National Interest: Что последует за неминуемым упадком США?

На обеих сторонах Атлантического океана решение Великобритании выйти из состава ЕС вызывало сильное беспокойство среди элит, которые считают, что Brexit свидетельствует о конце послевоенного либерального миропорядка. И действительно и в Евросоюзе, и в США мощные внутренние движения, которые набирают силы — популистская ответная реакция на возглавляемый элитой проект глобализации — подрывает поддержку либерального интернационализма. Однако этот либеральный международный порядок начал шататься и до этого и по более веским причинам, пишет Кристофер Лэйн в статье для National Interest. То, что понимается под либеральным международным порядком экспертами по внешней политике, является, по сути, концепцией Pax Americana — миром, построенным после 1945 года. Такой мир зиждился на фундаменте превосходящей силы США. В 1945 году на долю страны приходилось половина объема мирового производства, Вашингтон контролировал две трети мировых золотовалютных резервов, обладал огромным потенциалом проецирования своей мощи по всему миру. У США также была монополия на атомную бомбу. Благодаря комбинации превосходящих другие державы военных, финансовых и экономических потенциалов США смогли, считает автор, построить такие институты обеспечения безопасности и экономического развития, как НАТО, Всемирный банк, Международный валютный фонд, Всемирную торговую организацию. Они легли в основу послевоенного миропорядка (и по-прежнему определяют его), а также помогли восстановить разрушенные экономики западной Европы и Японии. Вашингтон также сыграл миротворческую и стабилизирую роль в Европе и Восточной Азии. Как бы сказали эксперты по международной политике, после Второй мировой войны США оказались в положении доминирования, гегемонии. Даже в ходе холодной войны превосходство никогда США серьезно не оспаривалось. По мнению автора, из-за нехватки экономического и технологического потенциала Советский Союз не мог сократить разрыв с США и был не реальной, а «потемкинской» супердержавой. После развала Советского Союза США стали захватывать все большие и большие высоты геополитического могущества, из-за чего некоторые разгоряченные умы стали верить в «конец истории», в то, что либеральный международный порядок стал непреходящей чертой мировой политики. На сегодняшний день очевидно, что эта картина оказалось иллюзией. Либеральный международный порядок ослабевает, поскольку меняется глобальный баланс сил, а также разваливается фундамент, на котором был построен Pax Americana. В действительности, преимущество США в относительной мощи сокращалось с 1960-х годов. Автор отмечает, что изначально признаки этого были скрыты. Распад СССР также скрыл из виду макроисторические силы, которые уже подтачивали фундамент могущества США. Некоторые эксперты смогли понять природу имевшей место трансформации. Книга Пола Кеннеди 1987 года «Восхождение и падение сверхдержав», вдохновила дебаты об относительном упадке мощи США. В ней он затронул два ключевых вопроса. Во-первых, все сверхдержавы с начала современной международной системы, переживают один и тот же жизненный цикл: появление, восхождение, достижение апогея их власти, за которым следует относительный упадок. Во-вторых, ни одна сверхдержава, таким образом, даже достигшая наибольшего превосходства, не могла оставаться на лидирующих позициях вечно. Кеннеди утверждал, что США не исключение из этого правила восхождения и упадка сверхдержав. Тогда книга Кеннеди произвела эффект разорвавшейся бомбы во внешнеполитическом истеблишменте. Последовавшие за этим обсуждения об упадке США, тем не менее, резко оборвались, после того как развалился Советский Союз (основной геополитический противник США), а в Японии (основном экономическом сопернике США) один за другим стали лопаться экономические пузыри. Наиболее значительные вызовы для сохранения лидирующих позиций для Pax Americana проявились уже в 1980-х: свое экономическое восхождение начал Китай. Дэн Сяопин провел крупномасштабные экономические реформы, которые привели к тому, что КНР стала экономической сверхдержавой. Взлет Китая был головокружительным. С 2010 года Китай обогнал США по показателю торговли и объемов производства. В 2014 году, по данным МВФ и Всемирного банка, экономика Китая стала крупнейшей (по показателю паритету покупательной способности), обогнав США. В то же самое время США сталкиваются со своими собственными вызовами, в том числе стареющим населением, стагнацией экономики и политической поляризацией. В начале 2020-х США грозит фискальный кризис. Согласно долгосрочным прогнозам, ВВП США будет расти только по 2% в год. Затмив США по ВВП по показателям