Лев Деньгов: агрессор сегодня — Хафтар

Москва готова предоставить платформу для мирного разрешения кризиса в Ливии, заявил на площадке международного дискуссионного клуба «Валдай» глава российской контактной группы по внутриливийскому урегулированию Лев Деньгов. По его словам, у России сейчас уникальное положение, поскольку работа идёт со всеми участниками конфликта, без предпочтений кому-либо. News.ru побеседовал с Львом Деньговым о ливийских перспективах. — Как вы упомянули во время дискуссии на «Валдае», Россия в ливийском конфликте не делает ставки на какую-либо сторону. Тем не менее, Хафтар регулярно прилетает в Москву — с какими целями, что он получает от российских властей? — Говорить о том, что Хафтар получает помощь от Москвы, преждевременно. То, что он приезжает сюда, демонстрируя миру свои контакты с Россией, очень важно для его собственной репутации. Мы, в свою очередь, можем констатировать, что с нами также общается западная сторона, Правительство национального согласия, — Фаиз Сарадж, Ахмед Майтыг. Поэтому Хафтар на сегодня является всего лишь инклюзивным партнёром по выстраиванию отношений с Ливией и по процессу мирного урегулирования. Да, у него намного сильнее пропаганда, в связи с работой его лоббистов, которые есть даже в США. Мы знаем, что он регулярно выделяет бюджеты на лоббирование своих интересов и пропагандирование своих действий, чтобы люди читали и слышали о них. Но это далеко не означает, что мы ему больше или меньше помогаем. Мы абсолютно сбалансировано относимся ко всем. — В связи с тем, что наступление на Триполи успехом не увенчалось, каковы перспективы недавней инициативы Сараджа по созыву межливийского форума? — Думаю, необходимо прекращать любые военные действия и возвращаться к политическому диалогу, как это было запланировано. Мы знаем, что 15 мая не состоялись переговоры под эгидой спецпредставителя ООН по Ливии Гасана Саламе, но надо к этому формату вернуться и, наконец, разрабатывать концепцию по проведению выборов. Это единственное решение, которое я на данный момент вижу. — Западные, да и некоторые российские аналитики обеспокоены тем, что ситуация в Ливии создаёт благоприятные условия для укрепления там «Исламского государства» (запрещённая в России террористическая группировка). Насколько обоснованы эти опасения? — Нынешняя ситуация в Ливии даёт почву для увеличения влияния там любой заинтересованной стороны. Сегодня в каждой стране, где существует хаос, двоевластие, троевластие и т.д., возникает атмосфера, способствующая развитию радикальных структур. Мы должны отдавать себе отчёт в том, что и поток мигрантов, и рост числа ячеек ИГ возможны только в кризисных условиях. Сегодня кому-то это, вероятно, выгодно, ведь все деньги от ливийской нефти куда-то утекают. И надо разобраться, куда они идут, кто их распределяет и почему народ Ливии от них ничего не получает. Вот это главный вопрос, а не то, возникли ли там благоприятные условия для развития ИГ. Важно понять, где деньги для строительства в Ливии государства, при существовании которого эти условия исчезнут. — Насколько наличие радикальных исламистов в Ливии мешает движению к мирным переговорам? — Вообще я бы избегал слова исламизм, говоря, скорее, о радикально настроенных религиозных структурах. И они, конечно, могут развиваться лишь в силу того, что не встречают противодействия. Если же говорить непосредственно о Ливии, там сам ливийский народ активно противостоит им. Так, например, бригады из Мисураты зачистили Сирт от представителей ИГ. Везде, где появляются откровенные радикалы, существуют, в свою очередь, патриотично настроенные группировки, понимающие, что при победе экстремистов хаос в стране не закончится никогда. Поэтому они борются сами. В этой связи, кстати, я лично не понимаю, почему военные советники Хафтара не координируют действия с помощниками Сараджа для того, чтобы выявлять террористические ячейки и совместно наносить по ним точечные удары. Если мы хотим уничтожить ИГ, давайте это технически выполнять, а не брать на себя роль борца с террористами и при этом убивать мирных граждан, чтобы прийти к власти. Это неправильный подход. — Вы упомянули о мисуратских бригадах — как можно оценить их роль в ливийском конфликте? — Они однозначно сыграли важнейшую роль в отстаивании Триполи. И важно отметить, что, отбросив силы Хафтара, его противники не заявляют о планах нападения. То есть они не агрессоры. Агрессор сегодня — Хафтар, и потому с ним надо работать очень аккуратно. Да, он игрок, да, он контролирует часть ливийской территории, где находятся значительные энергоресурсы. Но при этом, я считаю, у России сегодня уникальная позиция: мы можем мониторить ситуацию и влиять на неё со всех сторон. — Как неудавшееся наступление на Триполи скажется на позициях Хафтара? — На международной арене он, конечно, понёс серьёзные репутационные потери. И, разумеется, среди своих соратников тоже. — Что Сарадж может предпринять в этих условиях? — Он миролюбивый человек, его часто пытаются спровоцировать, но сам по себе он очень спокойный. Полагаю, единственное, что он может сделать — попытаться договориться об очередном раунде переговоров, чтобы выработать конкретные шаги по мирному урегулированию и проведению выборов. У него нет иного выхода, потому что говорить о потенциальном президентстве Сараджа невозможно. У значительной части населения уже сложилось о нём определённое мнение, и эти люди по разным причинам за него не проголосуют. Поэтому нужно тотальное обновление, народу необходимо определиться с будущей политической системой и лидером. Я согласен, даже если его назначит ООН, но серьёзные перемены необходимы. Сарадж отстоял Триполи, он правильно всё структурировал, он выстраивает отношения со всеми странами, старается помочь своему народу, но он недостаточно силён, чтобы установить какую-то стабильность. Поэтому, как говорится, надо вовремя уходить. — Учитывая сдержанную реакцию МИД РФ на недавний план Сараджа, при каких условиях Москва может содействовать его мирным инициативам? — Сложный вопрос. По моему личному мнению, в ближайшее время МИД России не станет делать ставку на одну из сторон в Ливии. Дружбы с кем-то одним против другого не будет, это наша изначальная позиция. От Москвы ожидали совсем другой реакции, и наши западные партнёры пытались нас спровоцировать и скомпрометировать, говоря, что мы делаем ставку на военного диктатора, «нового Каддафи» и т.д. Им это не удалось, и Россия продолжит работу в прежнем направлении. Мы не намерены кого-то поддерживать или отторгать: мы ждём конструктивных предложений с конкретными шагами. Сейчас всё очень поверхностно, пора уже переходить к деталям. Когда придёт лидер или будет создана система, которая будет показывать хоть какие-то результаты, держать слово перед партнёрами, тогда можно будет говорить о возможности работы с этими людьми. Пока же обе стороны нестабильны.