С мечтой о лыжах
Начало театрального сезона у режиссера Марка Захарова всегда совпадает с днем рождения. На днях худруку Ленкома исполнилось 83 года, а театр открыл свой 90-й сезон. Новый сезон театр открыл «Вальпургиевой ночью» по произведениям Венедикта Ерофеева. С разговора об этом спектакле и начался разговор с Марком Захаровым.ВРЕМЯ ДУМАТЬ — Смелая постановка, местами сюрреалистичная. Так надо? — Современная драматургия требует переосмыслений.Так, как раньше писали, — это уже не очень звучит сегодня, не резонирует. Этой постановкой я пытался осмыслить вопросы наших дней, привлекая самобытного и неординарного писателя. — Разговаривать с современным зрителем проще через эпатаж? — Нет. По-разному. В данном случае эпатаж был продиктован самим Ерофеевым. Некоторая несдержанность и грубоватость в лексике — не все можно говорить со сцены, но что-то обязательно надо оставить. Речевая грубость не обязательно умоляет художественную прелесть постановки. Мода здесь ни при чем. Хотя, может, эпатаж и выглядит как дань моде. Модно то, что талантливо. — Главную роль отдали здесь Игорю Миркурбанову из труппы МХТ им. А. П. Чехова. Среди своих артистов не нашлось подходящих? — Миркурбанов учился у меня на актерском курсе в ГИТИСе. Он представляет собой интересную индивидуальность, вполне органичен: можно поверить, что это писатель и личность, которая находится в сложных отношениях со своей судьбой и своими воззрениями. — В первой премьере сезона вы снова обратитесь к эстетике постмодерна. Это будет «День опричника» по Владимиру Сорокину. — Замечательный прозаик, к которому относятся неоднозначно, постепенно становится классиком. Спектакль планируем выпустить в конце ноября. — До Сорокина и Ерофеева вы поставили «Попрыгунью» по произведениям Чехова и Аристофана. Не резкий ли скачок в современную драму? — Для меня все логично. И потом: не думаю, что Чехов — устаревший писатель. Он и сейчас остается современным писателем, который заглянул в наше подсознание, описал наши ментальность, привычки, особенности национального характера. — Можно сказать, что Захаров ушел от классики к постмодерну? — Нет. Я опасаюсь таких жестких классификаций. «Юнона и Авось», «Поминальная молитва» — это все сценические фантазии, проявления авторского театра. В каждом случае я пытался найти наиболее адекватную форму тем явлениям, которые могут заинтересовать современного зрителя. — У вас точно есть ангел-хранитель. — Да, я тоже так думаю. Интуиция, внутренний голос, жена — это все они. Когда меня Валентин Плучек пригласил в Театр сатиры актером и режиссером, ангел-хранитель сказал: «Не надо, ты пришел из Студенческого театра МГУ, занимайся только режиссурой, самой черновой, любой, но не надо выходить на сцену». — А вы жалеете о чем-нибудь в прошлом? — В моей карьере сыграл очень важную роль спектакль по роману Фадеева «Разгром» 1970 года в Театре имени Маяковского. Сейчас радоваться, что партизанские отряды красноармейцев занимали города, — это меня напрягает. Никакой радости у меня этот факт сейчас не вызывает, героизма не вижу. Вообще жизнь для меня начала постепенно меняться, когда я стал понимать, в каких ужасах и крови родился СССР, когда узнал о сталинских репрессиях. — На что у вас никогда не хватает времени? — На здоровый отдых. Уже который год откладываю хождение на лыжах. Ну со следующего года, со следующей зимы, успокаиваю себя. А вообще, это у нас такая черта национальная: наши предки считали — лучше посидеть на печке, подождать, когда будет солнечный день... Ключевский это объяснял нестабильностью климата: все время дожди, мы отдыхаем дома, а на три дня выглянет солнце, и в эти три дня мы разворачиваем хозяйственную деятельность на зависть немцам, французам, скандинавам и прочим. Отсюда привычка все откладывать на потом. Но надеюсь, этой зимой добраться наконец до лыж и нагуляться вдоволь! ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ Юбилей «Ленкома»: вспоминая прошлое, глядя в будущее Свой юбилейный, 90-й сезон открыл театр «Ленком». На традиционном сборе труппы художественный руководитель народный артист Марк Захаров рассказал о том, чем театр собирается порадовать публику (далее...).
