Леонид Репин: Вася Песков про меня говорил: «Леня Репин к нам для радости прикрепин!»

А накануне «отнекивающегося» от наших придумок Репина мы позвали на запись в видеостудию сайта kp.ru. А еще - «в приказном порядке» - заставили его принести свои многочисленные награды, а некоторые даже привинтить и прицепить к пиджаку! Он ходил прямо при таком параде по редакции - и его не узнавали! Ну, и конечно, мы услышали от Леонида Борисовича несколько удивительных историй - из биографии «Комсомолки» и из его биографии. Впрочем, они во многом схожи... «Сань, зови меня просто Леней!» - Дорогой Леонид Борисович! Поздравляем вас с 52-летием! - Сань, называй меня также, как называешь, когда встречаемся на нашем 6-м редакционном этаже. - Извини, Лень... - И 52 года - это мой стаж работы в «Комсомолке». А исполняется мне 80! - Да брось ты! - И не притворяйся, пожалуйста! - Хорошо! Вот мы перед эфиром вспомнили поговорочку одну, которую Василий Михайлович Песков запустил в наши редакционные коридоры. - Да, бывало, Вася зайдет в комнату, там какая-нибудь компания присутствует, немножко выпивает, - он обязательно так руками сделает (Репин разводит руками) и скажет: «О, Леня Репин к нам для радости прикрепин!» «Как мы сняли вето с Марка Бернеса» - Тогда давай сразу - о самых интересных историях... Вот я вспоминаю наши капустники, когда ты выходил с горном и трубил, а Инна Руденко очень хохотала... Твой образ полностью соответствует вот этой поговорке, которую Василий Песков придумал. - Да, в «Комсомолке» была такая добрая традиция – в новогодний праздник мы ставили спектакли, в полном смысле этого слова. С кордебалетом, с музыкой, с песнями. И первым это сделал - блестяще совершенно - Ярослав Голованов, он был нашим лучшим режиссером-постановщиком капустников. Но когда Слава ушел в другую редакцию (потом Голованов снова вернулся в «КП». - А.Г.), то несколько лет подряд капустники ставил я. - А вот какой-нибудь прикол можешь вспомнить? - Мы придумали однажды такой ход, по Пескову, - а он только-только открыл семейство этих таежных жителей, Лыковых. И мы поставили спектакль «Таежный тупик». На самом деле, имелся в виду отсек, где сидела редколлегия «Комсомольской правды». Пескова играл Женя Нефедов, очень внешне похожий на него. Там было много всяких веселых шуток. Мы никого не линчевали, не раздевали, а по-доброму просто посмеялись над членами редколлегии, которые того заслуживали. - И правильно! Вот еще была такая традиция - «Землянки», посвященные Дню Победы. Это же все где-то в 60-е годы началось, да? - Ну, да, фронтовые «Землянки» у нас проводились обычно 8 мая. В Голубом зале редакции натягивали маскировочные сетки, ставили на каждый столик светильники из снарядных гильз, которые поджигали, и - солдатские фляжки. - Фляжки наполняли водочкой, да? - Фронтовые сто грамм, как полагается! Ну, и, как водится, конечно, приглашали замечательных людей. В мае 1965-го мы устраивали такую фронтовую землянку в ресторане «Советский», как его называли «Антисоветский». Мне от комсомольской организации поручили встретить Марка Бернеса. Это был акт такой очень важный для Марка Наумовича. Потому что он в этот год стал «персоной нон-грата» - его имя в СМИ было под запретом. - А что случилось-то? - Рассказывали, что вместе со знаменитыми актерами Борисом Чирковым и Алексеем Грибовым они в Сандунах крепко погуляли. Попарились, выпили и доигрались до того, что в бассейн стали бросать шпроты, плавали там, изображая тюленей, и ловили ртами эти шпроты... Событие не прошло незамеченным, газеты разразилась фельетонами... И Бернеса перестали звать на съемки на телевидение. Ну, а «Комсомолка», пригласив его на «Землянку», отменила это вето, и Марк Наумович был очень благодарен нам. Потому что это сняло и завесу молчания, которая сложилась вокруг него... - Есть легенда, что свою знаменитую песню «Журавли» смертельно больной Марк Бернес впервые исполнил на «Землянке» в «Комсомолке». - Да, это было у нас в редакции, по-моему, где-то году в 68-м... - Иосиф Кобзон вот вспоминал как раз об этом. - Иосиф Кобзон, Женя Мартынов приходили к нам и тоже пели свои песни. - Я застал эти «Землянки», в них участвовал и главный редактор военной «Комсомолки» Борис Бурков. Он приходил, по-моему, даже в военной форме. - Борис Сергеевич бывал регулярно. - И мне он рассказывал, как Аркадия Гайдара провожал на фронт. Гайдар же, наш военный корреспондент, ушел на передовую с удостоверением «Комсомольской правды», погиб в октябре 1941-го. - Борис Сергеевич был замечательный главный редактор. Реформатор... На Гагарина слетелась вся улица «Правды» - А