Foreign Policy: Макрон и Трамп – два сапога пара?

Победу бывшего министра экономики Франции Эммануэля Макрона сразу же поприветствовали в качестве триумфа над популизмом, олицетворяемым такими политиками президента США Дональд Трамп и основной противник Макрона во втором туре выборов лидер правой партии Франции «Национальный фронт» Марин Ле Пен. Тем не менее может оказаться так, что возложенные на Макрона как ярого противника Трампа надежды могут оказаться тщетными, поскольку между этими новичками в политике, возможно, не так мало общего, пишет Бенджамин Хаддад в статье для The Foreign Policy. Читайте также: The Strategist: Эммануэль Макрон — такой же популист, просто другого пошиба Так, автор отмечает, что встреча между президентом Франции Макроном и главой Белого дома Дональдом Трампом, состоявшаяся в мае, и запомнившаяся неловким рукопожатием лидеров двух стран, наверняка застало весь мир врасплох. Читайте также: Макрон объяснил, зачем он так крепко пожал руку Трампа Некоторым наблюдателям показалось, что Макрон пытался решительным образом позиционировать себя в качестве ведущего голоса в сопротивлении ЕС президенту США. Последующие недели только подогрели это впечатление: в интервью французской газете, данное новым главой Елисейского дворца после рукопожатия, Макрон озорно заявил, что этот акт «не носил невиновного характера». Несколько дней спустя французский президент продолжил свои провокации, объявив в своем выступлении на английском языке после заявления Трампа выходе США из Парижского соглашении о климате, что Франция «сделает планету снова великой» — лозунг позже был превращен в веб-сайт, привлекающих исследователей США во Францию. И Трамп, и Макрон действительно очень разные. Хотя они оба и обладают опытом в бизнесе, Макрон, тем не менее, когда-то преподавал философию и может цитировать Мольера по памяти; тогда как Трамп является в прошлом телевизионной звездой, начинающей свой день с Twitter. Что важнее, они пришли к власти на основе противоположных мировоззрений. Так, в дебатах о том, каким быть его обществу — открытым или закрытым, — Макрон выбрал первое, отдав предпочтение свободному рынку и сохранению страны в ЕС, тогда как Трамп выступал за закрытие границ, принцип «Америка прежде всего!» и протекционизм. Сам Трамп мало скрывал тот факт, что хотел победы Марин Ле Пен, составившей Макрону конкуренцию во втором раунде выборов. Президент-республиканец назвал ее «самой сильной из того, что происходит во Франции» незадолго до ее громкого поражения. Сам же Макрон резко критиковал президента США во время своей предвыборной кампании и получил одобрение бывшего президента Барака Обамы. Заманчиво, таким образом, видеть в избрании Макрона прямое отвержение популизма Трампа и считать его самого лучшей надеждой ЕС на противостояние президенту-республиканцу. Однако, подчеркивает автор, подобный шаг бы ошибкой. По сути, стоит ожидать, что Эммануэль Макрон и Дональд Трамп, какими бы разными они ни были, скорее всего, поладят. Прежде всего потому, что избрание Макрона было не совсем отвержением Трампизма. Макрон, возможно, и избирался на либеральной платформе, но он не Хиллари Клинтон. Новичок в политике, впервые избиравшийся впервые на пост главы государства с партией, созданной год назад, Макрон смог собрать определенную часть гнева, направленного против истеблишмента, который обрек традиционных политиков во Франции и Соединенных Штатах. Макрон очевидным образом избирался на фоне экономических неудач как крупных французских партий, таких как Социалистическая партия и партия «Республиканцы», для реформирования жесткого рынка труда Франции и борьбы с высоким уровнем безработицы. Как и в случае с Трампом, за несколько месяцев до выборов немногие «эксперты» сделали бы ставку на победу Макрона. Его победа на парламентских выборах даст дорогу сотням новых депутатов, которые никогда ранее не занимали избранный пост, в то время как действующие партии будут сметены. Кроме того, его первый законопроект будет направлен на «морализацию» французской политики путем введения лимитов на срок занимания должности и запрета депутатам нанимать членов семьи или работу консультантами. Его политику можно было назвать… пыток «осушить болото» — выражение, используемое Трампом. Президент США найдет в этом прежнем инвестиционном банкире прагматичного дельца, который больше заинтересован в защите интересов Франции, чем в том, чтобы читать Вашингтону лекции о либеральных ценностях. Макрон видит себя реалистом, заявив во время нынешней кампании о традиционной французской внешней политики Деголя-Миттеррана. Вскоре после встречи «Большой семерки» он пригласил президента России Владимира Путина на двусторонний саммит в Версале. Внимание прессы было сосредоточено на жестких словах Макрона в отношении российских СМИ RT и «Спутника» и их вмешательства во французскую президентскую кампанию. Однако, на фоне это возбуждения как-то не заметили того факта, что Макрон решил пригласить Путина во Францию с самого начала своего президентства, чтобы обсудить сотрудничество, особенно в борьбе против терроризма. На протяжении многих