«Если приедет Мария Шарапова, билетов в продаже не останется»

В субботу в Москве начинается самый престижный теннисный турнир, проводящийся в России,— «ВТБ Кубок Кремля». Президент Федерации тенниса России, председатель совета директоров турнира Шамиль Тарпищев в интервью корреспонденту “Ъ” Евгению Федякову рассказал о том, что нового увидят болельщики в спорткомплексе «Олимпийский» в этом году, и оценил положение дел в российском теннисе.

— За 28 лет своей истории Кубок Кремля знал разные времена. Например, в 2014 году вы не исключали продажи лицензии на его проведение за границу. Каково финансовое положение турнира сейчас?

— Его можно считать благополучным. Руководство нашего главного партнера группы ВТБ во главе с Андреем Костиным и Василием Титовым, который, будучи первым вице-президентом Международной федерации гимнастики, является профессионалом в области спорта, очень щепетильно относится к выполнению своих обязательств. Более того, в этом году финансовая помощь со стороны ВТБ увеличена на одну треть, и все проблемные вопросы, с которыми мы могли столкнуться, сняты.

— В прошлом году на организацию Кубка Кремля потребовалось порядка 440 млн руб. Как изменилась эта сумма?

— Она увеличилась до 500 млн руб. Общий призовой фонд турнира, который обеспечивается титульным спонсором, составляет почти $1,7 млн, который мужчины и женщины делят примерно пополам. Кроме того, как обычно, нам помогает московское правительство и Министерство спорта, которое помогло решить вопрос с арендой «Олимпийского». Также удалось приобрести новое покрытие — TPS Competition, которое заменит RuKort. Оно сертифицировано Международной федерацией тенниса (ITF), имеет среднебыстрый отскок и зелено-фиолетовую цветовую гамму.

— А зачем понадобилось менять прежнее покрытие?

— Пришло время, поскольку гарантия на него ограничена. Со временем характеристики каждого отдельного корта изменяются в ту или иную сторону, а ведь не надо забывать, что мы укладываем в «Олимпийском» сразу семь площадок. Вот и получается, что с каждым годом они отличаются друг от друга все сильнее, создавая серьезный дискомфорт игрокам.

— Почему Кубок Кремля и мужской турнир St. Petersburg Open, который проходит в сентябре, играются на разных покрытиях? Ведь это нелогично, поскольку российским теннисистам каждый раз приходится заново приспосабливаться?

— Согласен. Мы благодарны организаторам St. Petersburg Open во главе с Александром Медведевым, которые проводят в Санкт-Петербурге настоящий теннисный праздник. Однако по данному вопросу взаимопонимания нам пока достигнуть не удалось. При этом на крупнейший внутрироссийских соревнованиях мы как раз идем по пути унификации покрытий. В основных теннисных центрах Москвы, Казани, Кисловодска, Альметьевска и некоторых других городов уложены корты одного и того же типа, что позволяет заниматься профилактикой травматизма. Ведь проблемы с голеностопами, коленями и т. д. чаще всего возникают как раз при частом переходе с одного покрытия на другое, причем в первую очередь это касается совсем молодых, еще не сформировавшихся в физическом отношении игроков.

— Как вы оцениваете состав участников Кубка Кремля?

— Его уровень выше, чем в прошлом году. В предварительном списке участниц женского турнира — пять человек из первой двадцатки. Правда, вызывает беспокойство незалеченная до конца травма левой руки Светланы Кузнецовой, а британке Джоанне Конте, претендовавшей на участие в итоговом турнире в Сингапуре, также из-за травмы пришлось отказаться от выступления в Москве. Тем не менее не исключено, что сыграет испанка Гарбинье Мугуруса, ведущая борьбу за титул первой ракетки мира. Ну и, конечно, у болельщиков есть шанс увидеть в «Олимпийском» Марию Шарапову, которая не выступала на Кубке Кремля ровно десять лет. Для нее мы держим wild card. Если Мария приедет, билетов в продаже не останется. Надеюсь, что турнир будет лучшим за последнее десятилетие.

