Си Цзиньпин — новый кормчий Поднебесной
У каждого китайца свой сон, у всей нации — одна общая мечта.
В Пекине 65 лет назад родился будущий лидер Китая Си Цзиньпин. Его отец, Си Чжунсюнь, был профессиональным революционером-коммунистом, участвовал в войне с Японией и Гоминьданом, а после образования КНР стал членом высшего партийного руководства во главе с председателем Мао.
ХУНВЕЙБИН ИЗ «ПАРТИИ ПРИНЦЕВ»
Китай — страна символов, которые, как считают жители Поднебесной, могут влиять на действительность. Иероглифы, которыми записано имя Си Цзиньпина, согласно исследованию профессора Юрия Тавровского, известнейшего китаеведа и автора уникальной биографии председателя Си, изданной в Пекине, означают «крылья для обучения полета к солнцу». Трудно более точно охарактеризовать смысл жизни лидера государства, который реализует «великую китайскую мечту», направляя развитие страны после столетий национального унижения к рубежам благополучного, зажиточного и справедливого существования с гордо поднятой головой.
Неординарного человека лепит неординарная, нестандартная судьба. Си появился на свет в семье сорокалетнего Си Чжунсюня, соратника Мао Цзэдуна и весьма влиятельного руководителя, пик карьеры которого — вице-премьер Госсовета КНР в 1959-1962 годах. По происхождению будущий глава Китая входил в «партию принцев» — детей высокопоставленных деятелей китайской Компартии и правительства. Правда, есть масса свидетельств, что обычно не на внуках, а на детях больших государственных деятелей история отдыхает. За примерами далеко ходить не надо, их можно найти в изобилии, к примеру, изучая историю развала СССР, когда дети предали идеалы родителей… Не исключено, что и юный Си, с раннего детства ходивший в интернат для детей членов ЦК, а потом в привилегированную закрытую школу, попал бы под соблазн легкого номенклатурного потребления и жизнь его сложилась бы по-иному. Однако председатель Мао, оценивая процессы, происходящие в хрущевском СССР как мелкобуржуазное перерождение, которое «уничтожит идеалы Октября», превентивно начал бороться с потребительским оппортунизмом в Китае. В 1962 году отец Си Цзиньпина, обвиненный в антипартийном заговоре, был снят со всех постов в партии и правительстве, выслан в глухую провинцию, а «культурную революцию» 1966-1976 годов встретил под арестом.
Семейное номенклатурное жилье было конфисковано, и Си переселился в служебную квартиру матери, которая преподавала в партийной школе при ЦК КПК. После ареста отца он не отказался от коммунистических идеалов в толковании Мао. Более того, вступил в хунвейбины, скрыв происхождение из «отродья черной банды», выражаясь тогдашними изящными политическими формулировками. Обман вскрылся, и началось хождение тринадцатилетнего Си по мукам китайской культурной революции. После двух лет допросов и проработок Си Цзиньпин, подобно десяткам тысяч таких же молодых людей, по указанию Мао был направлен в глухую деревню одной из беднейших провинций — Шэньси, чтобы «получать перевоспитание от бедняков и низших середняков». Эти университеты стали тяжелым испытанием, но, видимо, «перевоспитание» Си получил. Он стал, как пишет Юрий Тавровский, «…высоким и крепким, мог таскать по горным дорогам мешки с пшеницей весом в 50-100 килограммов. Выносливый, трудолюбивый и образованный парень растопил сердца крестьян».
Так что, возможно, теория Мао о трудовом перевоспитании не так уж и лишена смысла, ведь Си Цзиньпин, как и десятки миллионов его сверстников, прошедших через школу тяжелого крестьянского труда, которые не только не разочаровались в идеалах коммунизма, но и стали тридцать лет спустя главной движущей силой реформ, направленных на создание мощной социалистической экономики Китая.
Не случайно американские источники утверждают, что в этот период жизни, несмотря на репрессии, Си «стал краснее красного», вступив в 1974 году в Компартию при пораженном в правах отце.
НОВОЕ ВИНО ДЛЯ СТАРОГО КУВШИНА
Тем временем колесо китайской истории провернулось в очередной раз. Культурная революция была осуждена и сменена поиском особого экономического пути Китая под руководством Дэн Сяопина, близкого товарища Си Чжунсюня, которого вернули из ссылки и назначили руководить крупной провинцией Гуандун, где позже он занялся созданием особых экономических зон — предтечей масштабных реформ экономики.
Си тем временем поступил (не без проблем, как сын репрессированного) по квоте «рабочих, крестьянских и солдатских масс» в университет Цинхуа, а окончив его химико-технологический факультет в 1979 году, получил назначение в святая святых Компартии Китая — Центральный военный совет, который возглавлял Дэн Сяопин — лидер китайских преобразований.
Казалось бы, жизнь вышла на привычную траекторию «красного принца» — большая столичная должность со сладкими бонусами и ясными перспективами: вперед и выше в пределах «двух столиц» — Пекина и Шанхая. Однако через три года Си Цзиньпин по собственной инициативе просит перевести его в уезд Чжэндин в провинции Хэбэй на должность заместителя секретаря парткома. Падение по карьеристским меркам колоссальное — из «столичных полковников» в «провинциальные капитаны»! Однако по законам партийной кадровой политики вполне логичное: знание того, как снизу доверху функционирует государственно-партийная машина, и умение управлять ею на любом уровне дают основательность и системность взглядов руководителя державного масштаба. Эту науку и начал постигать Си Цзиньпин, разведясь с Кэ Линлин, первой женой, дочерью китайского посла в Лондоне, которая предлагала ему уехать с высоким дипломатическим чином на столь притягательный Запад.
