Цена победы: откровения армянки из Баку, покорившей Америку

Анна Аствацатурян-Теркотт – вице-президент одного из американских банков и общественный деятель, которая выступает за содействие Нагорному Карабаху. Она также поднимает проблему армянофобии в Азербайджане. Анна родилась в Баку в 1978 году и вместе с семьей была вынуждена бежать в США, спасаясь от погромов армян в Азербайджане в 1990 году. В 2012 году на английском языке была опубликована ее книга "Изгнание. В никуда", повествующая о трагедии армян в Азербайджане глазами десятилетней девочки. Спустя четыре года книга, основанная на детских дневниках Анны, была издана также на русском языке. Ее доклады о проблемах прав человека, международного права, а также политики армянофобии в Азербайджане неоднократно звучали в Конгрессе США и Европейском парламенте. В 2015 году она была избрана членом Городского Совета Вестбука штата Мэн. В интервью Sputnik Армения Анна Аствацатурян-Теркотт рассказала о том, какие сложности возникали на пути ее становления в Америке, и каким образом ей удалось все преодолеть и двигаться вперед. Беседовала Лилит Арутюнян. — Анна, достаточно бурную общественную деятельность вы совмещаете с успешной карьерой и семьей. Возможно ли такое? — Возможно благодаря мужу, который меня поддерживает. В начале его карьеры я поддерживала своего супруга, когда дети были еще маленькие. Сейчас я занимаюсь продвижением банков, а он мне всячески помогает. Здорово, когда супруги помогают и поддерживают друг друга. Кроме того, у меня очень хороший начальник, содействующий моим начинаниям. А достаточно большое количество отпусков в год позволяет много времени проводить с семьей и детьми. — Вы родились в Баку, откуда бежали в Армению, а затем – в США. Что помешало обосноваться на родине? — В Армении было очень трудно. Мы приехали абсолютно без ничего. Сначала жили у родственников, затем переселились в подвал, где условия для проживания были вредными для здоровья. Хоть мои родители и работали, ситуация в стране тогда была слишком тяжелой и становилось все хуже и хуже. — Какие сложности возникали на пути становления в Штатах? — Когда мы приехали в Америку, у нас было всего 180 долларов и четыре чемодана. Тогда нам очень помогла Методистская церковь Северной Дакоты, не финансово, но различными советами и рекомендациями. Она также помогла моим родителям выучить английский. Словом, они дали нам определенную базу, а дальше уже мы сами. Мои родители в том же году начали работать. Правда, найти работу, когда ты не знаешь языка, было очень сложно. Даже на заводе, где работал мой папа, английский нужен был, поэтому он вставал в четыре утра и весь день изучал язык. Я тогда была в восьмом классе, хорошо училась… Мои родители очень трудолюбивые, они всегда учили, что наше сложное положение не дает нам право ожидать от себя меньше. Даже тогда, когда я получала на экзамене 97%, они спрашивали: "А почему не 98%?". Словом, не позволяли расслабляться. Это было одновременно и давлением и поддержкой, ведь этим они как бы говорили: "Мы знаем, ты можешь лучше". Родители постоянно напоминали мне о том, что мы – потомки сильных и умных людей. И еще, часто повторяли, что мне выдалась такая возможность, ведь я живу в Америке, и обязана воспользоваться ею. Кстати, когда американцы спрашивают нас, что самое лучшее в США, я всегда говорю – множество возможностей. Конечно, сложностей много. Без усердной работы и удачи ничего не получится, но стремиться нужно всегда. Много чего и у меня не получалось, но я всегда воспринимала это как часть жизненного процесса. — Сложно ли было интегрироваться в американское общество? — Мы были одними из первых, кто в то время перебрался в Северную Дакоту. Вокруг нас не было ни армян, ни эмигрантов. Сначала на нас смотрели немного странно, ведь мы совсем не говорили по-английски. Кроме того, у нас темные волосы, а в этом штате — все блондины с голубыми глазами (улыбается). Но ничего такого плохого с