Неудивительно, что за неделю до начала турнира по сравнению с прошлым годом наши показатели выросли примерно на 20 процентов. Этому наверняка способствовало еще и то обстоятельство, что мы начали продавать билеты раньше, чем обычно, еще в июне. Кроме того, в интернете заработал наш новый сайт. Ну и, как обычно, работает наша социальная программа, состоящая из нескольких пунктов. В частности, бесплатные приглашения на первые шесть дней турнира с учетом квалификации получили около 400 общеобразовательных и 50 теннисных школ Москвы и Московской области.

— Кстати, о Марии Шараповой. Можно ли считать успешным ее выступление в нынешнем сезоне? То, что она вернулась в первую сотню спустя полгода после возобновления турнирной практики, нормальный результат?

— В принципе она и в двадцатку могла войти, ведь игрока с подобной мобилизацией нервной системы в женском теннисе сейчас нет. Однако Марии мешали не только соперницы, но и травмы. Я не в курсе того, на основании каких факторов Шарапова выстраивает свой календарь выступлений после травмы, хотя на ее месте, наверное, играл бы еще более дозированно, стараясь по возможности чередовать крупные турниры со сравнительно небольшими. Сейчас же Шараповой надо стремиться к тому, чтобы подняться в рейтинге как можно выше. Это позволит ей попадать число сеяных, в том числе и на самых крупных соревнованиях, а, значит, избегать попадания в первых раундах на сильных соперниц, что обеспечит ей более щадящий режим.

— В какой степени престиж мужского турнира поднимает тот факт, что в нем принимает участие один из реальных претендентов на участие в итоговом соревновании ATP в Лондоне, прошлогодний чемпион Кубка Кремля, полуфиналист US Open испанец Пабло Карреньо Буста?

— Это, безусловно, плюс. Хотя не секрет, что российская публика идет прежде всего на российских игроков. Поэтому в вопросе выдачи wild card мы и здесь будем исходить, в первую очередь, из их интересов.

— С этой точки зрения, видимо, вас радует прогресс, которого добился в последние недели Андрей Рублев, дошедший до четвертьфинала US Open и ставший недавно в 19 лет первой ракеткой России?

— Рублев — очень амбициозный теннисист, причем у него есть одно качество, которое работает как в плюс, так и в минус — он не чувствует меру нагрузки. В прошлом году Андрея обошли Карен Хачанов и Даниил Медведев, он стал работать еще больше и постоянно играл, будучи перетренированным, поэтому результаты на личных турнирах стали ухудшаться, хотя когда он приезжал на матчи Кубка Дэвиса, мы его приводили в норму. Существовала даже угроза нервного срыва, поскольку, когда совсем молодой парень не видит отдачи от большой работы, которую он проводит, это чревато серьезными психологическими проблемами. К счастью, этого не произошло, поскольку мама Андрея — профессиональный теннисный тренер.

Вообще на примере нашего нового поколения легко убедиться в том, что формирование молодых игроков проходит по-разному. Например, из тех трех человек, которые сейчас составляют костяк новой сборной, раньше всего сформировался Хачанов, а у Медведева этот процесс еще не завершился. В этот период особенно важна хорошая взаимосвязь тренера со спортсменом и грамотная щадящая методика.

— Среди некоторых специалистов бытует мнение, согласно которому Медведев имеет хорошие шансы вырасти в игрока первой десятки. Согласны?

— Мне трудно давать конкретные прогнозы, но Даниил склонен к умному интеллектуальному теннису и действительно может добиться многого. Опасность заключается в том, что во Франции, где он тренируется, подготовка зачастую связана с перегрузками. Ведь не случайно сильнейшие французские теннисисты — Жо-Вильфрид Тсонга, Жиль Симон, Ришар Гаске и другие, — даже в лучшие годы постоянно травмировались. В противном случае им бы не раз удалось выиграть Кубок Дэвиса.

