«Русский оккупант, купи билет на концерт»
Жизнь в России шла своим чередом, воскресенье лениво близилось к своему логическому завершению, перед людьми маячила неизбежная перспектива начала новой рабочей недели. Как говорится, ничего не предвещало, но вдруг медийное пространство разорвала джазовая певица из Грузии Нино Катамадзе. 1 июля ситуацию прокомментировали в Кремле. Всего неделю назад она развлекала искушённого московского зрителя на фестивале «Усадьба Jazz», но внезапно прозрела и поняла, что растрачивала свой талант на потеху «злодеям и оккупантам», и написала у себя в «Фейсбуке» на грузинском языке очень пафосный пост о том, что более такой ошибки не совершит. Ни одной бесценной ноты врагу! Отныне её слово, сердце и протест принадлежат тем, кто в эти летние дни в Тбилиси продолжает бороться за право не пускать в почётные кресла российских депутатов. Во всех частях мира, и в том числе России, я всегда говорю, что Россия оккупант, Путин является врагом моей страны, а значит и моим! — вот так, нанесла врагу удар по самому больному месту — чувству прекрасного. Пожертвовала самым дорогим — гонорарами, куда уж тут Александру Матросову. Впрочем, как знать, пожертвовала ли. Вообще-то, хотя с момента публикации прошли уже почти сутки, на её сайте всё ещё значится концерт 27 марта 2020 года. И на него всё ещё продаются билеты. Самый дешёвый стоит 900 рублей, самый дорогой — 9000. Да и с этим постом творилась какая-то чертовщина: сперва Катамадзе свой манифест опубликовала, потом он внезапно исчез, потом появился опять. Дело понятное, люди творческие склонны метаться и сомневаться, тем более, когда ты один на один с коварным врагом сражаешься за свою родину, собственной грудью из Москвы прикрывая тех, кто бузит у парламента в Тбилиси. С другой стороны, может быть, она рассчитывает, что до марта 2020 года Россия капитулирует, демократично заставит Южную Осетию и Абхазию вернуться в состав государства, которое их бомбило, и выпустит закон, запрещающий русским людям приближаться к грузинским креслам ближе, чем на двадцать метров? Там есть ещё одна потрясающая в своей наивности вещь. Чтобы оправдаться перед согражданами, Катамадзе гордо заявляет, что «никогда не принимала участия в профинансированном правительством (России) концерте». Видимо, полагая, что, если рубли не правительственные, то они и не очень-то уже рубли. И очень трогательно забывая, что с её героических гонораров в бюджет Российской Федерации платились налоги. Не выдержав обрушившегося на Катамадзе внимания российских, грузинских и украинских СМИ, свою порцию оваций решила получить другая певица — оперная дива Анита Рачвелишвили. Она также покаялась за то, что пела на потеху врагу, хоть и было это аж пять лет назад, и пообещала, что никогда больше такого не повторится. Рачвелишвили, кстати, в отличие от Катамадзе, я верю больше. И дело тут не в том, что она мне кажется более честной и последовательной, а в том, что — а кто это вообще? Вообще, конечно, благодаря этим двум прекрасным грузинским женщинам можно теперь буквально с научной точностью установить, сколько нужно времени, чтобы осознать, что ты поёшь перед врагами — одиннадцать лет. Довольно небольшой срок, чтобы понять, что «20% территории Грузии оккупированы». Думаю, если бы им гонорары уменьшили на 20% или квартиру, они бы заметили это куда быстрее. С другой стороны, возможно, это была тонкая операция по внедрению. Всё-таки с 2011 по 2019 год Катамадзе дала в России 141 концерт, в среднем больше восьми ежегодно. Приучила к себе русских меломанов и ждёт, что, не выдержав потери, они снесут Кремль. Насколько я знаю, граждане Грузии должны получать визы, чтобы въехать в Россию. При этом Катамадзе, давая ранее гастроли на Украине, уж заявляла о своём отношении к нашей стране. О том, что Россия «враг и оккупант». Так, может быть, стоит несколько внимательнее относиться к тому, кого мы к себе пускаем? Например, те же самые Штаты при заявлении на визу требуют указать в анкете свои аккаунты в соцсетях и очень внимательно изучают, что там написано и что за человек хочет въехать в их страну. А то наши власти почему-то только собственных граждан за всякие нехорошие слова в адрес России готовы наказывать, и это, знаете, немного обидно.
