"Ребенок стоял на коленях, а Бельский держал его за капюшон"

Издевкой ответил журналистам на вопросы о признании вины в намеренном наезде на ребенка скандально известный житель Приозерска Ленинградской области. Владимир Бельский на своем внедорожнике устроил погоню за детьми, которые обстреляли его из игрушечных автоматов. На первом слушании по делу подсудимый на вопрос о раскаянии заявил примерно следующее: «Ага, сейчас, два раза».

Первые слушания по скандальному делу о жестких «воспитательных» мерах, которые предпринял автомобилист Владимир Бельский в отношении «напавших» на него с игрушечными автоматами детей начались в Приозерском городском суде Ленинградской области. Инцидент, вызвавший бурные споры среди общественности произошел на одной из улиц Приозерска 9 марта. Двое детей играли около обочины и из игрушечного автомата стреляли в проезжающие мимо автомобили. Одному Бельскому не понравилось поведение школьников, и он решил их проучить. Урок хороших манер попал в объектив камеры видеонаблюдения: на кадрах видно, как мужчина резко развернул автомобиль Nissan Pathfinder, выехал на обочину и стал преследовать «стрелков».

Проучить убегавших детей он решил нестандартным способом — догнав сзади и ударив бампером тяжелого внедорожника одного из них. После этого мужчина, схватив 9-летнего мальчика за капюшон, поставил его на колени и вызвал полицию.

Ребенок простоял в унизительной позе около 15 минут до приезда стражей порядка. Второму мальчику помладше удалось убежать. Позже у стрелявшего мальчика диагностировали сотрясение мозга и ушибы.

В отношении агрессора возбудили два уголовных дела согласно п. «а» ч. 1 ст. 213 УК РФ (хулиганство с применением предметов, используемых в качестве оружия) и п. «д» ч. 2 ст. 127 УК России (незаконное лишение свободы в отношении заведомо несовершеннолетнего), ст. 116 УК России (побои)». По самой строгой статье нарушителю грозит до пяти лет тюрьмы.

На протяжении всего времени расследования, а также перед предварительным и первыми слушаниями Бельский, который ранее заявлял, что вины признавать не будет, категорически отказывался общаться с журналистами. На все опросы он отвечал лишь презрительными взглядами. Супруга Бельского, который оказался местным предпринимателем, рассказала, что такое поведение объясняется тем, что журналисты однобоко описывают возникший конфликт и не приводили никаких аргументов со стороны самого Бельского. Однако когда во время первого заседания журналисты попытались узнать те самые аргументы в защиту у самого обвиняемого, тот общаться снова отказался.

А на вопрос о признании вины лишь зло бросил фразу: «Ага, щас, два раза!».

Между тем в первые дни после происшествия Бельский на вопросы журналистов о том, зачем он гонялся на внедорожнике за ребенком, отвечал так: «А на чем я должен гоняться? Он сам упал на колени и стал просить, мол, дяденька не звоните в полицию».

Во время заседания 16-го августа Бельского поместили в так называемый «аквариум» с решетками. Учитывая резонанс дела, журналистам снова разрешили задать подсудимому вопросы, но тот лишь прикрывался стопкой документов, и сидел на скамейке, скрестив руки. На все вопросы он лишь кивал в сторону судьи, давая понять, что будет отвечать лишь непосредственно во время слушания. Скорее всего, в суде мужчина решил защищать себя сам — ранее он рассказывал, что имеет опыт работы юристом.

Как сообщает местное сетевое издание «Онлайн47.ру», на заседании гособвинитель огласил обвинение Бельскому, а судья спросил подсудимого, признает ли тот свою вину. Бельский ответил: «Не признаю по причине того, что противоправного ничего не совершал». В ходе заседания состоялся допрос свидетелей. Первым допросили полицейского Сергея Чураева, работающего в службе уполномоченных полиции Приозерского района. Он вспомнил, что в день происшествия в полицию поступило сообщение от Бельского, который рассказал о том, что его машину расстреливают из игрушечного автомата.

«Ребенок стоял на коленях, гражданин Бельский держал его за капюшон. Ему было сделано замечание. Бельский сказал, что тот сам так встал. Ребенок плакал. Его подняли, и он долго не мог успокоиться», — рассказал Чураев.

Когда полицейские услышали версию подсудимого, то посадили и Бельского, и ребенка в свою машину и отвезли к родителям потерпевшего. Там уже отец изъявил желание написать заявление на обидчика сына.

Пока выступал свидетель, Бельский внимательно слушал, скрестив руки и ноги, а иногда, когда что-то особенно привлекало его внимание, нервно делал пометки в кипе бумаг, которыми изначально закрывал лицо от камер. У обвиняемого к свидетелю тоже были вопросы. Он интересовался у Чураева, помнит ли тот, что у него, у Бельского, был телефон-раскладушка, был ли ребенок в шапке, помнит ли как вел себя отец потерпевшего. Подсудимый пытался привлечь внимание суд к тому, что отец ребенка грозил ему физической расправой.

«Вы помните, что когда мы приехали к родителям мальчика, отец вел себя по-хамски, как он угрожал мне, кричал, что сейчас ударит меня?».

Однако сотрудник ГИБДД всех подробностей вспомнить не смог. «Я в этот момент писал объяснительную, конкретные фразы не помню, помню лишь, что между вами состоялся разговор на повышенных тонах», — пояснил сотрудник ГИБДД Чураев.

В ответ на это Бельский попытался интерпретировать плач испуганного ребенка как раскаяние и признание вины. «Вы сказали, что ребенок плакал, как вы думаете, это означает, что он осознал свою вину?», — спросил водитель. Однако суд снял этот вопрос, поскольку у свидетеля не было никакой возможности оценивать, что именно в тот момент осознавал ребенок.

Примечательно, что в Приозерском суде заявили, что комментарии относительно этого уголовного дела до вынесения приговора невозможны, а какие либо вопросы, направленные в адрес суда могут расцениваться как оказание давления.

Резонансные обстоятельства дела, которое на контроль взял глава СК России Александр Бастрыкин, вызвали ожесточенные споры в сети. Некоторые читатели «Газеты.Ru» в комментариях к статьям резко высказывались в отношении родителей детей, которые не следили за ними и разрешили устроить игру в войнушку на улице. Однако другие пользователи задавались вопросами о том, чем же еще заниматься детям и сомневались, что такую реакцию взрослого человека можно назвать адекватной.