помнишь, как Юрий Гагарин приходил в «Комсомолку»? - Гагарин вскоре после полета, по-моему, в июне 1961-го у нас был... В то время в здании на улице «Правды», где была наша редакция, размещались и «Правда», и «Советская Россия», и журнал «Огонек», и «Сельская жизнь»... Когда у нас на 6-м этаже появился Юрий Алексеевич - все журналисты бросили работу и кинулись к нам. А Голубой зал же не резиновый, и люди стояли буквально по всему нашему длинному, 60-метровому коридору, который был весь забит людьми, все просто хотели увидеть живого Гагарина. Это я хорошо помню. - А каким тебе запомнился первый космонавт? Какие-то, может быть, детали... - Да какие детали? Просто все аплодировали, улыбались, что-то выкрикивали. Он сидел, очень скромно, улыбался. Ну, потом сказал очень коротко какие-то слова... Он же не готовился какую-то речь говорить, да и не тот случай. Просто вел себя очень естественно. Гагарин пожелал нам удачи, успехов в работе, сказал, что «Комсомолка» его любимая газета – ну, как он мог этого не сказать? - Это есть в репортажах Пескова. - Да, «Комсомолка» всегда была любимой его газетой, и он этого не скрывал. Это было очень искренне. Гагарин запомнился мне человеком таким открытым. Он мгновенно всех к себе располагал. - Василий Михайлович был дома у Валентины Гагариной, когда Юрий Алексеевич летал в космосе. - Да, это я тоже хорошо помню. (Об этом много тогда говорили.) Василий Песков и Павел Барашев, они вдвоем были у Вали Гагариной. Песков тогда не был пишущим журналистом, он был снимающим, а Барашев – пишущим. - Нет, Песков уже писал, я точно знаю! - Нет, их послали, чтобы Песков сделал снимок, а Барашев написал текст. Помнишь, такое счастливое, немного растерянное лицо Вали Гагариной. - Это фото потом - вслед за Гагариным - облетело планету... Как «Комсомолка» летала на воздушном шаре - Лень, а правда, что ты однажды «Комсомольскую правду» запустил в небо и сам с ней улетел? - Это - первая в истории нашей газеты экспедиция, которая носила официальный статус. После этого были Полярные - Шпаро, Снегирева и многих других. Да, воздушный шар так и назывался - «Комсомольская правда», это 1968 год. - Долго вы летали? - Да нет, это был такой научно-агитационный полет. На воздушных шарах после войны уже не летали... И вот фото с тех пор сохранилось. Справа вы видите Виктора Трофимова – это последний, оставшихся к тому времени в живых, из пилотов-аэронавтов. А в центре Виктор Богачев, научный сотрудник Центральной аэрологической обсерватории, которой шар принадлежал. А слева – ваш покорный слуга. Вылетели мы в 4 часа утра из города Рыльска Курской области и в 10 вечера сели на Украине, пролетев где-то около 600 километров. Воздушный шар же не может самостоятельно передвигаться, он летит с такой скоростью и на такой высоте, на которой его несет ветер. - А высота-то какая? - Мы не могли подняться на большую высоту (максимум - 1200 метров), то поднимались, то опускались. Потому что в последний раз на этом шаре летали в 1935 году. За 33 года до нас. Мы смахнули с шара веничком пыль, накачали его водородом. Водород, кстати, взрывоопасный газ, и при смешении с воздухом образует гремучую смесь, то есть, малейшая искра статического электричества - и... Но мы не могли достать другого газа – инертного, гелий очень дорого стоил, поэтому пришлось лететь на водороде. Так что, первая экспедиция «Комсомольской правды» была взрывоопасной в полном смысле этого слова. - Но слава богу, что она хорошо закончилась. - Да, уж а как я этому рад, можешь себе представить. Командировка на... необитаемый остров - А правда, что однажды «Комсомолка» отправила тебя в командировку на необитаемый остров? - Не совсем так. Я сам придумал себе это приключение. А редакция меня, как всегда, поддержала. Я решил просто проиграть ситуацию потерпевших кораблекрушение. Мне было интересно проследить, как люди, которые живут в современном городе, за продуктами ходят в магазин, - как они, оказавшись волею случая на судне, которое терпит кораблекрушение, потом попадают на необитаемый остров... Как они себя будут вести? Поэтому мы высадились с абсолютно голыми руками, у нас не было ни ножа, ни спичек, ни зажигалки... Ничего! - Какой это год был? - 1974-й. - А остров-то где такой нашли? - В Тихом океане. В наших территориальных водах, в Японском море. Это - Большой Перец из островов Римского-Корсакова, открытых в позапрошлом веке... Нас туда доставил военный корабль. - А у вас даже связи не было? - Нет, была связь, была рация. Но связь была односторонней, только - от нас... - И что вы там, как вы жили? - Моим единственным условием