— Удается ли вам контролировать тренировочный процесс Рублева, Хачанова и Медведева?

— То, что все они попали к тренерам, которые исповедуют классический стиль, уже хорошо. С ребятами постоянно находится тренер сборной Игорь Куницын, однако полностью контролировать их все равно не получается. А в том, что подход к тренировочному процессу у нас и зарубежных специалистов зачастую разный, я лишний раз убедился в академии Рафаэля Надаля. Мы говорили там об одном и том же, но на разных языках. Испанцы, например, считают, что надо нагружать спортсменов по максимуму, и об индивидуализации тренировочного процесса речи не идет. Но ведь хорошо известно, что для достижения одного и того же результат одному спортсмену необходимо работать 1300 часов, а другому — всего 700.

— Вернемся к Кубку Кремля. Довольны ли вы в целом развитием турнира?

— В плане организации соревнований — да, доволен. Что же касается уровня приглашенных игроков, то для этого нужно повышать категорию турнира, а это — неподъемные для нас деньги. Китайцам вот удалось за несколько лет создать свою серию соревнований, получив лицензии от ATP и WTA или перекупив их. В итоге получился полноценный осенний тур, соответствующий весеннему европейскому и летнему американскому. У наших же олигархов такой заинтересованности нет, а Федерации тенниса решение подобных задач не под силу. Она, впрочем, и не должна их решать, ведь нигде в мире подобной практики не существует. За исключением турниров Большого шлема, профессиональные теннисные соревнования принадлежат частому бизнесу. Перед федерацией же стоят другие задачи. Главная из них — развитие тенниса в стране, мы должны заниматься методической составляющей и готовить новых теннисистов.

— Вы согласны с тем, что главная причина ситуации, при которой профессиональный спорт в России не может стать настоящим бизнесом, заключается в том, что наши люди в большинстве не в состоянии тратить на спортивную индустрию такие же деньги, как на Западе, и это отражается, например, на стоимости билетов на спортивные соревнования?

— Я бы вопрос ставил по-другому: с помощью чего спорт на Западе зарабатывает? В первую очередь — за счет продажи телевизионных прав и собственной деятельности. При этом если спонсор имеет прибыль, то часть из ее налогооблагаемой базы идет на развитие клуба или спортсмена. У нас же крупные компании не заинтересованы в рекламе своего товара в силу того, что являются монополистами, а спонсорская деятельность среднего и малого бизнеса никак не поощряется законодательной базой.

— Правильно ли понимать, что в обозримом будущем ситуация не изменится?

— Варианты решения проблемы есть, но пока говорить о них не приходится. Могу лишь сказать, что без изменения механизмов, связанных с системой управления спортом и привлечения спонсоров, мы в теннисе не сможем выйти на новый уровень результатов. При этом, даже несмотря на недостаток средств, теннис в России остается сильнейшим игровым видом спорта. Мы выиграли два Кубка Дэвиса, четыре Кубка федерации и имеем 34 победителя турниров Большого шлема в одиночном разряде, паре и миксте. А только по итогам прошлого года Россия получила 661 победителя международных турниров в 225 городах 75 стран.

— Сколько сейчас федерация тратит на спорт высших достижений?

— 350 млн руб. Соответствующую помощь нам оказывает Андрей Бокарев (совладелец и председатель совета директоров ЗАО «Трансмашхолдинг» и ОАО «УК Кузбассразрезуголь».— “Ъ”). И результаты у юниоров соответствующие. Например, на завершившемся на прошлой неделе юниорском «Мастерсе» среди игроков до 14 лет,— а там выступают всего по восемь лучших игроков из Европы,— у нас выступали четыре парня и две девочки, которые разыграли между собой финал. Проблемы начинаются позже, когда талантливый теннисист подрастает и примерно в 16 лет начинает выбирать, где и с кем ему работать дальше. Ведь в этом возрасте ему уже требуется база, личный тренер, обслуживающая команда.