паритета покупательной способности, Китай неизбежно — это вопрос только времени — обгонит США по ВВП, рассчитываемому на основе рыночного обменного курса. Несомненно, Китай сегодня сталкивается со своими экономическими препонами и проблемами, вроде стареющего населения и ухудшения экологической ситуации. Китай также не догнал США по качественным показателям экономического и технологического потенциала. Но Пекин этот разрыв сокращает. Уже сейчас из-за экономической силы Китая меняется геополитический баланс между ним и США. Именно поэтому дни либерального международного порядка сочтены. Потенциал Китая (и других держав) растет, тогда как относительная мощь США переживает упадок. И это часть более крупной картины: центр глобального доминирования уходит из Евро-Атлантического региона в Азию — процесс, который движется под действием крупных обезличенных сил исторических перемен. Английский ученый Эдуард Халлетт Карр предположилл, в чем состоит динамика, стоящая за упадком возглавляемым США либерального международного порядка. В своей работе «Двадцатилетний кризис», в которой он изучил международные отношения между двумя мировыми войнами, Карр продемонстрировал, что геополитический кризис 1930-х годов был вызван растущей пропастью между международным порядком, установленным Версальским договором после окончания Первой мировой войны и последовавшими за этим изменениями в том, как распределялась власть в Европе. Он обратил внимание на два ключевых геополитических аспекта. Во-первых, международные порядки являются отражением баланса сил, существующего при их создании, и интересов доминирующей державы (или держав), которая создает их. Во-вторых, международные порядки никогда не переживают крупных изменений в балансе сил, существовавших при их создании. Карр предостерегал, что быстро развивающиеся претенденты на мировую гегемонию и те державы, которые переживают упадок, но вынуждены защищать статус-кво, неизбежно столкнутся. Государство (или государства), которое создало существующий международный порядок, любит сохранять статус-кво, поскольку он играет на руку его интересам. Претенденты же на гегемонию не испытывают никакой привязанности к существующему порядку и стремятся к его пересмотру для достижения престижа, статуса и геополитических предпосылок, соизмеримых с их растущей мощью. Более внимательные защитники либерального международного порядка признают, что эра глобального доминирования США подходит к концу. Однако, благодаря двум причинам, утверждают они, США может цепляться за своего рода зомби-гегемонию, при которой правила, нормы и институты, созданные при Pax Americana, могут пережить упадок мощи США. Во-первых, они считают, что международный миропорядок основан на правилах, которые идут на пользу всем странам, присоединившимся к ним. В этом не учитывается важный аспект: в международной политике тот, кто правит, то и задает правила. Без сомнения, плоды послевоенного либерального международного миропорядка были распределены широко, однако больше всего выгод получили США, которые и создали послевоенную систему. Во-вторых, утверждается, что Китай не будет оспаривать или разрушать либеральный международный порядок, поскольку геополитически и экономически страна выросла в этой системе. Китай, действительно, вырос в рамках Pax Americana, однако страна стала сверхдержавой не для того, чтобы сохранять созданный США миропорядок. Все более могущественный Китай сделает то, что неизменно делают все претенденты на гегемонию: он будет стремиться перестроить международный порядок, чтобы тот соответствовал его интересам, нормам и ценностями, его, а не США. Будь Карр жив сегодня, он бы не удивился тому, что в Восточной Азии Китай оспаривает Pax Americana, выдвигая свои претензии на региональное доминирование. В то же самое время в Восточной Европе Карру было бы понятно, почему Москва пытается восстановить свой контроль в странах, которые — еще во времена империи — были частью российской сферы влияния. Он бы также понял, почему Китай и другие развивающиеся страны пытаются перестроить международные институты и переписать правила, выстраивая их в соответствии с нынешними геополитическими реалиями, а также создавая альтернативный международный порядок, который существует параллельно Pax Americana. Таким образом, США необходимо подстраиваться под ту реальность, в рамках которой лежащий в основе либерального международного порядка баланс сил ослабевает. Если Вашингтон не сможет сделать этого и, напротив, будет пытаться сохранить состоявшийся послевоенный статус-кво, существует риск того, что такие шаги лишь ускорят экономический упадок внутри страны и крупномасштабные конфликты за рубежом.