Почти дома и даже лучше. Как в час смуты украинцев приняла Белоруссия

Камни лечили от ложного патриотизма: перед отлетом «уханьцы» позировали с прапором. Думали, что едут домой. Но попали на обед к людоедам. Возможно, кое-кто пожалел, что уехал из коммунистического Китая. В любом случае, на Украине они вряд ли задержатся — нехорошее место. Кто видел кадры из Новых Санжар, согласятся с этим. Это мрачное событие отсылает нас на шесть лет назад, когда впервые после Великой Отечественной жители Украины были вынуждены стать беженцами в соседних странах. Большая часть устремилась в Россию, меньшая — в Белоруссию. Первый беженец До того, когда началось смутное время, мало кто из граждан Украины предполагал, что Белоруссия может стать убежищем, а они сами беженцами в ней. Эта мысль была дикой. Но жизнь жестока, а история беспощадна — такое время наступило. Правда самой первой и естественной у всех была мысль ехать в Россию. Для русского и советского человека — это нормально и естественно, на уровне инстинкта самосохранения. Так и сделало большинство. Но были и те, кто поехал, как пел классик — своей собственной колеёй. Трудно сказать, почему почти 200 тысяч из почти трех миллионов беженцев из Украины, вынужденных покинуть малое Отечество, решили ехать на территорию «третьей сестры». Кто-то был родом оттуда, кто-то был в родстве с гражданами РБ и рассчитывал, что это облегчит процесс получения документов. Это, что касается жителей региона, где майданная власть устроила бойню — Донбасс. Большая часть украинских беженцев в Белоруссии все же оттуда, где шла война. Но были и другие. Например, первым украинцем, получившим статус беженца в Белоруссии был посол Украины Михаил Брониславович Ежель, который взлетел на украинском политическом горизонте в начале 2000-х, сделав карьеру от командующего украинским флотом до министра обороны страны. Но, в 2012 был отправлен послом в самую неинтересную с точки зрения перспектив страну. Белоруссия на Украине не считается перспективной, молодые дипломаты вообще о ней мало, что знают, кроме того, что там президентом — Лукашенко. Ежель не знал, что ему достанутся лавры первого украинского беженца. Но от судьбы не уйдешь, раз на роду написано. В 2015-м Порошенко вспомнил о нем, уволил, а затем на него был готов обрушиться топор политических репрессий и мусорных люстраций. Целых пятьдесят уголовных дел было возбуждено против экс-посла, его объявили в розыск. Правда активно искали Ежеля только сотрудники прокуратуры, которые клянчили деньги за закрытие дел — 100 000 долларов. «Я их послал», — сказал в интервью Михаил Ежель. И возглавил колонну украинских беженцев в Белоруссии. Впрочем, это уникальный и яркий случай, а статус беженца получили не так уж много украинцев — всего четверо. На то есть причины: в 2014-м большинство рассчитывало, что скоро все уляжется и они вернутся. А статус беженца такой возможности бы не дал. Он налагает на обладателя существенное количество ограничений, связанных с передвижениями. Большая часть выбрала «северный маршрут» для трудовой миграции. От 150 до 170-ти тысяч украинцев начиная с весны 2014 года пересекли границу Белоруссии, вызвав полное понимание с этой, белорусской, стороны границы. Каждого, кто прибывал на КПП, в белорусском офисе ждал громадный, на всю стену, приветственный стенд, где буквально подчеркивалось, что данная информация касается только и исключительно «граждан, прибывающих из Украины». И все всё понимали без дополнительных слов. Как дома Елена Крашенинникова приехала в Минск из Луганска 16 октября 2014 года. Сначала бежали в Донецк. Потом в Мариуполь. Потом снова в Донецк, когда Мариуполь был захвачен разнузданными бандами с эмблемами батальона «Азов». Там, впервые увидели, как убивают прямо на улице. В августе враг стоял у ворот города, прилёты были уже не эпизодические: с ними засыпали и просыпались, с ними жили. Потом погиб от шального осколка муж. Это была очень злая ирония судьбы: он был проукраински настроен. Переезд на подконтрольную Киеву территорию считали немыслимой: они видели, кто теперь власть. К счастью в Минске жили родственники. Это был последний, как казалось, шанс: поезда из ДНР уже почти не курсировали. «Мы все думали: ну постреляют и успокоятся. Всё не могли поверить, что это и правда происходит с нами, что это не по телевизору показывают войну, а вот она, у нас под носом», — вспоминает Елена. Ради сына поехала. В Минске оказалась в условиях «как дома». Елена не представляла, насколько далеко разлетелись за четверть века бывшие союзные республики единого государства. Теперь они заграница, где у иностранца птичьи права. Но не в случае с Белоруссией. Указом президента Лукашенко украинцам