Как фильмы Cinéma du look повлияли на моду и фотографию
Феномен «уродливой» моды сейчас как никогда актуален, и все больше дизайнеров обращаются к альтернативным образам, тем самым выражая свой протест лощеному глянцу и привычным понятиям о красоте. Во многих коллекциях читаются отсылки к андеграундной культуре 1980-х и 1990-х годов, которая также пыталась найти красоту в, на первый взгляд, отталкивающих вещах. Одним из таких движений, в котором сочетались красота и уродство, было кинематографическое движение «cinéma du look». В 1980-е годы в социалистической Франции Миттерана кино постепенно начало уставать от сцен из жизни буржуазии. На первый план стали выходить фильмы Люка Бессона, Леоса Каракса и Жан-Жака Бенекса. Главные герои этих картин – уже не уставшие от жизни буржуа, а романтики-беспризорники и люмпены, которых новый вектор французской политики выбросил на заброшенные станции метро, под мосты и в подземные переходы. В своей статье французский кинокритик журнала La Revue du Cinéma Рафаель Бассан дал творчеству этих молодых режиссеров название «Cinéma du Look» за его приверженность к нарочитой яркости и предпочтение визуальной составляющей сюжету. В фильмах cinéma du look суровая повседневность жителей парижского дна уживается с гламурными образами из поп-культуры, светом неоновой рекламы и запоминающимися стильными образами. «Лола», 1981 Майлс Олдридж для Numero France, 2014 Во многом режиссеры cinéma du look позаимствовали идеи из французской «новой волны» – они рассказывают истории о трагической любви обреченных, но невыносимо стильных молодых людей и критикуют политическую систему посредством романтичных и порой бессмысленных разговоров. Любопытно, что режиссеры cinéma du look многое позаимствовали у голливудских блокбастеров – действие фильмов часто происходит будто в антиутопическом будущем, например, как у Леоса Каракса в «Дурной крови» или «Подземке» Люка Бессона. Некоторая апокалиптичность сюжета здесь уживается с эстетикой глянцевых fashion-образов и фильмов Фассбиндера, которые режиссеры cinéma du look считали своим главным идейным и стилистическим вдохновителем. Эстетичные винтажные образы, любовь к яркому макияжу и неоновому свету фильмов Фассбиндера, особенно в картинах «Женитьба Марии Браун» и «Лола» , отозвались не только в фильмах Бессона, Бенекса и Каракса, но и в модной фотографии – например, в работах Майлза Олдриджа и Стивена Мэйзела. В некоторых из них можно найти прямые цитаты из фильмов немецкого режиссера и визуальные черты эстетики cinéma du look, которая вдохновляла фотографов своим футуристичным стилем и красотой, будто из другого мира. Режиссеры словно открывали портал в другое измерение для своих героев, которые пытались бежать от жестокой социальной действительности. Возможно именно этот оксюморон красоты и уродства сыскал славу для того же Бессона и Каракса. Во многом отношения кино и модной индустрии двухсторонние. Fashion-образы вдохновляют режиссеров, а кино, в свою очередь, дает пищу для размышлений дизайнерам и фотографам. В случае cinéma du look это особенно заметно. Образы из этих фильмов во многом определили андеграундный стиль Европы 1980-х или по крайней мере добавили масла в огонь. К примеру, образ, созданный на грани панка и гламура, нашел свое отражение в весенней кутюрной коллекции Жан-Поля Готье, который имитировал собой вечеринку в парижском клубе Palace. Модели с панковскими прическами и в блестящих oversize-вещах во многом напоминают персонажа Изабель Аджани в «Подземке». Стоит отметить, что у Готье вообще особенные отношения с cinéma du look: костюмы к «Пятому элементу» создал именно он. Слева: «Подземка», 1985. Справа: Jean Paul Gaultier Couture весна-лето 2016 Футуристичные оборванцы и элегантные панки из фильмов Каракса и Бессона продолжают и дальше появляться на подиумах и в рекламных кампаниях модных брендов. Например, последняя рекламная кампания Acne Studios с моделью Лерой Абовой в кислотной рабочей одежде из будущего во многом косвенно имитирует стиль Жюльетт Бинош в «Любовниках с нового моста», а прошлая кампания во многом напоминает образы Кристофа Ламберта. «Любовники с нового моста», 1991 Acne Studios, осень-зима 2016/2017 Дизайнер Симон Порт Жакмю не раз признавался (и продолжает признаваться) в любви к француженке Изабель Аджани. Основатель бренда Jacquemus периодически ссылался в своих коллекциях к клетке и объемным пиджакам, напоминающим те, что появились в финальной сцене фильма «Подземка», да и в целом к трагичным и романтичным образам, на которые богат французский кинематограф. Нечто похожее сделала и команда Proenza Schouler в сезоне осень/зима 2014 – синий неоновый пиджак из нее намекает на цветовую эстетику фильма «Дурная кровь». «Дурная кровь», 1986 Proenza Schouler, осень-зима 2014/2015 «Подземка», 1985 Jacquemus, осень-зима 2016/2017 Знаковой фигурой для cinéma du look стал любимый актер Каракса – Дени Лаван. Его по-детски наивный и порой отталкивающий образ парня с большими проблемами в не менее больших штанах переходил из одного фильма движения в другой. Кажется, что многие дизайнеры мужской одежды находят вдохновение именно в его сумасшедших образах. Например, Дрис ван Нотен в своей последней весенне-летней коллекции представил целый ряд образов в духе стильного бродяги. Вероятно, и Balenciaga под руководством Демны Гвасалии, в чьей первой коллекции были показаны огромные брюки и пиджаки, ссылаются на «наивные» силуэты из 1980-х. Dries Van Noten, весна-лето 2017 В качестве полноценного движения cinéma du look просуществовал недолго. После того как Люк Бессон уехал в Голливуд, а Каракс и Бенекс ушли в другие стези кинематографа, оно потеряло весь свой флер и не нашло последователей. Во многом о нем можно говорить только в рамках альтернативной культуры 1980-х, но, как и многие новые авангардные движения прошлого, оно не прошло бесследно для западного контркультурного наследия, особенно в контексте 1980-х годов. К этой эпохе все также продолжают обращаться визуальные артисты и дизайнеры из-за ее визуальной и концептуальной близости сегодняшней реальности и ее кризисам, культурным и социальным, во время которых очень важно найти красоту, там где ее, на первый взгляд, нет.
