Без сюрпризов и прорывов: Россия и дальнее зарубежье в 2019-м

Внешняя политика Кремля на западном направлении обошлась без перемен в 2019 году. Российско-американские отношения закрепились на низкой точке, а деградация системы контроля над вооружениями добавила им тревожный оттенок. В то же время на восточном направлении Москва смогла в полной мере реализовать тезисы «доктрины Примакова» о многополярной системе международных отношений. Россия-США В уходящем году США вступили в предвыборную пору: о выдвижении на второй срок заявил президент Дональд Трамп и целый ряд кандидатов-демократов. Естественно, агитируя за себя, они не могли обойтись без обвинений в адрес Трампа в связях с Кремлём. Но, во-первых, за три года «Рашагейт» уже успел всем поднадоесть. Во-вторых, в марте комиссия спецпрокурора Роберта Мюллера наконец обнародовала результаты расследования, которое не нашло свидетельств сговора Трампа с Москвой, хотя само вмешательство России в выборы не подвергалось сомнению. Госсекретарь США Майк Помпео в мае впервые посетил РФ. Очевидно, он искал поддержки по иранскому вопросу, но в итоге ничего не добился. Без прорывов окончился и ответный визит Сергея Лаврова в Вашингтон в декабре. А встреча президентов Дональда Трампа и Владимира Путина на саммите G20 в Осаке получилась во многом протокольной. Одной из главных и самой тревожной темой уходящего года стало прекращение действия договора о ракетах средней и меньшей дальности (ДРСМД). В феврале Вашингтон объявил о том, что Россия не исполняет условия Договора, и приостановил своё участие в соглашении, дав Москве время «исправиться». Россия ожидаемо не согласилась с претензиями США и в августе соглашение окончательно прекратило действие. На повестке дня в 2020-м будет стоять продление договора о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-3), действие которого истекает в феврале 2021 года. Если державы так и не смогут договориться, их ядерное оружие окажется не связанным никакими договорами впервые с 1971 года. Москва и Вашингтон периодически выражают готовность начать переговоры по этому вопросу, но, как правило, кивают в сторону друг друга: мы-то всегда готовы, но инициатива должна исходить с другой стороны. Конгресс продолжил вводить новые антироссийские санкции, хоть и 2019 год выдался менее «урожайным» на ограничительные меры. Так, в проекте оборонного бюджета на 2020 год были вписаны санкции в отношении компаний, занимающихся строительством газопровода «Северный поток — 2». Комитет Сената по международным отношениям также одобрил законопроект «адских санкций» против России, хотя эксперты предполагают, что из-за чрезмерной жёсткости, у документа мало шансов на то, чтобы пройти через обе палаты Конгресса и получить подпись президента. В целом, отношения США и России за прошедший год несколько стабилизировались: обошлось без громких дипломатических скандалов и крупных санкционных пакетов. Жаль, что стабилизировались на низкой точке. Россия-Европа В 2019 году в отношениях России и Европы наметилась некоторая оттепель. Санкционный режим остался без изменений, а слухи о его послаблении так и остались слухами. И всё же лёд был сломлен: Россия вернулась в Парламентскую ассамблею Совета Европы (ПАСЕ). Голосуя за восстановление прав нашей страны, европейские делегаты подчёркивали, что проблемы необходимо решать через диалог, а исключение России в этом плане ничего не даёт Европе. Впрочем, эксперты называли весьма прозаичные причины восстановления прав российской делегации. Во-первых, Совет Европы в этом году выбирал нового генсека, и голоса российских представителей были необходимы для его легитимности. Во-вторых, Россия платит один из самых больших членских взносов в ПАСЕ, и организация ощущала недостаток российских вливаний. После триумфа с ПАСЕ появились спекуляции о том, что Франция и США выступают за возвращение России и в формат G7. Их подогрел августовский визит президента Владимира Путина в форт Брегансон, летнюю резиденцию французских президентов. Неформальная встреча состоялась по инициативе лидера Пятой республики Эммануэля Макрона незадолго до открытия саммита G7, поэтому стала своеобразной формой участия Москвы в этом формате. Но на этом всё и закончилось: Макрон и Трамп поспешили опровергнуть слухи о возвращении России в G7. Макрон вообще неожиданно оказался посредником между Россией и Европой, хотя раньше этот неофициальный пост занимала канцлер Германии Ангела Меркель. Будучи одним из самых молодых и амбициозных лидеров Европы, Макрон понимает, что в условиях намечающегося противостоянии США и Китая, разлада в отношениях Трампа и ЕС Европе нужно искать новых союзников. Москва поначалу относилась к Макрону не очень серьёзно, ведь Франция долгие годы соглашалась взаимодействовать с ней только в рамках Евросоюза. Но 2019 год, возможно, стал переломным в этом плане. Нежданные дивиденды России принесла даже остановка строительства газопровода «Северный поток — 2» из-за санкций США. Европа, и особенно Германия, в этом конфликте фактически приняли сторону Москвы, осудив США за попытки диктовать им, у кого покупать газ. Тот факт, что под американские санкции попали, прежде всего, европейские компании, занимавшиеся прокладкой газопровода, вбил очередной клин в отношения Брюсселя и Вашингтона. В Европе накопилась усталость от режима конфронтации с Россией и назрел запрос на поиски новых каналов взаимодействия. Шок 