было, чтобы на острове была пресная вода. Там был ручеек небольшой, который стекал в пресноводное озерцо, где, как выяснилось, водились караси, мы их научились добывать. Но и в океане мы ловили рыбу голыми руками... - А огонь-то как добыли? - Трением... Конец деревянной палки - о кусок дерева. - Долго терли? - Искра появлялась буквально минут через 10. А вот сам огонь мы не могли добыть 9 дней! Влажный воздух, все было мокрое вокруг... Ни одной сухой щепочки. И только на десятый день добыли огонь. К тому времени мы уже построили дом, укрывавший нас от непогоды, научились ловить и устриц, и морских гребешков, и рыбу... - А как вы их ели - сырыми, что ли? - Нет, до этого не ели. 10 дней была полная голодовка. - Так было положено, что ли? - Я в любой момент мог прервать эксперимент. Но хотелось довести его до результата. Потому что условия этой акции были разработаны совместно с Институтом медико-биологических проблем, который готовил космонавтов. То есть, подобного типа эксперименты на выживание они ставили, но не могли найти испытателя, который бы согласился пожить на необитаемом острове. И тут вдруг приходит журналист из «Комсомолки» и предлагает самого себя... - Сколько вы выживали? - Почти 12 дней. - То есть, если бы тебя запустили в космос... - Я проходил подготовку и по программе космонавтов. До меня ее прошел Слава Голованов, вот он собирался... Был бы жив Королев, я думаю, Голованов, может быть, и полетел бы. - А Репин? - Прокрутился на центрифугах, побывал в барокамерах, все это я прошел, но в отряде космонавтов я не был и мой полет не планировался. - Но вот есть фото - Репин в скафандре... - Это радиационный скафандр, а были еще водолазные, новые, и космические. Я опубликовал в «Комсомолке» серию репортажей об испытании скафандров различного назначения. РЕЦЕПТ ДОЛГОЛЕТИЯ ОТ РЕПИНА «Любить женщин, бег и никогда не писать в «Комсомолку» ради денег!» - Леня, а теперь открой секрет - как тебе удается так выглядеть? И вообще - как сохранить такую, как у тебя, великолепную физическую, и не только, форму? В «Комсомолке» до сих пор идут твои колонки... Если бы мы все твои книги сложили сейчас в стопку, это вот было бы примерно до потолка! - Живу газетой. И - в газете. Главное - каждый день на работу! - Ходят легенды, что ты до сего времени бегаешь в кроссовках с шипами. - Это называются шиповки, беговые туфли. - То есть, у меня такое ощущение, что ты сейчас пойдешь, переоденешься и побежишь... - Минувшим летом я еще бегал, да. Ведь это не просто так. Я в прошлом спортсмен, много лет отдал спорту. Был чемпионом, рекордсменом Москвы и Советского Союза в эстафетах 4 по 200, 4 по 400 метров. Рекорды наши держались лет по 25, очень долго. Я за ЦСКА выступал. Я этим с 16 лет непрерывно занимаюсь. А сейчас - каждый день физзарядка, холодный душ... - Ну, а если там хочется выпить, покурить? - Курить я никогда не курил, вкуса сигареты не знаю, а выпить – почему, в праздник с друзьями с удовольствием могу принять на грудь, как говорится. - Сколько ты можешь принять на грудь? - Видишь ли, я никогда не ставил рекордов в этом плане. Спортивные - ставил, а вот тут... Ну, я никогда не принимал сверх удовольствия. Вот когда хочется, то выпивал. Ну, допустим, бутылку сухого вина спокойно и с удовольствием – за вечер. - С хорошей закусочкой. - И здесь тоже нужна мера. Я никогда не переедал. - (шепотом) А насчет женщин, Лень, как? - Уважаю! (тоже переходит на шепот) Глубоко уважаю! И всесторонне! - И до сих пор? - Ну, это оставим... Нет, я уже оставил большой спорт, скажу честно. - Мне уже сейчас не хочется писать, а ты - все пишешь... Если доживу до твоего возраста, ни за что не буду! А что тебя заставляет? Денег не хватает? - Ошибаешься... Я никогда не пишу ради денег. Это - просто часть жизни. Это как дыхание. Я не рисуюсь и не пытаюсь приукрасить... Но на самом деле, никаких усилий для этого прилагать не надо. Газета наша обладает такой чудодейственной силой, что она сама по себе - эликсир молодости. Она помогает поддерживать форму, она помогает ощущать себя нужным, она помогает жить во времени. Короче говоря, быть в форме в полном смысле этого слова и во всех отношениях. Так что, спасибо ей огромное, нашей родной и любимой «Комсомолке». Поэтому, когда ты говоришь – если я доживу... Обязательно доживешь. И тогда только в полной мере испытаешь и поймешь вот эту животворную и чудодейственную силу газеты с дорогим для меня название «Комсомольской правды». Да, Саш, забыл еще один рецепт, который нужен для долголетия и хорошей формы: всю свою жизнь я стараюсь не врать. Надеюсь, это у меня тоже получается...