Columbia Journalism Review (США): Украина сделала комика своим президентом. Чему могут научиться американские СМИ

Недавно весенним вечером в Киеве на столичном Олимпийском стадионе под небом, переливавшимся цветами сахарной ваты, собрались 22 тысячи человек. Миллионы других наблюдали за происходящим дома. В центре стадиона, среди моря сине-желтых кресел, в тон украинским флагам, которыми размахивали или в которые были завернуты многие из зрителей, были установлены две противоположные сцены. С них должны были вести дебаты два человека. Один из них был олигархом, владельцем шоколадной империи и телеканала. Другой был комиком и любимцем конкурирующего телеканала, самого популярного на Украине. Оба были кандидатами на пост президента страны. В последние годы Украина приобрела известность в качестве лаборатории, где Россия экспериментирует с цифровыми технологиями распространения дезинформации. Но в грязной избирательной кампании, которая длилась четыре месяца и закончилась на прошлой неделе, когда комик Владимир Зеленский нанес сокрушительное поражение действующему президенту и «шоколадному королю» Петру Порошенко, главенствовало телевидение. Если бы телевизионные каналы с редакционной точки зрения были независимыми, они могли бы поспособствовать распространению объективной информации и обмену мнениями в ходе выборов. Но, как сказал Зеленский во время телешоу с дебатами кандидатов в президенты, «все украинские телеканалы контролируются олигархами». И Порошенко, и Зеленский пользовались непрерывной бесплатной пафосной информационной поддержкой своих «союзнических» телеканалов, ни один из которых не постеснялся экспериментировать с дезинформацией. Зеленский, как и Дональд Трамп во время президентской кампании 2016 года, является новичком в политике и опытным шоуменом, избирательная кампания которого способствовала контролю над политическим телевидением. Петру Порошенко, как и Хиллари Клинтон, мешал его гораздо более продолжительный опыт государственной службы, который телеканалы (во всяком случае, те, которыми он не владеет) тщательно изучали. И в самой Украине, как и в США, существует сенсационная, ориентированная на рейтинги и политически поляризованная информационная среда, которая подразумевает, чтобы зрители потребляли контент из нескольких источников, чтобы собрать воедино какой-то вариант правды. Украинцы, как и американцы, тщетно стремились получить взвешенную, основанную на фактах информацию. И поскольку Америка приближается к своим собственным выборам, возникает вопрос о том, существует ли еще такое понятие. Украина, возможно, даже более поляризована, чем Америка. Самые богатые люди контролируют телеканалы — каждый со своей политической точкой зрения, каждый только ради своей личной выгоды. Американская неправительственная организация «Фридом Хаус» (Freedom House) написала в своем докладе за 2017 год, что «по крайней мере, четыре основные медиа-группы, у которых общая доля телевизионной аудитории составляет около 76%, принадлежат могущественным… олигархам, основной бизнес которых находится вне медиа-сектора». Владельцы украинских «олигархических» телеканалов представляют собой довольно колоритную компанию. Виктор Пинчук, один из богатейших людей в мире, женатый на дочери второго президента Украины, является владельцем телеканала ICTV (Международное коммерческое телевидение). Канал критикуют за то, что он транслировал слишком много российского контента после протестов Евромайдана в 2013-2014 годы, которые привели к свержению коррумпированного режима Виктора Януковича. Дмитрий Фирташ, газовый магнат, оказавшийся в изгнании из-за коррупционного скандала, владеет телеканалом «Интер», симпатизирующим России. Ринат Ахметов, самый богатый человек Украины, владеет телеканалом «Украина». Самый популярный телеканал страны «1+1» (на котором транслируются телепрограммы избранного президента Зеленского), принадлежит Игорю Коломойскому, банк которого был национализирован украинским правительством после того, как он обманул своих клиентов, завладев их средствами на сумму 5,5 миллиарда долларов. (Сейчас он находится в добровольном изгнании в Швейцарии и Израиле, и дистанцируется ли Зеленский от Коломойского, станет одним из первых и самых важных испытаний его президентства). Другие телеканалы с меньшей долей на медиа-рынке принадлежат уходящему президенту Петру Порошенко и бывшему премьер-министру Арсению Яценюку. Местный феномен дезинформации возник в этой мутной и невнятной информационной среде задолго до того, как получила распространение российская дезинформация. Международная неправительственная организация «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders) характеризует это явление (известное как «джинса») как «материал,… направленный на улучшение или создание положительного образа политической партии, политика или других лиц,… который не обозначен как реклама понятным аудитории способом». Короче говоря, украинское телевидение — это сеть распространения влияния олигархов, и большая часть транслируемого им контента явно ориентирована на то, чтобы усилить это влияние. Учитывая колоссальное влияние телевидения, это отсутствие редакционной независимости вызывает особое беспокойство. Согласно опросу, проведенному недавно международной некоммерческой организацией «Интерньюс» (Internews), 74% украинцев смотрят телевизионные новости еженедельно (по сравнению с 50% американцев, которые смотрят новости по телевидению «часто»). Кандидаты и их команды