их стороны никогда не наблюдалось. Было множество вопросов: где Армения? Кто такие армяне? Американцы удивлялись, когда узнавали, что мы христиане. Брат на семь лет младше меня, поэтому ему было легче интегрироваться, у него немного другое понимание Америки. Так или иначе, мы не чувствовали себя своими. — Какие качества помогли вам преодолеть все и идти вперед? — Думаю просто нужно не сдаваться. Конечно, порой бывает очень больно, но я прохожу через это… Не потому, что я такая бойкая, просто я живучая, меня очень трудно остановить. Так или иначе, барьеров на моем пути было много… Был момент, когда я совсем сломалась: в 25 лет возникли серьезные проблемы со спиной (вероятно, из-за условий проживания в Армении). Несколько месяцев я совсем не могла ходить, а затем потратила пять лет на восстановление: я заново училась ходить и делать столь, казалось бы, привычные движения. Конечно, мне сделали операцию, но восстановление шло очень медленно. Говорили, сложно будет иметь детей, но я сказала, что меня ничто не остановит (улыбается). С мужем тогда мы только встречались, но он удивительным образом меня поддержал. Мой супруг — канадский француз, который родился в Америке, однако американцы называют его "armenian by choice" ("армянин по выбору" — ред.). Он большой любитель Армении. После улучшения что-то во мне резко изменилось, и я захотела опубликовать свою книгу. — Недавно состоялась презентация вашей книги на русском языке. Будете ли вы продолжать писать? — Я пишу. Это будет сборник историй различных людей, которые страдают от армянофобии со стороны азербайджанцев до сих пор, в основном, это жители Карабаха. С моим графиком мне сложно сесть и написать книгу, но я надеюсь, что в следующем году она выйдет. — Что считаете вашим главным достижением в жизни? — Как и любая мать, скажу – мои дети. Они — мое самое-самое. — Изначально ваша фамилия звучала как "Аствацатурова", но вы поменяли ее… — Да, я взяла фамилию деда. Мой отец все еще Норик Аствацатуров. Кстати, он является мастером армянской чеканки по металлу и Национальный фонд искусства (NEA) США в июне нынешнего года наградил его… Мой дед родом из Хндзореска, впоследствии переехавший из-за работы в Баку. Он вынужден был сменить фамилию из-за армянофобии в Азербайджане. Я вернула фамилию в честь него. Кстати, меня хотели назвать армянским именем Ануш – именно так звали двух моих пробабушек, однако по той же причине выбрали более нейтральное имя – Анна. Я же специально, как бы в знак протеста назвала сына Армен, ведь я живу в Америке и без страха могу дать сыну армянское имя. — Армянская диаспора США представляет собой мощную силу. Однако в ее деятельности есть и упущения. В чем, на ваш взгляд, они заключаются? — Когда я только начала свою деятельность, то заметила, что очень мало внимания обращается на Арцах (армянское название Карабаха – ред.). То есть гуманитарная помощь предоставляется, а политическая поддержка достаточно слабая. Однако в последнее время все больше людей знают про ситуацию в Карабахе (особенно после апрельской войны), а также про события в Сумгаите и Баку. Я хорошо знаю как армянские реалии, поскольку жила здесь в отличие от представителей диаспоры, так и американские. С этой точки зрения хотела бы стать своеобразным мостом между Арменией и диаспорой в США. — Несколько лет назад президент Армении вручил вам Медаль Мхитара Гоша… — Я понимаю, что награду получила во многом благодаря тому, что стала первой армянкой из Баку, которая громко заговорила на международных площадках о том, что нам пришлось пережить. Кроме того, я и мой муж подготовили резолюцию в поддержку Карабаха в нашем штате – Мэн – в 2013 году, в результате чего штат признал независимость Нагорного Карабаха. Тогда Серж Саргсян присудил мне Медаль Мхитара Гоша, а Бако Саакян наградил медалью "Благодарность". Для меня это большая честь, и я буду продолжать делать работу, благодаря которой жители Арцаха и Армении смогут гордиться мною.