В районе Си Цзиньпин жил на служебной квартире, вместе со всеми питался в столовой, а потом, присев на корточки под деревом, как пишет Юрий Тавровский, быстро орудовал палочками, болтая с местными жителями. Шесть лет провел в Хэбэе молодой партработник, осуществляя «стратегию реформ и открытости». Он добился снижения продовольственного налога с крестьян, внедрив собственную систему экономического стимулирования. Тот опыт непосредственного общения с людьми позже помог Си Цзиньпину решать более масштабные государственные задачи и в Фуцзяни, куда он был переведен по решению организационного отдела ЦК КПК как перспективный молодой руководитель и стал там губернатором. И в развитой провинции Чжэцзян, руководство которой традиционно считается последней ступенькой к высоким должностям в Шанхае и Пекине.
Отдельная тема — какие экономические новшества предлагал Си Цзиньпин в качестве губернатора. Скажем только, что многие из них легли в основу стратегической политики Китая в XXI веке, не нарушая, впрочем, экономических канонов марксизма, о приверженности которому в китайском варианте Си Цзиньпин напоминает при каждом подходящем случае. Примечательна история, которая случилась в Ниндэ, одном из городов Фуцзяни. Там Си обнаружил злоупотребления при распределении жилья, которые покрывали местные партийные работники. «Кого вы боитесь обидеть, — обратился к ним партийный секретарь, — нескольких тысяч руководителей-жуликов или миллионы людей?» Тогда Си Цзиньпин начал создавать систему борьбы с коррупцией, которая впоследствии будет распространена на весь Китай. Примечательно, что тогда же Си Цзиньпин реализует программу «цифровая Фуцзянь», которую он предложил еще в 1999 году. Информационно-цифровая сеть постепенно разрасталась и охватила практически все стороны административного управления в провинции задолго до того, как в Китае повсеместно появилось понятие «цифровая экономика».
В марте 2007 года Си Цзиньпин возглавляет Шанхайский горком партии, а в октябре того же года становится членом Политбюро и входит в неофициальный список наиболее вероятных претендентов, которые могут сменить Ху Цзиньтао на посту генерального секретаря ЦК КПК. С этого момента становится ясно, что рано или поздно 54-летний Си будет лидером страны, что и произошло 15 ноября 2012 года: пленум ЦК КПК избрал Си Цзиньпина генеральным секретарем ЦК КПК и председателем Центрального военного совета Китая. А 14 марта 2013 года Си возглавил и государственную власть, заняв пост председателя КНР на пленарном заседании Всекитайского собрания народных представителей.
НА РАВНЫХ СО ВСЕМ МИРОМ
Нельзя сказать, что восхождение к власти в конце нулевых прошло безболезненно и под улыбки конкурентов: в китайском руководстве существовали разные мнения по поводу будущего страны и ее места в мире. Не были исключением и конвергенционные настроения: сближаться с Западом на их условиях. А американские стратеги откровенно делали ставку на поколение «молодых прагматиков», готовых избавиться от «коммунистических догм» и принять ценности «золотого миллиарда» на их условиях. С приходом Си Цзиньпина к власти стало ясно — Китай по-прежнему выбирает социализм с национальной спецификой, а коррупция, которая и порождала слой людей, отрицающих этот путь, была объявлена врагом номер один. «Если партия не победит коррупцию, то коррупция победит партию», — заявил Си Цзиньпин после того, как занял высшие партийно-государственные посты.
В октябре 2017 года XIX съезд Компартии Китая подвел итоги развития с того момента, как Си Цзиньпин возглавил страну и партию. Сам генсек и председатель КНР выступил с трехчасовой речью, в которой назвал все задачи, поставленные партией, выполненными. ВВП Китая практически удвоился, количество нищих снизилось до 40 миллионов человек, оздоровление окружающей среды идет опережающими темпами, коррупции наносят смертельные удары, привлекая к ответственности не только «мух» из уездов и районов, но и «тигров» из министерств и Политбюро. Но главное, что услышали сотни миллионов партийных и беспартийных китайцев: этих выдающихся рубежей Китай достиг, не поступаясь ни национальными, ни идеологическими принципами. Новая цель, как провозгласил на съезде Си Цзиньпин, — сделать к середине XXI века Китай «великой современной социалистической державой», подтвердив, что «первоначальной целью и миссией китайских коммунистов является борьба за счастье китайского народа и возрождение китайской нации». При этом особо было оговорено, что во внешней политике Китай стремится создать международное сообщество, основанное на принципах равенства, уважения, добрососедства и взаимовыгодных экономических связей, что должно быть реализовано в концепции «Один пояс, один путь», которая может стать основой для принципиально нового евразийского экономического содружества.
Совершенно беспрецедентный факт: делегаты съезда признали достижения партии и страны настолько весомыми, что приняли решение о том, чтобы включить в Устав КПК идеи Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой новой эпохи «руководством к действию партии наравне с марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна и теорией Дэн Сяопина»! Таким образом, при жизни «председатель Си» встал в один ряд с классиками коммунизма. Но в отличие от них, в большей степени теоретиков, генсек Компартии Китая оказался человеком, на практике доказавшим, что коммунизм превосходит капитализм не только морально, но и экономически. И понимание этого зафиксировано не только в партийных документах, но и в сознании сотен миллионов граждан Китая, которые искренне любят своего лидера.
