Le Grand Macabre - опера для эпохи Трампа

Александр Кан обозреватель по вопросам культуры Нестройный хор дюжины автомобильных клаксонов - такими, прямо скажем, не самыми привычными для классической музыки звуками открывается опера известного венгерского композитора Дьёрдя Лигети Le Grand Macabre. "Идеальное шоу для эпохи Дональда Трампа" - так характеризует оперу автор только что прошедшей в лондонском зале "Барбикан" ее полусценической постановки, известный американский оперный режиссер Питер Селларс. Дьёрдь Лигети - не только "Космическая Одиссея" Широкому слушателю Лигети известен в первую очередь (а для многих исключительно) благодаря волшебным, потусторонним космическим звучаниям из музыки к "Космической Одиссее 2001 года". Наряду с вальсом Иоганна Штрауса "Голубой Дунай" и знаменитой симфонической поэмой Рихарда Штрауса "Так говорил Заратустра", "Атмосферы" и Lux Aeterna Лигети составили ярчайшую, неповторимую музыкальную палитру киношедевра Стэнли Кубрика. Справедливости ради стоит сказать, что сочинения Лигети были использованы Кубриком без разрешения композитора, что послужило впоследствии причиной длительного судебного разбирательства. На самом же деле послужной список венгерского композитора необычайно широк. В 1956 году, после вторжения советских войск в Венгрию, 33-летний Лигети скрывается несколько дней в подвале, и, лишь спрятавшись в почтовом вагоне поезда, умудряется бежать в Австрию, где он и живет вплоть до смерти в 2006 году. Его прошлое в оккупированной нацистами Венгрии (Лигети - еврей, и семья его была уничтожена в Маутхаузене), как и жесточайшие цензурные ограничения сталинистской Венгрии рубежа 40-50-х годов сделали его убежденным противником любых форм тоталитаризма. Дух свободомыслия и экспериментаторства пронизывает все его творчество. Мертвиарх, мертвец или макабр? Le Grand Macabre - единственная опера Лигети. Русскому варианту ее названия явно не повезло. Энциклопедия переводит его как "Великий мертвец". Чуть более точным кажется часто употребляемый в ее русском названии неологизм "Великий Мертвиарх", где мертвиарх - диктатор смерти. Хотя вполне уместен был бы и "Большой макабр", ведь макабр (буквальный перевод - "похоронный, погребальный, мрачный") или "пляска смерти" - восходящий еще к средневековью жанр живописных и литературных аллегорий смерти. Слово "мертвиарх" было впервые употреблено для перевода названия написанной в 1934 году пьесы "Проделка Великого Мертвиарха" бельгийского драматурга-авангардиста Мишеля де Гельдерода. Эта пьеса и стала драматургической основой - очень вольно интерпретированной - для оперы Лигети. Опера едко высмеивает политические системы, терроризировавшие Лигети всю его жизнь: главного героя (антигероя) ее зовут Некроцарь - тот самый Мертвиарх, в котором легко угадываются черты одержимых смертью тоталитарных диктаторов ХХ века. С помощью тайной полиции под названием Гепопо он пытается уничтожить несколько безалаберную, но свободную и полную веселья и радости страну Брегельленд. Ему это почти удается, но жители Брегельленда умудряются споить Некроцаря и тем самым спасти себя и свой веселый край от гибели. Антитеза доктринерству Написанная в середине 70-х, но укорененная в либертарианской идеологии 60-х опера - идеологическая антитеза не только политическому, но и музыкальному доктринерству. Ее музыка с одной стороны шутливо обыгрывает многочисленные оперные клише - от Моцарта и Россини до Оффенбаха и Верди, а с другой решительно противостоит рациональному, математически-расчетливому догматизму его современников, а одно время даже соратников по авангарду середины века - Карлхайнца Штокгаузена и Пьера Булеза. Подход Штокгаузена к композиции Лигети сравнивал с "советскими пятилетками". "Ему обязательно все нужно распланировать", - презрительно-недоброжелательно отзывался композитор о своем немецком коллеге. "Опера для эпохи Трампа" Поставил оперу в Лондоне известный своими неоднозначными трактовками как классических, так и современных опер американский режиссер Питер Селларс. Вместо раблезиански-сказочного Брегельленда мы погружаемся в атмосферу склок и политических противоборств на современном конгрессе по ядерной энергии. На экран проецируются мрачные индустриальные пейзажи, взрывы ядерных бомб на атолле Бикини, игриво размахивающая хвостом корова, мирно пасущаяся у Чернобольской АЭС. Особое впечатление производит постоянно насыщающаяся карта ядерного мира: от первых одиночных испытательных взрывов в Неваде и бомбардировок Хиросимы и Нагасаки до нынешних разбросанных по всем странам и континентам десяткам полигонов и сотен и тысяч реакторов. "Когда Лигети написал свою оперу, все считали, что это рефлексия на прошлое, что она рассказывает о безумии, которое не может повториться. Теперь всем очевидно, что он попал "в десятку", - говорит Селларс. "Она пронизана ощущением того, что никто больше не контролирует происходящее, что мы мечемся от крайности к крайности, и что то, к чему еще вчера мы относились со снисходительным презрением, сегодня превращается в настоящую опасность для мира", - именно такая апокалиптическая трактовка и дает основание Селларсу говорить о Le Grand Macabre как об "опере для эпохи Трампа". Впрочем, с такой трактовкой согласны далеко не все. "Это вовсе не то, что имел в виду Лигети", - написал в своей рецензии музыкальный обозреватель газеты Daily Telegraph Руперт Кристиансен. "Преобразив анархическую, апокалиптическую фантазию в предостережение о грядущей ядерной катастрофе Селларс лишил оперу ее радости, приструнил ее шокирующее сквернословие, а изощренное остроумие превратил в орудие назидания", - с сожалением константирует критик. Еще один известный критик Том Сервис вспоминает в газете Guardian, что композитор открестился от первой постановки Селларса, которую режиссер осуществил в 1997 году на Зальцбургском фестивале, еще при жизни автора оперы. Саймон Рэттл - возвращение мессии Впрочем, те, кому не нравится режиссерская трактовка, могут насладиться просто музыкой. Тем более, что за пультом Лондонского симфонического оркестра стоял знаменитый Саймон Рэттл. Самый известный и самый авторитетный британский дирижер у себя на родине - икона, знамя и символ. Уверен, что главным образом его, а не Лигети или Питера Селларса, имя на афише привело к полному аншлагу обоих концертов. С 2002 года - вот уже полтора десятилетия - Рэттл возглавляет считающийся эталонным в мире классической музыки Берлинский филармонический оркестр. Объявленный еще в 2015 году и намеченный на сентябрь нынешнего, 2017 года переход Рэттла в Лондонский симфонический оркестр ожидается в Британии как возвращение мессии, как второе пришествие. Только авторитет Рэттла был способен убедить британское правительство, ставшее на рельсы суровой экономии, одобрить финансирование в размере 500 млн фунтов строительства нового концертного зала для Лондона. Ну а пока лондонцам приходится довольствоваться редкими появлениями Рэттла. Тем более примечательными, когда он исполняет столь причудливую, нестандартную, но увлекательно завораживающую музыку, как опера Дьёрдя Лигети Le Grand Macabre.