«Современный Шекспир»: Качаловский театр «укрощает строптивых»
17 и 18 ноября в КАРБДТ им. В.И.Качалова состоялась премьера 226-го театрального сезона, который открыла комедия Уильяма Шекспира «Укрощение строптивой». Режиссером постановки стал приглашенный гость из Санкт-Петербурга Игорь Коняев, за плечами у которого солидный опыт и внушительная творческая биография. На его счету актерские работы в театральных студиях и Малом драматическом театре — Театре Европы, а также режиссерские постановки в драматических и музыкальных театрах Санкт-Петербурга, Саратова, Челябинска, Омска, Новосибирска, Риги. Лауреат Государственной премии России и российской национальной премии «Золотая маска», в начале 2016 года Коняев был назначен на должность главного режиссера Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии.В Казань Игорь Коняев приехал в августе по приглашению главного режиссера Качаловского театра Александра Славутского. По словам приглашенного режиссера, изначально он не знал, по какой пьесе будет ставить спектакль. Для принятия решения Коняеву было необходимо познакомиться с городом, его историей, узнать своего будущего зрителя, и понаблюдать за актерами. Мысль о шекспировской комедии пришла к нему достаточно спонтанно. И, как утверждает Коняев в одном из своих интервью, она весьма удивила Славутского. О том, что «попал в точку», он понял со слов Александра Яковлевича: «А почему мы не сделали это раньше?». Комедия Шекспира «Укрощение строптивой» достаточно популярна и любима зрителями. Она имеет богатую историю постановок и экранизаций по всему миру, хотя при жизни английского поэта и драматурга данная пьеса не ставилась. Постановка Игоря Коняева достаточно сильно отличается от предшествующих. Одной из фишек режиссера стало прочтение пьесы «на современный лад», несмотря на то, что якорная сюжетная линия осталась без изменений. Спектакль представляет собой сплошной и яркий контраст: начиная от идеи самой пьесы и заканчивая декорациями. Примечательно, что «контрастная постановка» вызвала не менее контрастные настроения зрителей, вызвав тем самым большую дискуссию. Если вспомнить реакцию зрителей в зале, их громкие и страстные обсуждения в очереди в гардеробе по окончанию представления, а также множественные посты в социальных сетях и материалы, вышедшие после премьеры в СМИ, то можно сделать вывод, что зрители либо глубоко разочарованны и оскорблены постановкой, либо, напротив, - потрясены гениальностью режиссера. Ясно одно: безраличным к спектаклю никто не остался. Возможно, в «хулиганских» и «фривольных», как их уже окрестили в прессе, режиссерских задумках было уже изначально заложено некое дискуссионное зернышко. В конце концов, где же еще, как не споре родиться истине?... - Зритель, возможно, сильно удивился, посмотрев постановку, и сказал: «Что это такое? Это он так услышал Шекспира?». Да, я так его услышал, я его именно так понял. Но это был Шекспир, в пьесе нет ни одного моего слова. Мы не придумывали ничего, просто мы его так увидели, наше воображение так его интерпретировало. Когда я говорю, что многие зрители могут не узнать в моей постановке Шекспира, это означает, что они просто его не знают. Шекспира никто никогда не видел, никто не знает, был ли вообще такой человек. Но все почему-то представляют, как его надо играть: что это должны быть костюмы елизаветинского периода, и другие сопутствующие вещи. А почему вообще нужно помещать действие пьесы Шекспира именно в эпоху Шекспира? – словно предчувствуя многочисленные вопросы зрителей, произнес Игорь Коняев. Возможно, именно «экстравагантной» формой режиссер решил привнести в бессмертное произведения Шекспира немного свежести, современного духа и некой развлекающей накаленности. Вместе с тем режиссер подчеркивает, что главная идея пьесы актуальна до сих пор: «Все, о чем писал Шекспир, к сожалению, живет и сейчас. Человек рождается для того, чтобы «напакостить» на этой земле, он не может совладать с собственными страстями. Написано 450 лет назад, а звучит, как будто бы вчера. Форма может быть любой, стилистика может быть любой, главное, чтобы люди узнавали ситуации, чтобы в этих ситуациях они узнавали свое несовершенство». Несмотря на то, была ли уместна или не очень данная интерпретация пьесы, свежесть и острота в спектакле однозначно присутствовали. И очевидно все зрители