Ленин отправляет в космос: в Театре Наций поставили римейк «Цирка»
Ингеборга Дапкунайте летит на Луну! Владимир Ленин руководит ее полетами в космос! Карлик и великан пугают публику! Собаки Белка и Стрелка глотают спутник Земли! Приходите все в «Цирк» Максима Диденко — только у нас на фестивале «Черешневый лес» в Театре Наций! Трюки! Штуки! Шутки! И звучит эта стрррррашная музыка! У входа в Театр Наций, декорированного красной дорожкой, зрителей вежливо встречают солидные швейцары в длинных тяжелых ливреях с галунами, из громкоговорителей летит веселый джаз 30-х годов… Все это для тех, кто помнит фильм «Цирк» Григория Александрова с музыкой Исаака Дунаевского и с Любовью Орловой в главной роли. 1936 год, однако. Для тех, кто помнит. А кто, собственно, помнит? Знатоки кино (их примерно полтора), древние старички (они в Театр Наций вряд ли придут) и… И все. Так что 90% зрителей ни про какой этот «Цирк» слыхом не слыхали и воспринимали шоу с нуля. И хотя мы-то кино это наизусть знаем (знатоки мы, да и немолоды, увы), попробуем увидеть спектакль глазами, не замутненными лишним бэкграундом. Огромный круг подвешен вертикально — на нем проекция то гигантской объемной луны, то крупных планов героев, то футуристических картинок фантастической реальности. Второй круг горизонтальный: это арена цирка, на которой разворачивается сюжет, некогда составлявший основу музыкальной комедии с веселыми цирковыми номерами и антирасистским месседжем, а ныне служит жутковато-стебной хоррор-клоунаде с депрессивной тотально минорной музыкой Ивана Кушнира в духе психоделического панка, на которую парадоксальным образом положены тексты Лебедева-Кумача. «Широка страна моя родная… я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек…» стонет Иван Мартынов по прозвищу Петрович (его играет прекрасный актер с великолепным голосом Станислав Беляев) — и сразу хочется повеситься. А мелодия почти та же — немного лишь изменена. Все дело в перегармонизации. Ведь всем известно, что гармония, как и кадры, решает все. На сцене еще очень много всего. Художник Мария Трегубова, как всегда, создает предметы, объемы, костюмы, мебель, кукол, маски в таком количестве, что хватило бы на 10 спектаклей. Все представители «советской» реальности (условно советской, так как действие происходит в далеком будущем, о чем предупреждают в самом начале по громкой трансляции) — в темно-голубом. У них даже волосы голубые. И борода у Ленина тоже голубая. Ленин — не просто Ленин, это аватар вождя, явившийся в теле директора цирка. Впрочем, цирк тоже не цирк, а ЦИРК — Центр исследований русского космоса. Именно в русский космос отправляются Ингеборга Дапкунайте, Станислав Беляев и негритенок Джонни в исполнении Гладстона Махиба. Во всем этом активно участвует парочка собачек в очень симпатичных масках, а также голубые львы. Всех животных изображают близнецы-братья Рассомахины, пластичные и гибкие. Злодей Франц (Сергей Епишев) — злодей так злодей. Высокий, горбатый, с вытаращенными глазами. Рядом с ним — карлик (как в цирке без карлика?) Алексей Миранов. Вместе они составляют довольно-таки жуткую парочку. Тем более что двигаются все персонажи ну совсем не как люди. А как куклы, вернее, как игрушечные клоуны. А что может быть страшнее игрушечного клоуна для людей, воспитанных не на советском фильме «Цирк», а на голливудских ужастиках? Ингеборга Дапкунайте здесь настоящая звезда. Она танцует при помощи поролоновых ножек, но и собственные ее ноги тоже хорошо видны, когда актриса героически выполняет сальто на высоко подвешенной трапеции. Она даже немного поет «Я из пушки в небо уйду…», ну а лирический монолог о любви произносит прямо-таки очень трогательно. Почти как в русском психологическом театре. С легким акцентом, разумеется: она же играет американку! Финал спектакля подводит оптимистические итоги: страна победившего социализма все-таки запускает ракету на Луну. Негритенок Джонни растет стремительно не по дням, а по часам. Ленин — директор цирка сначала цитирует Владимира Владимировича… Маяковского, а затем Владимира Ильича, весьма нелицеприятно высказавшегося о творческой интеллигенции, которая считает себя мозгом нации, а на деле является ее… Ну, вы знаете. В конце все поют куплет «Весь век мы поем, мы поем, мы поем, шик-блеск-красота…» В психоделическом миноре, разумеется.