были предоставлены такие привилегии, в дополнение к безвизовому режиму, которые делали граждан соседней страны фактически равными в правах с обладателями белорусских паспортов. Всем уровням исполнительной власти было приказано не чинить препятствий в получении документов на жительство, напротив — помогать в этом. Дать возможность устраиваться на работу без специальных разрешений. Последний факт стал решающим для Елены и ее сына. Она уже через месяц нашла работу и стала зарабатывать. Как и многие другие из «первой волны». «Как решились ехать в Беларусь? Пальцем в небо. На семейном совете поняли: надо что-то делать, оставаться опасно. Днем мы еще не собирались уезжать, а ночью уже были в поезде. Я никогда не думала, что можно оставить все». Это история другой семьи, другой пары. Им было по 45 лет, когда они были вынуждены бросить свой дом и бежать в Белоруссию. Семья приехала в Гомель, второй после Минска по величине город с большим количеством еще советских крупных предприятий — все работающие. Земляки «Галины» (имя изменено) сами были из сельской местности. Туда в Беларуси и устроились. Опять-таки, помог лично Бацька: тем, кто шел в агрофирмы, по его приказу, давали не только работу, но и жилье — целый коттедж. Муж Галины быстро нашел работу, а ей пришлось переквалифицироваться. И снова помощь украинцам от белорусского государства: все бесплатно — обучение и здравоохранение. Да-да — здравоохранение в Белоруссии, как в СССР — бесплатное. «На предприятии смотрели, как я работаю, а не откуда я приехала, — вспоминает Галина, — Никакой разницы руководство не делает: белорус — не белорус — неважно. Вокруг родной, русский язык. Мы сюда приехали не за лучшей жизнью, мы спасались», — самый главный аргумент. Крутые времена, крутые решения С начала войны «северным маршрутом» в Белоруссию перебрались более 160 тысяч человек. Но есть нюансы. Украинцев, которые переехали из-за событий на Украине даже Бацька называет беженцами. Но юридически они беженцами не являются. Беженец — это, как уже упоминалось, особый статус, который дает страна человеку, если он может подтвердить, что на родине ему грозит опасность. Беженца не вышлют, если он не имеет легальной работы, он получает статус особо защищенного человека. Но большинство украинцев, бежавших от военных действий в Белоруссию, даже не пытались получить статус беженца, потому что и понятия не имели, что это нужно делать. Жители постсоветского, русского мира до сих пор ментально привязаны к парадигмам СССР, его масштабам и реалиям. Да, все знают, что мы теперь 15 «иностранных» держав с границами. Но мало, кто верит, что это всерьез, а за нарушение миграционных правил полагаются серьезные последствия. Это сложная история и другая тема. В любом случае, граждане Украины, даже бежавшие от войны, бросив дом, плохо понимали свое место в новой жизни, которая у них круто изменилась. Никто и понятия не имел, как жить, куда обращаться. Некоторые нарывались на серьезные неприятности, находясь буквально рядом от места, которое могло снять с них все проблемы. Но никто ничего не знал — такого никогда не было. Причем в такой ситуации оказались не только беженцы, но и принимающая сторона: белорусы тоже никогда не видали таких жутких времен и понятия не имели, что делать, как поступать в том или ином случае. Все было впервые, непонятно и страшновато. Так что беженцы не желали расставаться с иллюзией того, что старая жизнь рухнула, они соглашались считать, что просто отправились в путешествие — пожить в Белоруссию. У многих это затянулось на годы. Но то, что не может убить — делает сильнее. Теперь есть тысячи тех, кто знает, как себя вести, если куда-нибудь придет беда, не дай Бог! Долгий путь домой Впрочем, украинские беженцы крайне эгоцентричны. Они не думают, что все это уже было, до них. Были беженцы из Баку, Грозного, Сумгаита, Туркестана. И всегда приходилось начинать сначала. Как в перестроечном фильме «Паспорт» сложилась судьба многих граждан бывшего Советского Союза. После того, как были подписаны Минские соглашения, устояли ДНР и ЛНР, там стали выдавать свои документы, беженцы с Донбасса устремились домой. Не то, чтобы плохо устроились. Но, по правде говоря, для многих украинская «вольница» была милее и ближе, чем белорусский порядок. А там порядок — все нужно делать по закону и параграфу. А вот, как привыкли на Украине — категорически нельзя. Еще быстрее потянулись домой, когда Владимир Путин облегчил процесс получения гражданам Украины из затронутых войной областей, российских паспортов. Но «северный маршрут» уже был проложен и его нельзя закрыть. В 2019 году более 90% обратившихся за получением статуса беженца в Белоруссии — жители Украины.