— Что предпринимает Федерация тенниса России для того, чтобы не повторилась ситуация с Александром Бубликом, который в прошлом году вскоре после выхода в четвертьфинал Кубка Кремля под российским флагом изъявил желание выступать за Казахстан?

— Это одно из направлений деятельности Андрея Рэмовича Бокарева. Мы наняли американского специалиста по спортивным договорам, с помощью которого были подписаны специальные соглашения с игроками. Этих теннисистов забрать уже никуда нельзя. Если же вернуться конкретно к Бублику, то он не только при поддержке региональной федерации три года бесплатно работал в академии под Санкт-Петербургом, но и участвовал в разнообразных турнирах Российского теннисного тура. Это не такой уж и большой объем финансирования, но без него Бублик как игрок не состоялся бы. Поэтому утверждать, что федерация для него ничего не сделала, абсолютно необъективно.

— Теннисисты подписывают с федерацией однотипные соглашения вне зависимости от возраста и достижений?

— Разумеется, нет. У самых юных теннисистов — договоры одного типа. У членов сборной Кубка Дэвиса — контракты, предусматривающие другой перечень обязательств. Во всех случаях оговариваются вопросы выступления за сборную в командных турнирах.

— Известно, что Санкт-Петербург борется за право проведения итогового турнира WTA начиная с 2019 года, причем выбор между ним и одним из китайских городов будет сделан в ближайшие недели. Тот факт, что Кубок Кремля — последний турнир регулярного календаря WTA, идет в плюс петербургской заявке?

— В данном случае при прочих равных условиях все решают деньги. Кто больше даст, тот и получит турнир. Что касается авторитета российского тенниса на международном уровне, то он очень высок, и лишнее тому доказательство — избрание в этом году Владимира Дмитриева президентом Tennis Europe (Европейская теннисная федерация.— “Ъ”). Прислушиваются к нашему мнению и члены правления ITF, куда второй год входит наш представитель — вице-президент ФТР и директор женского Кубка Кремля Алексей Селиваненко.

— Как вы, кстати, относитесь к тому, что согласно решению правления ITF со следующего года Кубок Дэвиса за исключением Мировой группы переходит с пятисетового формата на трехсетовый?

— Я был против этого. Подобные меры девальвируют Кубок Дэвиса. Все-таки в первой группе выступают команды, претендующие на выход в Мировую группу, то есть в элиту. Начиная со второй группы это правило действительно целесообразно, поскольку, например, в африканских странах игроки зачастую просто не готовы играть пять сетов, и на них выпадает непомерная нагрузка. Другое дело, что руководство ITF предлагало распространить правило трех сетов на весь турнир, поэтому нынешний вариант можно считать компромиссным.

Вообще в последнее время предлагалось сразу несколько вариантов реформирования теннисных правил, но все они не прошли. Лично я крайне настороженно отношусь к любому такому изменению. Прежде, чем в теннисе что-то менять, надо тысячу раз взвесить все за и против. Хотя телевидение, безусловно, заинтересовано в ограничении матчей по времени, и стоит подумать, каким образом можно пойти ему навстречу.

— Во время недавнего матча Кубка Дэвиса против сборной Венгрии, который закончился для нашей команды поражением, вы находились на сессии МОК в Перу, и вас заменял Игорь Куницын. В следующем сезоне вы возобновите непосредственное руководство мужской сборной?

— Да, хотя тренерская команда, которая занималась подготовкой сборной в нынешнем сезоне, останется. Кстати, несмотря неудачу в Будапеште, я по-прежнему считаю, что через два-три года перед этой командой можно будет ставить задачу выигрыша Кубка Дэвиса. Ведь наши молодые спортсмены не только набивают себе шишки, но и мужают. С этой точки зрения такие поражения, как в матче против венгров, не только обидны, но и по-своему необходимы.

Евгений Федяков