с большим вниманием наблюдали за происходящим на сцене, вне зависимости оттого, насколько им это импонировало. Можно даже с уверенностью сказать, что данный спектакль относится к группе тех, на которых не спят. Гротескная форма спектакля удачно подчеркивала лейтмотив пьесы о вечном противостоянии мужского и женского начал, победить в котором может только любовь. Ведь, как говорилось выше, несмотря на современное переосмысливание, сюжетная линия осталась неизменной, - это все так же спектакль о Катарине, дочери богатого дворянина из Падуи Баптисты, которой уже давно пора замуж, но желающих связать себя узами брака с непокорной и своенравной девушкой не находится. Только дворянин из Вероны Петруччо, прельстившись богатым приданым, берется, во что бы то ни стало, усмирить строптивицу. В спектакле представлены три истории: история пьяницы Слая (Марат Голубев), история Катарины (Елена Ряшина) — Петруччо (Илья Славутский) и история замужества младшей дочери Баптисты Бьянки (Эльза Фардеева). Вслед за драматургом режиссер выстраивает спектакль как «комедию в комедии», как театральное представление внутри спектакля, где всё – веселая, шумная, ни чем неприкрытая игра, наполненная музыкой, юмором, озорством и иронией. Своего рода, аллюзия на то, что «жизнь – игра, а люди в нем актеры». «Именно такого балаганного (в хорошем смысле) спектакля нам не хватало в академическом театре!», - звучит отзыв одного из зрителей спектакля на странице в соц.сети. Оригинальные решения режиссёра, безусловно, во многом «переплюнули» интерпретации шекспировского произведения своих предшественников. Актеры выходили на сцену из зала, контактируя со зрителями, между рядов бегали «собаки» и «лошади», строптивая Кэт в сцене издевательства над сестрой Бьянкой окатывала зрителей из водяного пистолета, а обсуждающие между собой свою заинтересованность в избранницах актеры-мужчины не единожды демонстрировали залу жесты, как выразилась одна из зрительниц: «Из разряда «18+»». Не менее эксцентричными оказались костюмы. Особое впечатление производило одеяние Катарины в начале спектакля: короткая юбка, из-под которой выглядывал пояс для чулок. Экстравагантным видом также отличились наряды Петруччо и молодых поклонников Бьянки, содержащих элементы современного молодежного стиля: спортивные костюмы, бейсболки и кроссовки популярных брендов. В дополнение образа многие актеры местами произносили свои реплики речитативом, приправляя их «рэперскими» жестами и движениями. Однако, несмотря на необычное прочтение пьесы, актером удалось поймать и передать замысел режиссера. Как подчеркнул Коняев, это решение было действительно точным попаданием темпераментов в образы. Не подвели и молодые артисты, играющие слуг - Антон Качалов, Максим Кудряшов, Павел Лазарев, Артур Шайхутдинов и Виктор Шестаков. А роли Баптисты и жениха Гремио прекрасно исполнили легенды Качаловского театра - Михаил Галицкий и Геннадий Прытков соответственно. К слову, Геннадий Николаевич, по его собственному признанию, очень тщательно разучивал танцевальные па (так как они ему давались с трудом), под занавес удивил зрителей легким исполнением веселого танца. По принципу контраста «красного-черного-белого», как и костюмы актеров, были выстроены декорации: на фоне черного полотна перед зрителями предстал минималистичный вращающийся красный павильон, а в некоторых эпизодах сверху на сцену «спускались» белые латинские буквы. Контрастным было и музыкальное оформление, в котором переплелись итальянские песенные мотивы «Bеsame muchо» Андреа Бочелли и музыка из песен современных российских рэперов. Ярким завершением спектакля стал кульминационный монолог Катарины, исполненный речитативом. На этой задорной и веселой ноте актеры вышли на поклон. Зрители аплодировали стоя до самого занавеса. Спектакль оставляет сильные и достаточно неоднородные впечатления. Возможно, для многих такая подача окажется настолько непривычной, что задумка Коняева - показать бессмертность пьесы Шекспира на примере отрицательных черт современной молодежи, - вызовет одобрение не у каждого зрителя. С другой же стороны, если задуматься, многие шокирующие зрителей «хулиганские» решения режиссера вполне естественны и реальны в повседневном поведении современного поколения. В таком случае, почему бы не поговорить с ним на его языке?... Автор – Алиса Маркелова