Чапаев и бессмертие: как красный комбриг стал персонажем фольклора

130 лет назад в деревне под Чебоксарами родился Василий Иванович Чапаев, будущий красный кавалерист, участник Гражданской войны, превратившийся в героя анекдотов и настольную шашечную игру (она же "щелчки"). Константин Мильчин — о феномене реинкарнации боевого командира в образе фольклорного персонажа. Сразу после начала Великой Отечественной войны, в июле 1941 года, на экраны СССР вышла короткометражка "Чапаев с нами". Это был своего рода сиквел оригинального фильма "Чапаев" 1934 года. Василий Иванович выходит на берег реки Урал и спрашивает красноармейцев: "Ну чего у вас тут? Опять немцы полезли?" А потом произносит длинную патриотическую речь о том, что сейчас, конечно же, тяжело, но было тяжелее. Тогда врагов победили и сейчас победим. Так Чапаев стал "королем под горой". Это такой распространенный мифологический мотив. Великий правитель, гроза врагов, защитник обиженных, долго не знавший поражений в битвах, все-таки умирает. Но не до конца. На самом деле он спит волшебным сном в специальном месте. И когда его родине будет угрожать страшная опасность, он проснется, встанет, возьмет в руки свое оружие и прогонит всех врагов. Самый известный из "королей под горой" — это, конечно же, король Артур. Но похожие легенды есть почти во всех национальных культурах. И вот, в самом начале войны советские кинематографисты "оживляют" Чапаева, вновь призывая его на службу родине. Но почему именно его? Чапаевых много. Первый — это реальный Василий Иванович (1887–1919), который прожил довольно короткую жизнь, всего 32 года. Работал плотником, воевал в Первой мировой, получил раны и награды, дослужился до фельдфебеля. Продолжил воевать в Гражданскую, командовал полком, бригадой, дивизией. Взял несколько городов, преуспел в лихих набегах, во время такого же лихого набега белогвардейского отряда на свой собственный штаб получил смертельную рану. Воевал вроде как неплохо, но раз прозевал нападение на себя, то значит великим полководцем не был. Второй Чапаев появляется через пару лет после смерти первого. Молодая советская власть выигрывает Гражданскую войну и начинает создавать собственный пантеон героев. Не бывает государства без пантеона. Главными героями становятся командиры партизанских или полупартизанских отрядов: Щорс, Лазо, Чапаев. Они очень удобные герои: они из народа, не связаны со старым режимом, лихие и удалые, наконец, они мертвые. Героизировать живого всегда опасно. Вдруг у героя появятся амбиции. С мертвыми гораздо проще. Чапаев погиб, Чапаев подходит. Даже очень подходит — подразделение, которым командовал Чапаев, называлось "Пугачевским", воевал он в местах, где шло Пугачевское восстание. Аналогия напрашивается: Чапаев — это преемник Пугачева. Идеальный миф о народном герое закрепляется в книге Дмитрия Фурманова "Чапаев". Будущий писатель служил в дивизии Чапаева комиссаром, вступил с ним в конфликт, был переведен на другой фронт, но в романе автор смотрит на своего бывшего начальника практически влюбленными глазами. Главный герой появляется в книге не сразу, сперва читатели питаются восторженными слухами о красном командире. А потом возникает он. Неоднозначный, но прекрасный. Да, Чапаев идеологически не подкован, да, он недолюбливает ученых и учебу, да, в его подразделении царит хаос, но бойцы фанатично преданы своему командиру, и воевать Чапаев умеет. Третий Чапаев предстает миру в 1934 году в образе артиста Бориса Бабочкина. Фильм братьев Васильевых и сейчас смотреть одно удовольствие. Именно там образ Чапаева сформировался окончательно: наивный идеологически, но мудрый житейской мудростью, одновременно хитрый и открытый, не особо образованный и в то же самое время самобытный философ. Фильм был растаскан на цитаты, которые ходят до сих пор. Если вы ни разу не просили у родственников или официантов супа, используя фразу "Митька, брат, умирает — ухи просит", то с вами явно что-то не так. Чапаев пленил всех не только лихими усами артиста Бабочкина. Чапаев — герой без политики и идеологии. Власть, даже самая народная, она все-таки всегда отдельно, а люди отдельно. Сколько бы тебе не рассказали про величие вождей, ты их не представишь у себя на кухне за столом. А Василий Иванович в этот интерьер впишется идеально. С ним хорошо выпить водки или чаю, послушать его житейские мудрости. Четвертый Чапаев появляется уже в 1960–1970-х. Это герой анекдотов. По сути это все тот же Чапаев из фильма, гений парадокса. "Василий Иванович, белого привезли. — Сколько ящиков?" Анекдоты про Чапаева чаще всего добрые. А как еще народ будет смеяться над народным героем? Из всех звезд анекдотов Чапаев наименее политизирован, а с другой стороны, нагляднее других отражает абсурд жизни. "Василий Иванович, а что такое гласность? — Это когда ты, Петька, можешь всем рассказывать правду, и ничего тебе за это не будет! Ни коня, ни шашки, ни папахи". Чапаев в анекдотах — это народный толкователь происходящего, уличный пророк, кухонный аналитик. Да, это издевательство над полководцем времен Гражданской войны. Но остальных вообще забыли. Бессмертен только Чапаев.