Взрыв российского самолета Airbus A321 над Синаем и теракты в Париже посеяли панику, наглядно показав, что стать жертвой террористов может кто угодно в любой точке планеты. Удивительно, но кровавые расправы над беззащитными людьми не только сеют ненависть к боевикам, но и привлекают в ряды джихадистов все больше людей. «Лента.ру» выясняла, на чем покоится могущество богатейшей в мире террористической организации. Теракты 31 октября на борту российского лайнера Airbus и 13 ноября в Париже потрясли весь мир. Атаки боевиков унесли в общей сложности более 350 жизней. Причем в российском самолет погибли не только взрослые, но и десятки детей. 12 ноября в результате взрывов в Бейруте погибли 44 человека. Ответственность за убийства взяла на себя запрещенная в России организация «Исламское государство» (ИГ). На днях, 20 ноября, в столице Мали Бамако был совершен очередной теракт с большим числом жертв. Какова же экономика этого «государства»? На первых порах террористы существовали преимущественно за счет пожертвований извне. Так, различные повстанческие вооруженные группы неофициально подпитываются с территории Турции, Саудовской Аравии, Катара противниками сирийского президента Башара Асада. Часть этих средств перетекает в ИГ. В середине ноября президент России Владимир Путин заявил, что боевики ИГ финансируются физлицами из 40 стран, включая государства из G20. «Для транспортировки денег задействуются либо курьеры-физлица, которые перевозят наличные. Либо трансферы осуществляются посредством неофициальных финансово-расчетных систем, например «Хавалла». Транзакции проводятся методом взаимного обмена денежными средствами без сопроводительных финансовых документов из-за чего отследить эти потоки невозможно», — рассказал в эфире телеканала «Россия 1» бывший сотрудник французской разведки Жан Шарль Плизар. При этом в случае с Аль-Каидой, по его словам, речь никогда не шла о самофинансировании. Старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Владимир Сажин обращает внимание на принципиально новые особенности группировки ИГ, которая уже трансформировалась в квазигосударственное образование, поглотившее почти треть территории Ирака и больше половины Сирии. «В отличие от "Аль-Каиды", действовавшей точечно по всему миру с помощью своих агентов, ИГ удалось захватить значительные районы. Исламские террористы из "Аль-Каиды" не только закрепились в этой местности, но и провозгласили в 2014 году создание государства "Великий халифат" со столицей в городе Эр-Ракка», — отмечает эксперт. На захваченной боевиками территории площадью до 90 тысяч квадратных километров расположены предприятия, в том числе нефтехимической промышленности, которые платят налоги ИГ. Дань террористы собирают также с местного населения (преимущественно сунитского) численностью около 8 миллионов человек. Боевики ИГ сегодня контролируют материальные активы на завоеванных территориях Ирака и Сирии на сумму в два триллиона долларов, а годовой оборот «Исламского государства» почти достигает трех миллиардов, говорит Сажин. Главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко добавляет, что ИГ располагает денежной массой чистого «кэша» на сумму до двух миллиардов долларов, в том числе награбленных в банках на захваченной территории (только из филиала ЦБ Ирака в Мосуле летом 2014 года было похищено до 0,5 миллиарда иракских динаров). Бюджет на 2015 год в ИГ утвердили в размере двух миллиардов долларов, причем с профицитом в 250 миллионов долларов, резюмирует Сажин. Уникальность и опасность ИГ заключается не в количестве аккумулированных им денег, а в том, что джихадисты за последние несколько лет научились зарабатывать самостоятельно. Самая богатая террористическая организация в мире все меньше и меньше нуждается в спонсорах и сторонних «кураторах». Продажа нефти, щедро пополняющая бюджет ИГ, — основной драйвер роста. Контроль над добычей и транспортировкой «черного золота» главари ИГ объявили фундаментом будущего халифата. По данным Минфина США, ИГ только за текущий год заработало на контрабанде нефтепродуктов 500 миллионов долларов. Похожие данные приводит Financial Times (FT). На подконтрольной ИГ территории в день добывается, по разным данным, от 25 тысяч до 40 тысяч баррелей нефти. В июне этого года бойцы ИГ захватили крупнейший в Ираке НПЗ в городе Байджи, который правительственным войскам удалось отбить только в октябре. Террористы, по некоторым данным, контролируют шесть нефтяных месторождений в Ираке и девять — в Сирии, сообщал в начале ноября 2015 года телеканал Russia Today. Кроме того, исламисты пытаются захватить десяток нефтяных месторождений в Ливии. Нефть, продаваемая «Исламским государством» значительно дешевле рыночной цены (даже в лучшие для нефтяных котировок времена баррель у ИГ стоил 20-30 долларов), формирует внушительный черный рынок. Значительная часть сирийской нефти попадает на территорию Турции, с чиновниками которой связаны боевики ИГ, писала летом 2015 года The Kabul Times. Впрочем, даже воющие с террористами «Исламского государства» бойцы правительственных сил Сирии вынуждены покупать бензин у ИГ. Щедрые дивиденды террористы получают от наркотрафика. По оценкам ФСКН России, транзит наркотиков из Афганистана через подконтрольные ИГ территории, приносит боевикам до миллиарда долларов ежегодно. Группировка является поставщиком половины героина, поступающего в Европу. «С финансовой точки зрения, наркотики для экстремистских квазигосударственных группировок являются своего рода золотовалютными