Семь раз отмеренный

«Кристиан Диор, кутюрье мечты» в Париже Выставка мода В парижском Музее декоративных искусств открыта выставка «Кристиан Диор, кутюрье мечты». 3 тыс. м экспозиционной площади, 300 самых знаменитых платьев Dior и без счета фотографий, рисунков, макетов, калейдоскоп идей и концепций, созданных не только «кутюрье мечты», но и его последователями. И 70 лет существования, за которые Dior научился жить без Диора, не забывая его ни на минуту. Рассказывает корреспондент “Ъ” в Париже Алексей Тарханов. Выставка сделана к 70-летию Диора, человека и бренда. Отсчет ведется с появления New Look — 12 февраля 1947 года не самый известный во Франции кутюрье, только что создавший на чужие деньги Christian Dior, показал свою первую коллекцию. В Париже был адский холод, но его модели говорили об эстетической оттепели. Кристиан Диор предложил женщинам забыть войну, оккупацию, продуктовые карточки и зажить наконец-то счастливой жизнью всему вопреки. В тот день взыскательный зритель, важная дама, редактриса Harper`s Bazaar Кармел Сноу сделала автору комплимент, сказав о «революции» и «новом образе». Так определение New Look вошло в историю моды. В New Look Диор хотел уйти «от униформы, от женщин-солдат» к «женщинам-букетам» — как он говорил, с «талией, тонкой, как лиана, и юбкой, широкой, как венчик цветка». Это даже слишком красиво. Всегда напоминало мне фразу Кавалерова из «Зависти» Олеши — «вы прошумели мимо меня, как ветвь, полная цветов и листьев». Но ведь именно цветком выглядел удивительный диоровский наряд «Бар», состоявший из светлого жакета с баской, подчеркивающей и без того тонкую талию, и пышной черной юбки. Этот костюм, названный в честь реального гостиничного бара (славный источник вдохновения), стоит сейчас в Музее декоративных искусств на самом почетном месте. И это один из самых эффектных нарядов на выставке, доверху заполненной невероятными кутюрными вещами. Их надо рассматривать целый день, а может, и дня окажется мало. Выставка предлагает множество сюжетов, а архитектура ее (которую, как и в свое время в Пушкинском музее, делала талантливейшая Натали Криньер) — настоящий спектакль с паузами и кульминациями. Чего стоят поднимающиеся вверх стены с манекенами в белом, нечто вроде готических порталов со скульптурами. Вот вам полная история диоровского объемного дизайна, изучайте. Или главный зал, в котором видеопроекция каждые пять минут меняет и без того торжественный интерьер и в который собрались на бал самые знаменитые модели диоровских платьев,— сравнивайте, выбирайте, вспоминайте, кто их носил. У вас на глазах показывают приемы кроя, солируют портные и пишут узоры вышивальщицы. Каждый выберет себе тему. Меня же заинтересовала вот эта. Пробовавший себя в качестве музыканта, художника, писателя, галериста, кинематографиста (время, финансовые кризисы, собственная скромность постоянно ему мешали) Кристиан Диор стал «кутюрье мечты», когда ему было уже за 40. Многое сделано и до этого — его жизненная история обрамлена на выставке портретом юного красавца Диора 1929 года (отличная работа жившего в Париже немца Пауля Стрекера) и почти парадным изображением скучного пожилого господина в костюме 1954 года кисти Бернара Бюффе, но в моде Диор получил лишь десять лет настоящей славы. В 1957 году он умер на итальянском курорте, так что выставка приходится попутно и на 60-летие его инфаркта, что, конечно, не так оптимистично. Однако самое главное в жизни Диора началось, по-моему, после его смерти. Судьба созданного им дома Christian Dior, который в 1955 году обеспечивал половину экспорта французской моды, оказалась в руках его последователей. Сплошь гениев — совершенно разных, принимавшихся всегда в штыки («это не Dior!») и провожавшихся с такими же рыданиями, как провожали самого отца-основателя. Кто уходил легко, кто — со скандалом, кто оставался на этом посту три года, кто — три десятилетия. Сначала Ив Сен-Лоран, сменивший Диора в 1957–1960-х, затем Марк Боан (1960–1989), Джанфранко Ферре (1989–1997), Джон Гальяно (1997–2011) и Раф Симонс (2012–2015). Теперь у руля — первая женщина, представившая одновременно с открытием выставки свою отличную новую коллекцию, умница Мария Грация Кьюри. Французы, итальянцы, испанец, бельгиец. Каким образом им удавалось, оставшись собой, сделаться Диором? Что общего у пестрого Гальяно, вдохновившегося древнеегипетской скульптурой (какая-то декорация к «Аиде», а не наряд), и тонкого платья Кьюри с японскими мотивами? Как традиционалист Боан соотносится с футуристом, «архитектором моды» Ферре? Хотелось бы послушать того, кто ответит мне на эти вопросы. Но для меня «Кристиан Диор, кутюрье мечты» — прекрасная история того, как марка умела расставаться со своими многообещающими талантами и заводить себе новых. Никто не вечен ни в жизни, ни в профессии, и если ты не сподобишься вовремя умереть сам, отнесись с благодарностью к тому, кто выставит тебя за дверь и сменит на нового, не хуже. Не знаю, думали ли о таком послании, но как же иначе удалось сложить такую персональную марку, как Dior, из семи яростных индивидуальностей.