2014 года, когда цифры взаимной торговли резко упали из-за санкций, остался позади, и европейский бизнес начал искать способы, чтобы, не отменяя санкций, всё же извлекать прибыль из сотрудничества с Россией. Россия-Ближний Восток В 2019 году после долгой пробуксовки была запущена работа сирийского конституционного комитета, созданного в начале 2018 года после сочинского Конгресса нацдиалога. Но старт его работы в октябре в Женеве при двух сопредседателях — главе правительственной делегации Ахмеде аль-Кузбари и главе оппозиционной делегации Хади аль-Бахра — не принёс результата. Наоборот стало ясно, что комитет представляет собой фикцию. Уже после первых заседаний оппозиционные ресурсы обнаружили в списке делегации людей не только связанных со спецслужбами, но и участвовавших в прошлом в арестах и пытках. Трое представителей гражданского общества вышли из согласованного списка: двое из них мотивировали свое решение опасениями за судьбу родственников, проживающих на подконтрольных Асаду территориях. И это притом, что с делегацией оппозиции тоже не всё так просто. Из её состава Саудовская Аравия не только удалила связанных с Катаром оппозиционеров, но, погруженная в йеменский кризис, согласилась «слить» наиболее рьяно отстаивающих позицию «Сирия без Асада». Только Турция имеет в делегации реальных повстанцев, но многие из них давно утратили авторитет, поскольку их фракции практически ничего самостоятельно не контролируют в САР. В итоге усилия России по возвращению беженцев и привлечению денег для восстановления Сирии не имеют результата — без реального компромисса даже страны Персидского залива, которые готовы налаживать отношения с Дамаском для сдерживания иранского и турецкого влияния, не спешат вкладываться в какие-либо более-менее серьёзные проекты. При этом Турция по результатам 2019 года смогла распространить влияние в соседней стране для защиты суннитского населения и получить возможность возвращать со своей территории сирийских репетриантов. Москва, очевидно, была сильно раздосадована тем, что Дамаску не удалось воспользоваться сумятицей после заявления Трампа о выходе из Сирии — для продвижения через Евфрат для контроля нефтяных полей. В итоге момент был упущен, а США, перераспределив свои военные ресурсы, не только сохранили контроль за нефтескважинами и продолжили удерживать племена и курдов в зоне своего влияния — за счёт снабжения их через Иракский Курдистан, но и переложили на Россию ответственность за отношения между турками, курдами и Дамаском. С сирийским досье так или иначе было связано ливийское: не только по организации транзита в североафриканскую страну людей из ЧВК Вагнер, но в плане контактов со спонсорами командующего так называемой Ливийской национальной армией Халифой Хафтаром — Египтом, ОАЭ и Саудовской Аравией. Однако попытка Москвы расширить представительство россиян в районе аль-Ватия привела к тому, что Анкара, обеспокоенная наступление Хафтара на дружественное ей правительство в Триполи, начала публично давить на чувствительную для Кремля тему «суданских и российских наёмников». В минувшем году Москва в некотором роде отплатила Эр-Рияду за то, что саудовские представители не стеснялись контактировать с российскими в момент попыток «изоляции РФ» — в 2019-ом в столицу Саудовской Аравии, которая стремилась преодолеть имиджевые потери после убийства Хашогги, состоялся однодневный визит президента Путина (и затем — в Абу-Даби). Россия-Китай На восточном направлении российской внешней политики в уходящем году было мало сюрпризов. Россия и Китай закрепили и расширили своё партнёрство, цифры взаимной торговли продолжили расти и, по прогнозам Министерства коммерции КНР, в 2019 году должны достигнуть исторического максимума $110 млрд. В конце года были закончены два важных инфраструктурных проекта: газопровод «Сила Сибири» и автомобильный мост через Амур, соединяющий Китай и Россию. В открытии первого участка «Силы Сибири» от Чаяндинского месторождения в Якутии до Благовещенска в рамках телемоста участвовали Владимир Путин и руководитель КНР Си Цзиньпин. Ожидается, что по этой магистрали будут поставлять газ дальневосточным и китайским потребителям. Что касается автомобильного моста, то в конце ноября власти отчитались о завершении строительства российского участка (китайцы сдали свою часть ещё в 2018-ом, и он обошёлся им более чем в два раза дешевле). Открытие моста намечено на весну 2020. Ожидается, что он станет новым международным транспортным коридором и активизирует торговлю между двумя странами. В июне состоялся официальный визит Си Цзиньпина в Россию, в рамках которого он принял участие в Петербургском экономическом форуме. Лидеры не скупились на тёплые слова в отношении друг друга: так, товарищ Си называл Путина своим другом. Несмотря на намечающуюся конкуренцию и взаимную осторожность, и Москве, и Пекину союз пока выгоден. Россия находится под санкциями США и Евросоюза и вынуждена переориентироваться на восток. Китай же продолжает затяжную торговую войну с Вашингтоном, ему нужно как минимум искать новые рынки сбыта своей продукции. В 2019 году наметился вывод военного сотрудничества Китая и России на новый уровень. Так, Путин заявил, что Москва готова поделиться с Пекином технологиями создания системы предупреждения о ракетном нападении. Эксперты сошлись на том, что кооперация в этой сфере — знак высочайшего уровня взаимного доверия.