Эстонцы в Крыму: дорога длиною в три века

24 июня — Sputnik, Лев Рыжков. Председатель Севастопольского эстонского национально-культурного общества Рихард Каллинг рассказал Sputnik Эстония, какой была история заселения эстонцами полуострова Крым и почему он сам выбрал эту землю для своей семьи. Эрих Каллинг представляет стенд эстонской общины на межнациональном мероприятии в Евпатории "Эстонцы в Крыму появились во второй половине XIX века, — говорит Каллинг. — В 1861 году российский император Александр II подписал указ об освобождении крестьян от крепостного права. Начали людям выдавать паспорта. А Крым после войны буквально опустел. Татары бросали все: скот и землю — и уходили в Турцию. А земля — осталась. Климат позволял вести сельское хозяйство, хотя и с очень большим риском засухи. Но, тем не менее, что-то все-таки можно было с этой земли иметь, какие-то налоги. А с пустой земли — одни сорняки". И тогда царское правительство пригласило из западных губерний Российской империи всех желающих поселиться в Крыму. Первыми пришли немцы. А в 1861 — эстонцы: "Пришли сюда на разведку, посмотрели — земля есть, люди живут. И начали сколачиваться обозы. Первый обоз пришел в 1861 году". "Первые эстонцы поселились в бывшем татарском селе Замрук, — рассказывает Эрих Каллинг. Назвали его по-своему Ранна-Кюла — «село на берегу». Потом его название на русский перевели, как Береговое". Условия предоставлялись выгодные. Парни освобождались от рекрутского набора, то есть призыва в армию. Давали пособия на обустройство, семена для посева. Кредиты в банке, конечно, были. После этого пошли уже и другие обозы в 1862 и 1863 годах. Тяжелый путь на новую родину "В пути погибал каждый четвертый з обоза, — говорит глава Севастопольского эстонского национально-культурного общества. — Тяжелый был путь. Пешком, вниз по Волге, потом по Дону. Ни гостиниц, никаких кафе придорожных. И никакой медицины. Гибли самые слабые — старики и дети. Некоторые обозы даже 30% теряли. И вот пришли. И обнаружили, что здешние места — совсем не похожи на Эстонию. Ведь что такое Эстония? Это 49% леса, 10% болот и озер. И пахотной земли-то там всего 37% по всей Эстонии. А воды — хоть ложкой хлебай. А здесь — безводная степь". Трактор в поле в окрестностях села Клиновка в Крыму В воспоминаниях одного из крымских эстонцев Роланда Бермана приводятся воспоминания первопоселенца: "Не было даже палки, чтобы найти и отдубасить того, кто сюда привел". Кругом была голая степь. А вода залегала на глубине сто метров. Попробуйте вырыть такой колодец! Но, тем не менее, значительная часть эстонцев осталась на новой родине. Но некоторые ушли на Северный Кавказ и там основали ряд поселений, одно из которых — Роза-Хутор — прославилось на весь мир благодаря Олимпиаде-2014 в Сочи. «Но потихоньку эстонцы привыкли, приспособились, — говорит Каллинг. — В основном они, конечно, выращивали привычную пшеницу. Потом перешли и на другие культуры, на виноград". Примечательно, что первое общественное здание, которое они построили, было не церковью, а школой. Когда встали на ноги местные хозяйства, даже разбогатели, стали приглашать учителей из Эстонии — выписывали за свой счет. Учителя содержало общество, сельский сход. Учителя тоже не гнушались сельским хозяйством заниматься — им выделяли землю. Учитель не только учил детей грамоте, но и был организатором художественной самодеятельности, как мы сейчас говорим. Почти в каждом селе был свой музыкальный или певческий коллектив. На одной из фотографий видна даже самодельная арфа — довольно сложный, громоздкий инструмент. «Как трудно не было первым эстонцам, но за пятьдесят лет из обездоленных, бедных и бесправных беженцев они стали одним из самым грамотных народов Таврической губернии — вместе с немцами и евреями», признает Каллинг. А потом началась Первая мировая война. И молодых парней призвали на фронт. Как правило, никто не возвращался. За мировой войной началась гражданская. Но окончательно подкосили эстонскую общину репрессии. Многие эстонцы просто бежали из Крыма, меняя фамилии. Житель Севастополя родом из Эстонии Рихард Каллинг сам родился в Эстонии. Получив высшее горняцкое образование, он много лет отработал на шахтах Крайнего Севера и Сибири. После чего вышел на пенсию всего в пятьдесят лет. «Я не скучал, не выискивал болячки, — говорит Эрих Рихардович. — Я проводил коммуникации к строениям и мог жить безбедно. Мы с женой переехали в Крым. А недавно она умерла. И до этого три года болела, а я за ней ухаживал. Конечно, все подработки растерял, но ничего не поделаешь. А сейчас занимаюсь увековечением памяти эстонцев в Крыму, ставлю мемориальные таблички». Эрих Каллинг По словам моего собеседника, с администрацией сельских поселений договориться проще. Они не избалованы памятными досками и охотно их ставят. Так, в селе Краснодарка — месте наиболее компактного проживания эстонцев — Эрих Каллинг вместе с единомышленником воздвигли настоящий памятник первым эстонцам на этой земле. Один из главных элементов — крест, который совершенно случайно нашли в одном из курятников. «Я нашел места некоторых исчезнувших поселений, — говорит Каллинг. — По черепице. Просто ходил по чистому полю и высматривал черепицу. Где ее найду, там и была деревня. Археологи этот метод знают». И если в селе память эстонцев увековечивают охотно, то в городах это сделать намного труднее. У Эриха Каллинга есть мечта — добиться того, чтобы именем замечательного эстонского скульптора Амандуса Адамсона назвали одну из улиц Севастополя. Присмотрел даже подходящее место. «Там сейчас дикий пляж и безобразие, — смеется Эрих Рихардович. — Но очень скоро будет новый район города. И вот там я хочу создать набережную Амандуса Адамсона. Дай Бог, чтобы жизни моей на это хватило».