Иисус Христос — тайная сила христианства, победившая Римскую империю

Когда любой человек хочет основать некое дело, то наиглавнейший вопрос состоит отнюдь не в ресурсах, как кажется на первый взгляд. Сам по себе большой ресурс не может мотивировать если нет того, что называют амбициями. Иными словами, все зависит от масштаба мышления конкретного человека или группы лиц, заинтересованных одной целью. Этот принцип работает во всех сферах. И когда в галилейской окрестности появился молодой Человек, проповедующий Свое учение, то никому и в голову не могло прийти то, чем это обернется не только для простых рыбаков, но и всей истории. На первый взгляд, основатель христианства ничем не отличался от своих сородичей. Счет подобным талантливым и харизматичным проповедникам в миллионной Палестине шел на сотни. Но почему-то именно одному из них удалось перевернуть ось мировой истории. Альберт Швейцер признавался, что, несмотря на все свои попытки научных реконструкций исторического Иисуса, феномен Христа уникален во всех отношениях. Эту парадоксальность своего Божественного учителя четче всех выразил бывший ярый его гонитель: «Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Эллинов безумие» (1 Кор. 1:22). Некоторые в искренних попытках понять в чем соль подобного безумия, пытались объяснить этот странный феномен разными теориями и предположениями. Иисуса помещали в один ряд с древними аскетами, призывавшими бросить всю бытовую пучину человеческих страстей, чтобы достичь вершин созерцания. В качестве подтверждения указывались те места из Евангелия, где Он призывал учеников не прилепляться ни к чему земному и даже к самому себе (Мк. 8:34; Лк. 14:15−16). Однако Христос не брезговал человеческими радостями. Он не отклонил приглашение на свадьбу, не считал унизительным никакой человеческий труд; Он скорбел и плакал над телом умершего друга и мог восхищаться красотой полевых цветов и черпать из этого вдохновение для Нагорной Проповеди. Одиночество непонятого человека и боль предательства. Все эти качества не дают нам просто утверждать, что христианство — это путь исключительного аскетизма и отрицания материальной составляющей нашей жизни. Но вместе с тем будет также однобоко, если мы попытаемся свести христианство к некоей более совершенной, чем прежде, социальной концепции с присущей ей жизненной философией: «кто поставил меня судить или делить вас» (Лк. 12:13), звучит риторический вопрос Иисуса, когда его пытаются втянуть в межсемейные пересуды о наследстве. Вместе с тем, может показаться, что христианство внутри самого себя, для его практикующих адептов, выглядит вполне понятным, ясным, напоминающим чем-то заведенный механизм работающего из века в век огромного устройства. Механизм этот называется традицией — слово столь емкое, что одна только ссылка на него, как козырной туз, может побить все остальные возражения. У этого термина, есть двойник — предание. И если некое новое церковное движение, или свежая богословская мысль посетит кого, то без прохождения теста на соответствие так называемому «духу и смыслу» предания, мысль рискует просто так и остаться мыслью, а церковное движение либо перестанет двигаться, либо будет двигаться за ее оградой. Но как мудро заметил один из выдающихся богословов ушедшего столетия, Владимир Лосский, что вся совокупность предания и традиции сама по себе — это мертвые сухие формы, если в них нет живого дыхания Духа Святого. Иными словами христианство парадоксально, потому что оно есть не просто человеческая попытка дотянуться до Истины. Христианство — есть тайна ответа. Истина сошла на землю и обрела человеческое лицо, плоть и кровь. Бог, Которого искали, чувствовали, мысленно конструировали, предполагали, явился и привел все человечество к изумлению. Изумлены были те, кто ожидал громовержца, но увидел кроткого ремесленника, сидящего на ослике. Насторожились те, кто ждал политического вождя и решения национал-патриотический вопросов, но их ожидания не оправдались — Иисус «не взирал на лица» (Мф. 16:22). Ревнители традиции и закона приходили в ярость от Его свободы (Лк. 6:5−11). Те, чей бог только прощал и любил, смутились, услышав о Кресте (Мф.10:8). Одним словом, если и есть христиане, которые привыкли к своему христианству, то стоит основательно задуматься о качестве своих взаимоотношений с Богом, Который всегда «творит все новое» (Откр. 21:5). Христианство принесло в мир и великую культуру, и традицию, философию и богословие, но при этом оно не сводится отдельно ни к чему из того, что оно породило, потому что суть христианства ни в богословии, традиции, морали; суть христианства — это Иисус Христос! Сама Церковь — вторична ко Христу, как члены тела к главе (1. Кор. 12 гл). И если не принять во внимание этот краеугольный факт, то все попытки понять христианство и его победу над Римской империей будут подобны попыткам построить здание, начав не с фундамента, а с крыши. Бог таков, каков Иисус Христос и это невероятно!