Уроженец Воронежа Андрей Платонов – главная тема Платоновского фестиваля, который проходит здесь каждый год вот уже семь лет. По произведениям Платонова создано много драматических спектаклей и даже балеты, а вот опера, основанная на творчестве Платонова, ставится впервые. О том, как они решились на такую непростую постановку и как, словно целину, осваивали материал, главный дирижер Воронежского театра оперы и балета Юрий Анисичкин, режиссер спектакля Михаил Бычков и солисты оперы рассказали корреспонденту «АиФ-Черноземье» за неделю до премьеры. «Наша постановка рождается в год столетия революции 1917 года и определенным образом на нее реагирует. Дух надежд, ожиданий, что жизнь наконец-то удастся повернуть к счастью, сопутствовал раннему Платонову, затем у него случилась внутренняя эволюция, которая проходила одновременно с эволюцией идеи построить новый мир в России. Седельников во второй половине 20 века придал этому произведению свое толкование, расставил свои оценки. А дальше мы, люди, работающие над этим спектаклем в 21 веке, добавляем свое понимание этих событий. Наш сегодняшний жизненный опыт дает нам возможность говорить о каком-то крушении надежд и ожиданий, и это придает дополнительные смысловые грани тому, что вкладывали в произведение и Платонов, и Седельников», - прокомментировал Михаил Бычков. Громада Глеба Седельникова Композитора Глеба Седельникова многие путают с его коллегой по профессии Николаем Сидельниковым, написавшим оперу «Аленький цветочник». Глеб Седельников пользовался большей популярностью в Европе, чем в России. Например, его оперу «Бедные люди» ставили во многих городах Германии. Немецкие режиссеры хотели браться и за «Родину электричества» - рваное, мощное произведение о строительстве электростанции в деревне Рогачевка – но не решились. Воронежский театр оперы и балета станет первым в мире, кто все-таки воплотит сложную постановку в жизнь. «Партитуру «Родины электричества» я получил лет пять назад из рук самого автора, - рассказывает музыкальный руководитель постановки, режиссер Юрий Анисичкин. - Сам Седельников был слепым, но своим внутренним взглядом видео больше, чем иногда видят зрячие. По его определению, опера по Платонову – громадная глыба, которая должна идти одним цельным одноактным потоком. В ней взаимодействуют два начала – современнейшая лирика и пафосный гротеск. А ее хоры представляют большую сложность для исполнения, чем, например, в «Царской невесте» и «Борисе Годунове». В ней есть и политика, и юмор, и колоссальная мощь звучания. Эта опера нужна нашему обществу, нужна детям, которые уже забывают, кто победил в Великой Отечественной войне, а уж тем более в революции 1917 года. Мы должны благоговейно относиться к нашей истории, какая бы она ни была трагическая». Авангард в старом театре Хоть и артисты, и хор усиленно работали над максимальной дикцией в исполнении партий, постановщики решили подстраховаться и пустить бегущую строку с текстом на экране, чтобы зрители наслаждались не только музыкой Седельникова, но и текстом Платонова. Певцы будут одеты в авангардные костюмы со сложным реквизитом, а петь они будут, стоя на внушительном постаменте. Остальные подробности того, что публика увидит на сцене, до премьеры держат в секрете. За визуальную составляющую спектакля отвечает художник с мировым именем Николай Симонов, который уже работал как со знаменитым Воронежским камерным театром, так и с МХТ, и даже над постановками в Америке. «В Воронеже работает мой друг Михаил Бычков, и поэтому у меня есть несомненный интерес к театральной жизни этого города. Предложение поработать над «Родиной электричества» было для меня неожиданным и достаточно срочным. Но мне было интересно постараться это сделать, - рассказал Николай Симонов. - За основу мы взяли авангард начала 20 века. Было бы странно, если бы мы взяли что-то другое. Но мы его переосмыслили и придумали по-своему». Надо сказать, что сотрудничество Воронежского театра оперы и балеты с художником Симоновым будет полезно самому театру, который уже давно далек от новых сценических технологий и приемов. «Хоть сегодня, к сожалению, постановочные возможности театра оперы и балеты очень ограничены, он все равно нуждается в освоении прогрессивных технологий», - считает Михаил Бычков. «Это же коряво!» Самую большую сложность в постановке представлял сам музыкальный материал, придуманный Глебом Седельниковым. По словам Михаила Бычкова, он не сразу согласился на постановку, потому что не имел представления, а что же ему придется ставить. Поэтому прежде, чем приступать к работе он попросил солистов «хотя бы напеть произведение». «Когда мы получили нотный материал и стали его разбирать, мягко говоря, не влюбились в него с первого взгляда, - говорит исполнительница главной партии Анастасия Черноволос. – У меня, как у певицы, которая привыкла работать с классическими произведениями, он вызвал удивление и даже внутреннее сопротивление. Но это и интересно, ведь никто раньше не брался за эту постановку. Музыкальный материал ломаный, очень сложный. Диапазон у главных героев более двух с половиной октав, что практически на космическом уровне для голосовых возможностей. Но этот материал полюбился, когда я уже вышла на сцену в роли своей героини Евдокии, начала ходить в кирзовых сапогах и с платком на голове. Здесь настолько едино ощущение героини с ее партиями, что вся сложность исчезла. Постановка очень стильная, сделанная со вкусом, попадает в точку». «Мой герой Фрол – некий спаситель, который вынимает, очищает, ставит на свои места всех людей, прививая им мысль о чем-то хорошем и чистом, - говорит солист Игорь Горностаев. - У спектакля необычайная энергетика, которую надо точно передать зрителю. Мы работаем на помосте, который от репетиции к репетиции становится все выше. А в моем костюме присутствует еще и платформа высотой сантиметров 12. Поэтому очень тяжело передавать эту энергетику, с которой должен ходить мой герой (смеется). Но мы помучаемся и сумеем, как говорит Фрол». Дирижер Юрий Анисичкин рассказал, что когда солисты увидели свои партии, они воскликнули: «Это же коряво! Давайте поменяем ноты!» «А жизнь тогда какая была? Гладкая? Как у Альфреда с Эвиолетой? – ответил им музыкальный руководитель. - Эта мелодия совсем не итальянская. Она сумасшедшая, с прыжками вверх и вниз. Такая же, какая была жизнь в начале 20 века». Сам Глеб Седельников умер в 2012 году, немного не дожив до постановки своей «глыбы». Но на премьеру приедут его жена и родственники. «Это спектакль про нашу жизнь, про жизнь наших родителей. Он о России, о нашем народе. И зрители должны быть готовы к тому, что это не бездумный досуг. Приходите подумать!» - подытожил режиссер Михаил Бычков.