резервами», — говорил ТАСС в октябре 2015-го глава ФСКН России Виктор Иванов. Боевики также неплохо зарабатывают на выкупах за заложников и торговле историческими артефактами, награбленных в объектах мирового культурного наследия. Оценить доходы от этих видов криминального бизнеса ИГ непросто. Известно лишь, что выкуп может варьироваться от нескольких тысяч до миллионов долларов (по неофициальной информации, за четырех французских журналистов было выплачено 18 миллионов долларов), а стоимость исторических реликвий достигает десятков миллионов долларов. Не брезгуют террористы продажей органов, изъятых у казненных ими жертв. Террористические акты, приводящие к десяткам и сотням жертв, — не самая затратная статья расходов ИГ. Небольшая самодельная бомба (которой предположительно был взорван А321) стоит примерно 150 долларов, пояс шахида — 80-100 долларов, автомат «Калашникова» на черном рынке можно купить за несколько сотен долларов. Конечно, необходимо подготовить боевиков и смертников, обучить, обеспечить их связью и транспортом. Но на фоне многомиллионных доходов ИГ — это сущие копейки. «Особенности группировки ИГ в том, что она пытается создать государство со всеми соответствующими атрибутами — судьями, полицией, чиновниками. И им всем нужно платить», — говорит военный эксперт Виктор Мураховский. Именно на содержание квазигосударственного аппарата, поддержание инфраструктуры, а также на тренировки и обеспечение боевиков уходит львиная доля кровавых денег ИГ. В Сирии и Ираке под флагами «Исламского государства», начинавшегося с сотен радикальных исламистов, летом 2015-го воевало уже 80 тысяч человек (контролируемые ИГ группировки также участвуют в боевых действиях в Афганистане, Пакистане, Ливии, Египте и других странах). По подсчетам Группы разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег (FATF, образована в 1989 году по решению стран G8), оклад боевика ИГ в среднем составляет 350-500 долларов в месяц. То есть на содержание головорезов, значительная часть из которых являются иностранными наемниками, ИГ тратит 28-40 миллионов долларов в месяц. ИГ аккумулировало огромное количество оружия, подчеркивает Игорь Коротченко, поэтому пока у террористов практически нет необходимости в закупке вооружений и боеприпасов. Есть у них в том числе и современные образцы — например, противотанковые ракетные комплексы (с помощью этих систем исламисты наносили существенный урон правительственным войскам Сирии). «Американцы, поставляя такое вооружение умеренной оппозиции, тем самым вооружали и ИГ — там как ртуть группировки между собой сообщаются. Поскольку поставки были безвозмездными, то ИГ не тратило на это ни доллара», — поясняет он. Военный эксперт Юрий Лямин уточняет, что арсенал ИГ весьма разнообразен. В числе прочего эксперт называет танки Т-55, Т-62, Т-72, Тип 69-II, боевые машины пехоты БМП-1, бронетранспортеры и бронеавтомобили, зенитные пушки калибром 23-57 мм, артиллерийские орудия. Большой объем оружия оставила отступавшая под натиском боевиков иракская армия. Вместе с тем, добавляет Лямин, проблема восполнения потерь в технике и израсходованных боеприпасов для ИГ все острее. Значительные средства ИГ тратит на вербовку новых радикальных исламистов в свои ряды, пропагандистские кампании в интернете и акции устрашения. Эксперты обращают внимание не только на профессионально сделанные ролики с кровавыми массовыми казнями, с отрезанием голов и прочими зверствами. ИГ активно «пиарит» и сам халифат, рассказывая о сытой и беззаботной жизни, а латинскую аббревиатуру ISIS (Islamic State of Iraq and ash-Sham) уже знают во всем мире. Сколько стоит ИГ такая медиа-активность, неизвестно, но денег на PR-специалистов террористы не жалеют. Один молодой сириец в 2014 году рассказывал FT, что за работу на местном телевидении ему предлагали зарплату в 1500 долларов (в пять раз больше средней в Сирии), служебный автомобиль и дом, а также право пользоваться студией, оборудованной по последнем у слову техники. Пропаганда террористов рассчитана в основном на молодежь, и судя по громкой истории с россиянкой Варей Карауловой, эта пропаганда весьма эффективна. По данным ФСБ России, на стороне «Исламского государства» воюет около 7 тысяч россиян и выходцев из СНГ. Пока США поддерживали противников президента Асада, бывшее подразделение «Аль-Каиды» с примкнувшими к нему разрозненными группами исламистов создало собственный халифат с неплохим бюджетом. В последнее время боевики ИГ настолько обнаглели, что грозят расправой не только неугодным людям, но и целым государствам. Пресекать основной источник доходов ИГ — торговлю нефтью — сложно, поскольку местные бизнесмены заинтересованы в «сером» рынке, а каналы контрабанды давно налажены (они складывались с момента введения санкций против Ирака). Удары с воздуха по НПЗ и другой нефтяной инфраструктуре наносились очень аккуратно, прежде всего из морально-этических соображений, добавляет Мураховский. «Нужно понимать, что на предприятиях работает мирное сирийское и иракское население, за рулем бензовозов — гражданские. Военные пытались, насколько это возможно, избежать потерь среди мирного населения», — говорит он. Надежда на то, что ситуация изменится, возникла после начала российской операции в Сирии, которая уже посеяла панику среди террористов и уничтожила значительную часть инфраструктуры. Тактику борьбы с ИГ после громких терактов на Синае и во Франции, как сообщил на днях глава Пентагона Эштон Картер, намерены ужесточить и американские военные.
