Митинги - не выход. Социолог о протестных явлениях и доверии к власти в РТ

«Мы, как врачи, ставим диагноз – только не конкретному человеку, а обществу, - говорил гуру татарстанской социологии Александр Салагаев. – На основании этого диагноза государство действует как врач-хирург или терапевт». В этом году известному социологу исполнилось бы 65 лет. Как изучают сегодня состояние татарстанского общества, и кому это нужно, в интервью «АиФ-Казань» рассказал ученик Александра Салагаева, возглавляющий основанный им Центр аналитических исследований и разработок, Алексей Коннов. Температура по больнице Ольга Любимова, «АиФ-Казань»: Алексей Юрьевич, нашим читателям часто предлагают соцопросы. Например, «Довольны ли вы правительством РФ и РТ?», задают другие вопросы. Где публикации по результатам? Алексей Коннов: ФОМ, ВЦИОМ, Левада-центр еженедельно, если не ежедневно, публикуют данные по РФ, в том числе и те, которые мы собираем. Но в данном случае продаются только «ноги», т. е. приходит анкета, сотрудники уходят в «поле», находят интервьюеров. А иногда, так как всё переведено на планшеты, из «поля» даже не возвращаются. Данные сразу улетают на серверы соццентров, обрабатываются там. Но на основании их выводы по республике делать нельзя, выборка по РТ недостаточна. Эти центры говорят о настроениях россиян в целом. Дают среднюю температуру по больнице. Судя по тендерам, исследований по заказу госвласти в РТ не так много. Их мало и в других регионах. Федеральная власть проводит много различного рода социсследований. Любое управленческое решение, которое принимается на её уровне, чаще всего подкреплено какими-то социологическими данными. - А в республике? - Наверное, тоже. Но мы, например, сейчас практически не проводим исследований по заказу госорганов. К тому же в очередной раз активизировались «чёрные» социологи. Объявляется тендер, и приходят различные компании ООО «Пупкин» из любого региона, «падают» по цене в два раза... . Как они делают эти исследования, неизвестно. По большому счёту, у госорганов нет механизма проверки. Плюс закон о персональных данных вставляет палки в колёса. По нему социологи не имеют права передавать госорганам контакты опрашиваемых. - На сайте Центра перспективных экономических исследований Академии наук РТ папка «Социсследования» пуста. Центр экономических и социсследований при кабмине РТ в 2017 году разместил лишь итоги оценки населением социально-экономического положения РТ и качества услуг в соцсфере за 2016 год. Но людей волнуют и другие темы: преподавание русского и татарского языков, например. - Я не видел исследований на эту тему. Возможно, они проводились, просто данные не публикуются. Хотя, по сути, все социсследования за счёт государства рекомендованы к публикации. Если это сделано на деньги налогоплательщиков, они должны знать результаты. Сейчас социсследования проводятся по заказу госорганов или по заказу конкретного СМИ, которое готово за него заплатить. Но не все СМИ готовы тратиться на публикации. В Воронеже и Самаре, например, по-другому. Там центры проводят исследования, а потом раздают их СМИ, иногда бесплатно, иногда за небольшую плату. Опасная «смазка» - По данным ЦЭСИ, за последние три года треть татарстанцев давали взятки. Как оцениваете состояние коррупции вы, защитивший диссертацию по коррупции в органах госвласти на примере РТ? - Считаю, что бытовой коррупции - среди врачей, учителей, гаишников - стало меньше, чего нельзя сказать о деловой сфере. Но исследования, на мой взгляд, по инерции продолжают фиксировать достаточно высокий уровень бытовой коррупции. Деловая коррупция приобретает другие формы. Если раньше давали взятки деньгами, то теперь продают долю в бизнесе или открывают отдельный бизнес для жён... Понятно, что коррупция в любом случае будет присутствовать в государственном механизме, как «смазка». Вопрос в её масштабах и распространённости. На мой взгляд, сейчас государственной коррупции становится больше, её уровень повысился. Если же говорить об уровне доверия к власти в РТ (мы говорим о первых лицах, а не о власти в целом), оно огромное – всегда больше 60-70%. Люди примерно одинаково относятся к республиканской и федеральной власти, но доверие к федералам всегда чуть выше. - 2017 год стал годом митингов. Вы видите эффект от них? - Протестные настроения мы изучали, начиная с кризиса 2007-2008 годов. И тогда, и сейчас протестные настроения не были высоки. В то время достаточно протестным городом были Челны. Мы это связывали с особенно сложным положением на КАМАЗе в те годы. 20-25% опрошенных говорили, что митинги – это надо и хорошо. Но на прямой вопрос «А вы сами пойдёте?» положительные ответы всегда стремились к нулю. Покричать на кухне мы все горазды, а вот чтобы пойти куда-то и реально чего-то добиваться – такого не было. По большому счёту, нет и сейчас. Так, по официальной статистике, от проблем банков в РТ пострадали более 30-40 тыс. человек. Но даже на первых митингах пострадавших клиентов ТФБ было 500 человек, потом – 200, сейчас нет никого. Думаю, в России митинг не является методом решения каких-то задач. Это возможность показать власти, что существуют некие брожения в обществе, и власть, кстати, на это реагирует. Но не факт, что в итоге будет принято решение, удовлетворяющее всех. К тому же всегда есть попытки использовать даже узкоспециализированные митинги в подковёрной политической борьбе - людьми, у которых могло и не быть денег в этом банке. На мой взгляд, создание Фонда в поддержку пострадавших – результат не митингов, а более глубокого анализа ситуации. Ведь если кто-то из производственников вылетит из бизнеса, это не принесёт пользы экономике республики. Жизнь без мыслей - Салагаев уделял много внимания молодёжи. Чем сегодня живут молодые татарстанцы? - Если раньше мы проводили по заказу минобразования РТ исследования по жизненным траекториям школьников, то сейчас таких данных я не вижу. Либо мы выпали из этой обоймы, либо они не проводятся. Когда я преподавал в вузе в 2004-2005 годах, 80% студентов смотрели на меня непонимающими глазами. Их интересовали только диплом о высшем образовании и то, сколько нужно заплатить, чтобы его получить. Работая сейчас в экзаменационной комиссии КНИТУ-КХТИ, я вижу интерес у ребят, желание впитывать информацию. Хотя, по моим наблюдениям, большинство студентов не умеют мыслить. А вот тестовые задания, когда нужно просто запомнить правильный ответ, все выполняют правильно. Это последствия ЕГЭ, убившего наше образование. Участвуя как эксперт в региональном чемпионате WorldSkills Russia, я увидел очень неглупых ребят, хотя они не из вузов. Даже если не хватает базы, готовы учиться, развиваться. Есть своя, пусть узкая, цель, и они идут к ней. К примеру, заработать себе на машину. И это тоже позиция, достойная уважения. - Как мотивировать молодёжь развиваться? - Абсолютно всех интересует материальное или что-то нематериальное, которое в итоге принесёт материальное. Даже волонтёры, прежде всего, интересуются бонусами и только потом решают, готовы ли «волонтёрить». Наверное, это неплохо в обществе, заточенном на материальные ценности. Страшнее то, что эта заточенность культивируется в семье, в школах. Может быть, человек и хотел бы быть эмоциональным, творческим, но его ориентируют на материальный успех, статус. Дескать, без этого ты никто. Но ведь богатые и успешные отличаются от бедных не кошельком, а прежде всего образом мыслей. Приведены данные исследований для «Бизнес-онлайн».