лет подобная французская позиция независимости вызвала недоуменение в Вашингтоне; сейчас же она отлично вписывается в повестку дня Трампа. Макрон и Трамп также могут найти неожиданную общую точку зрения в вопросе их ожиданий от ЕС. Вскоре после инаугурации Трампа тогдашний кандидат Макрон писал, что для европейцев появилась возможность, наконец, выступить с единой позицией и заявить, что они «должны защищать и укреплять союз, который позволяет странам Европы говорить более громким голосом на мировой арене», при этом «едавние критические замечания господина Трампа о ЕС подчеркивают, насколько это важно». С одной стороны, это стремление к более интегрированному и автономному ЕС выглядит как вызов господству США; с другой, похоже, согласуется с наостороженным отношением Трампа по отношению к союзникам-нахлебникам США. В свою очередь, президент Франции намерен повысить эффективность еврозоны, способствуя улучшению бюджетной координации и созданию должности общего министра финансов. Это будет означать необходимость убедить Германии пойти на более глубокую интеграцию общей валютной зоны и отказаться от излишков торговли, которые усилили дисбаланс в ЕС. Хотя Макрон не станет ставить под вопрос приверженность Франции НАТО, он тем не менее будет поощрять своих европейских партнеров к повышению их координации по обмену разведданными, пограничному контролю и борьбе с терроризмом. Франция и Германия уже начали обсуждать предложения по созданию Европейского фонда обороны для объединения усилий в разработке общих технологий для беспилотных летательных аппаратов и военных перевозок, а также для финансирования совместных усилий в Африке. Вместо того чтобы согласиться на такие движения, как Brexit, которые ослабляют ЕС и оставляют ее еще более зависимой, президент США должен приветствовать европейских лидеров, которые хотят укрепить континент и взять на себя большую ответственность за защиту собственных интересов и безопасности. Администрация Обамы с удовольствием передала европейские дела благоразумному руководству Ангелы Меркель. Напротив, официальные лица Франции так и не простили администрации ее шаги после приминение химического оружия в Сирии в 2013 году, ответственность за которое была возложена на администрацию Обамы. Во время своей предвыборной кампании Макрон поддержал удар администрации Трампа по сирийской авиабазе «Шайрат», поэтому Париж — всегда более благосклонно, чем Берлин относящийся к жесткой силе, — может быть более естественным партнером администрации Трампа. Как и Дональд Трамп, Макрон неоднократно заявлял, что его приоритетом в области внешней политики будет борьба с исламизмом, что не вызывает такой же нервозности среди французского политического истеблишмента как с левой, так и с правой стороны политического спектра, какую можно наблюдать в Соединенных Штатах. Более того, новый президент Франции поддерживает увеличение расходов на оборону Франции до 2% ВВП. Макрон также демонстрирует признаки преемственности настойчивой внешней политикой Франции последних лет. Так, хотя Макрон поставил на ключевые посты по экономическим вопросам своего кабинета фигуры, относящихся к справой стороне полического спектра, единственным министром уходящего социалистического правительства, оставленным им, стал 69-летний Жан-Ив Ле Дриан, который в течение пяти лет был министром обороны при Франсуа Олланде. Ле Дриан, широко уважаемый во французских военных кругах, стал министром иностранных дел Макрона. Он известнен прежде всего за то, что возглавил военную интервенцию против «Аль-Каиды» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Сахеле, которой Соединенные Штаты оказывают материально-техническую и финансовую поддержку. Он также стал первым французским официальным лицом, посетившим США после выборов в стране, чтобы встретиться с переходной командой Трампа. Его присутствие в новом кабинете Макрона является четким сигналом, равно как и тот факт, что первый визит Макрона за пределы Европы состоял в посещении французских войск в Мали. В то же время он повторил сообщение о том, что Франция будет «бескомпромиссной» в своей борьбе с терроризмом. Франция имеет 3 тыс. военнослужащих, дислоцированных в Мали, второе по величине развертывание после операции «Сентинелле». К тому же Макрон пообещал продолжить обе операции. Безусловно, Трамп непопулярен в ЕС. Отчасти этим объясняется то, что многие из лидеров стран блока возложили на Макрона надежды в том, что он станет ярым противником Трампа. Но широко распространенное отвращение к президенту США, каким бы реальным оно ни было, вряд ли окажет серьезное влияние на принятие решений бывшим министром экономики Франции. Конституция страны предоставляет Макрону гораздо больше свободы, чем, скажем, есть у канцлера Германии, при проведении внешней политики. Макрон особенно свободен от парламентского контроля. Таким образом, хотя и нет сомнений, что их первое рукопожатие и было неловким, как и маловероятно, что Макрон и Трамп примут участие в каких-лио постановках Мольера в ближайшее время, иногда грубое рукопожатие, тем не менее, может стать началом плодотворных отношений.