу задаст вопрос какой-нибудь циник.

Изощренный ум, привыкший к жизни, где «распил и откат» считаются нормой ведения многих дел, тут же соорудит схему таких «распилов». Следователь, официальная зарплата которого невелика (и откуда только берутся такие «крутые тачки» возле соответствующих служебных зданий? — сразу возникает вопрос), за успешно раскрытое преступление максимум что получит, так это благодарность начальства и премию в размере месячного оклада. Ну позволят выехать на отдых на Кубу или во Вьетнам (больше им за границу никуда нельзя нынче). Все. А если договориться с «доверенным лицом», который вроде как «со стороны» стукнет-донесет? Чем не схема? Кто даст полную гарантию того, что вышеописанная система контроля и утверждения, на самом деле, не обернется организацией «системы кормления», в том числе и начальственных чинов? С другой стороны, усугубится ли коррупция в системе правоохранительных органов с внедрением такой системы или же эта угроза будет «уравновешена» повышением раскрываемости преступлений? Хотя бы даже тем, что сам факт публичной огласки полагающихся крупных вознаграждений может оказывать на потенциальных преступников сдерживающее воздействие. Осознанием того факта, что вокруг каждый может оказаться «стукачом», стремясь заработать. Мы узнаем ответ на этот вопрос, лишь получив некоторый опыт работы новой системы поощрения информаторов. В России ведь часто бывает так, что то, что успешно работает в других странах, у нас обретает какие-то особо извращенные формы.