Станет ли Чаплин секретным оружием Кремля
Протоиерей Всеволод Чаплин, возмущавший спокойствие российского общества на протяжении многих лет, Синодом Русской православной церкви 24 декабря с.г. освобожден от должности председателя Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества (ОВЦО), сам отдел сливается с Информационным отделом (СИНФО), который возглавляет Владимир Легойда. После отставки Чаплин намерен сосредоточиться на общественной работе. Возможно, под его образ будет создан новый консервативный социально-политический проект. Синод объяснил слияние двух отделов и создание на их основе нового Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ «целью оптимизации работы и повышения эффективности, а также исключения параллельных процессов в деятельности синодальных учреждений». Это объяснение не представляется исчерпывающим, потому что сложно объяснить появление этих «параллельных структур» 31 марта 2009 года. Тогда в обязанности ОВЦО прописали «осуществление связей с органами законодательной власти, политическими партиями», институтами гражданского общества. Задачей СИНФО определили «формирование единой информационной политики» РПЦ, а также взаимодействие со СМИ. В результате Чаплин стал частым собеседником журналистов, а Легойда становился все менее доступен для комментариев, порой ограничиваясь пресс-конференциями и официальными заявлениями. Чаплин, наоборот, разрушал единство «информационной политики» РПЦ, предвосхищая выступления патриарха Кирилла по тем или иным острым вопросам. Мнения патриарха и Чаплина часто гармонировали между собой, но иногда протоиерей выступал «круче», на грани фола, и общественность задавалась вопросом: выражает ли и теперь Чаплин консолидированное мнение РПЦ, или рубит правду-матку от души? Наверное, наиболее одиозным следует назвать заявление теперь уже отставного главы ОВЦО о том, что миру для нравственного очищения нужна большая война. Он также выступал в поддержку Новороссии, даже когда стало ясно, что российская власть склоняется к мирному процессу между самопровозглашенными республиками Донбасса и Украиной. Возможно, в РПЦ сочли, что «ястребиные» высказывания Чаплина бьют по репутации Церкви. На должность председателя отдела, созданного на обломках ОВЦО и СИНФО, поставлен Владимир Легойда, которого считают первопроходцем православной миссии в российском обществе. Пропаганда православия, которой занимается Легойда, выгодно отличается своей либеральностью и модерновостью от грозных, эсхатологических поучений Чаплина. Даже утром в четверг незадолго для рокового для него Синода Чаплин заявил в эфире «Русской службы новостей»: «Надо заканчивать это воровство. Очень просто: если узнаешь, что ворует чиновник или какой-нибудь местный бизнес, скажи об этом прямо». Правда, он готовил слушателей к этому выводу уже давно, считая, что необходимо готовить для России новую, «нравственную» элиту. Узнав о своей отставке, протоиерей объяснил ее своими противоречиями с патриархом. В частности, на пресс-конференции в пятницу Чаплин сказал: «Я всегда стоял за то, чтобы мы власти не столько улыбались, а были с ней в критической солидарности: не быть врагами, но давать прямую, личную, публичную оценку деятельности некоторых чиновников». Однако бывший председатель ОВЦО позволил себе еще более глубокую критику церковного руководства, затронув самую сердцевину системы, которую выстраивает на протяжении почти семи лет предстоятель РПЦ. Патриарх Кирилл «перестал понимать, что он коллективный проект, и должен выражать не только свое мнение», сказал Чаплин «Русской службе новостей». «Думаю, долго он не продержится. Думаю, что это противоречие между верой в личную харизму и окружающей реальностью будет только усиливаться… Я позволял себе критиковать нынешнюю систему церковного управления. Я считаю, что очень многие решения принимаются без должного учета разных мнений, спонтанно, лично святейшим патриархом во время каких-то мимолетных разговоров где-нибудь в коридоре или в алтаре во время богослужения. Так поступать нельзя», – откровенно заявил Чаплин. В интервью медиаресурсу «Сноб» он подробно рассказал, как «какая-нибудь монахиня» из канцелярии патриарха позволяет себе давать указания руководителям синодальных учреждений. «Патриарх заводит церковное управление и церковную общественную позицию в определенный тупик», – такой вывод делает священнослужитель. Подобные разоблачительные откровения, как говорят, вызвали шок в официальных структурах Московского патриархата. Кажется, там не ожидали удара по личности патриарха со стороны деятеля, который еще недавно ассоциировался с образом охранителя РПЦ, в частности, оправдывая роскошь, окружающую иерархов и самого патриарха, называя ее видом послушания. Однако Всеволод Чаплин не уходит из публичного поля. Он остается настоятелем большого храма в Москве, который до последнего времени посещали многие сильные мира сего. Он также остается заместителем главы Всемирного русского народного собора (глава – патриарх Кирилл) и членом Общественной палаты РФ. Возможно, на основе этих представительских общественных полномочий он будет выстраивать свою дальнейшую публичную деятельность. Несомненно, она будет «ястребиной». Он уже объявил о создании в Общественной палате «комиссии по антирелигиозному экстремизму». А на пятничной пресс-конференции предупредил страну о возможности революции где-то в 2017 году. Своей миссией он считает противодействие великим потрясениям через нравственное перерождение России и смену элит. По его мнению, политику в современном мире определяют те, кто формирует новые идеи. Прогнозы Чаплина могут показаться кому-то утопичными, но только не Константину Харчеву, который во второй половине 1980-х годов возглавлял Совет по делам религий при Совмине СССР. По мнению ветерана госслужбы, под образ консервативного вождя может быть создан новый политический проект Кремля. В условиях ухудшения экономической и социальной обстановки в стране движение за консервативно-нравственное обновление может сослужить ту же службу, что и народное движение Минина в эпоху Смуты XVII века. Власть больше не может опираться на Церковь, которая дискредитировала себя бюрократизмом и стяжательством, а православно-консервативный дискурс может оседлать формально не связанное с РПЦ клерикальное движение. В трудную минуту власть избавится от плохих бояр и на волне консервативного демократизма обновит имиджевые активы. Конечно, эта теория попахивает конспирологией, но события развиваются в таком непредсказуемом направлении, что самые экстремальные объяснения происходящего могут оказаться близкими к истине.