использовали в своих интересах привычку к потреблению информации через украинские СМИ, создавая атмосферу кампании, которая временами казалась «ориентированной на телевидение» — высоко сенсационной и скудной по сути. Дебаты на стадионе стали кульминацией этой предвыборной многосерийной теледрамы. На протяжении всего второго тура выборов Зеленский и Порошенко обменивались ударами в виде череды видео-вызовов, споря о том, где, когда и как будут проходить дебаты. На протяжении трех недель это было главной темой в обсуждении кандидатов, из-за чего основные политические вопросы остались без внимания. Мэтью Шааф (Matthew Schaaf), директор представительства «Фридом Хаус» на Украине, согласен. «Несмотря на разнообразие медиа-пространства, украинское телевидение в значительной степени служило укреплению односторонних, пристрастных позиций владельцев телеканалов и тех, кто с ними связан, а не предоставлению избирателям беспристрастных материалов и анализа, необходимых для хорошо информированного электората». В остальном политический дискурс в стране проходил ненамного глубже, и телеканалы ради своих кандидатов беззастенчиво пренебрегали как законами, так и правилами ведения предвыборной кампании. Как известно, телеканал «1+1», который транслирует шоу Зеленского, выпустил передачу, в которой утверждалось, что Порошенко скрывает свою причастность к смерти своего брата. Порошенко подает в суд на телеканал за клевету и включил его передачу со сфальсифицированными фактами в экспозицию фейковых новостей в своем предвыборном штабе. «Черт возьми! — возмутилась советник Порошенко Динара Хабибуллаева перед вторым туром. — У нас сложилась такая ситуация, когда… население проголосовало за шоумена, актера, который не очень разбирается в политике, который является марионеткой Коломойского и канал, который контролирует Коломойский, выпускает фальшивки». Она согласна с решением Порошенко подать в суд на телеканал и заявила, что поддерживает идею закрыть его вообще. Кроме того, канал «1+1» использовал то, что Зеленский является знаменитостью, чтобы обойти правила о «дне тишины» накануне голосования, когда традиционная предвыборная деятельность запрещена. Хотя канал не транслировал политическую агитацию, он показывал одну за другой программы с участием Зеленского, включая документальный фильм о жизни Рональда Рейгана, рассказанный самим Зеленским. Американская неправительственная организация Национальный демократический институт (НДИ), направившая на Украину группу наблюдателей за выборами, подсчитала, что «в течение двух месяцев до первого тура Владимира Зеленского показывали на канале „1+1" в качестве шоумена (а не кандидата) в течение 203 часов». Штаб Порошенко распространял свою долю сенсационных и необоснованных заявлений о своем противнике, утверждая, что Зеленский является наркоманом. Он также использовал СМИ, связанные с Порошенко, чтобы выйти на первый план в освещении президентской гонки. По оценкам НДИ, «за неделю до первого тура выборов, состоявшегося 31 марта, политическая реклама в поддержку президента Порошенко появлялась более 1400 раз, и рекламное время составило почти 10 часов, что в два с лишним раза больше, чем эфирное время в пользу любого другого кандидата. Алексей Мацука, главный редактор сайта «Новости Донбасса», издания, которое работает для истерзанного войной востока Украины, сказал о кампании Порошенко: «Самое страшное, что действующий президент прибегнул к такой грязной телевизионной тактике, подчеркнув, что для нашей традиции такой подход является нормой». Национальный Совет Украины по вопросам телевидения и радиовещания неоднократно указывал на одностороннее и непропорциональное предоставление телеканалами Порошенко материалов о действующем президенте в период кампании, а также на позицию телеканала «1+1» в предоставлении информации о Зеленском. Совет обратится к телеканалам с требованием «объяснить» их действия, но его полномочия, позволяющие взимать с них штрафы, минимальны. А украинское общественное государственное телевидение (наверное, единственное место, где украинцы могут найти объективный, редакционно независимый контент и который может нейтрализовать непрерывную войну между каналами) по-прежнему находится в процессе становления и постоянно недофинансируется. Но помимо структурных проблем Украина и США страдают от одной и той же болезни: постоянного желания созерцать и получать удовольствие от дешевых, помпезных, движимых сомнительными мотивами информационно-развлекательных зрелищ вместо информации, полученной из тщательно проверенных источников и предоставляемой ради общего блага. По мере того как США приближаются к очередным президентским выборам, ориентированным не столько на политику, сколько на личность, телевизионные каналы, возможно, предпочтут вести американский политический дискурс на своей собственной версии украинского стадиона. Вкупе с оскорбляющими друг друга кандидатами, которые охотно принимают распространяемую в стране дезинформацию и тысячи возгласов в поддержку или в знак несогласия. Либо они могут перенести дискурс в более спокойное место. Возможно, это место будет не столь огромным. Возможно, там не будет захватывающей музыки или эффектного освещения, но это будет место, где люди вынуждены слушать друг друга. Я надеюсь что увижу, как на Украине появится такое место, такие условия — наряду с развитием демократии в этой стране. Которая, я надеюсь, не будет потеряна, когда США подойдут к следующим демократическим испытаниям.