Закрыть заводы назло России: Украина лишается промышленности по образцу Балтии

ТАЛЛИНН, 15 янв — Sputnik. После Евромайдана Украина начала ускоренную деиндустриализацию. С промышленной карты страны исчезли предприятия, не пережившие "решительные 144 реформы", пишет на страницах эстонского Baltnews политолог Денис Гаевский. "Упрощение" украинской промышленности В результате Евромайдана и последовавших за ним событий существенно упростилась структура украинской промышленности. Летом 2018 года президент Порошенко заявил, что с 2014 года в стране открыто 60 новых заводов. Абсолютная правда, которая, однако, не отменяет факта стремительной деиндустриализации Украины. Дело в том, что вместо ликвидированных и остановленных на неопределенный срок заводов по производству автомобилей, самолетов, судов, вагонов, двигателей открываются предприятия по производству упаковки, детского питания, автомобильных кабелей и чехлов. До минимума в структуре ВВП сократилась роль машиностроения и химической промышленности, стагнируют углепром и нефтедобыча. Пришедшие на волне Майдана власти самоустранилось от поддержки промышленности, особенно высокотехнологичной, способной генерировать высокую добавленную стоимость. Кроме того, не первый год проводится курс на уменьшение доли государства в сфере промышленности – множество крупных промышленных объектов выставлены на приватизацию. На месте многих из них наверняка будут возведены очередные новостройки и торговые центры. Деиндуструализация под видом декоммунизации Так, в начале декабря "с молотка" ушло очередное некогда стратегическое госпредприятие. Всего за 122 миллиона гривен (4,4 миллиона долларов) был продан николаевский судостроительный завод "Океан". По оценкам экспертов, в случае порезки на металлолом сохранившегося на заводе оборудования сумма получилась бы в несколько раз больше. Вполне возможно, что предприятие ожидает именно такая судьба. В ближайшее время стоит ожидать продажи и Николаевского судостроительного завода имени 61 коммунара, основанного в 1787 году. Ситуация на заводе существенно ухудшилась в 2014 году, когда государством не были выделены средства на содержание недостроенного крейсера "Украина", а осенью того же года завод, ранее имевший стратегическую значимость, в рамках конверсии перешел на выпуск переносных печек-"буржуек" для потребностей ВСУ. Вместо попыток реанимировать завод правящие решили его "декоммунизировать", убрав из названия приставку "имени 61 коммунара". Такая вот имитация "жизни по-новому", ни на йоту не приблизившая решение актуальных проблем предприятия. Богатая Украина Западу не нужна Работающие на власть эксперты и медийные лица подводят под проводимую деиндустриализацию "теоретическую базу": дескать, вся эта старая промышленность тянет Украину обратно в "совок" и все еще удерживает страну в орбите влияния России. В принципе данная концепция не нова – на нее опирались многие постсоветские республики, положившие в основу своей внутренней и внешней политики противопоставление себя России. В этой связи закрадывается мысль, что проводимая деиндустриализация с политической точки зрения в чем-то даже выгодна действующим украинским властям. Как бы это ни парадоксально звучало. С одной стороны, киевские власти крайне зависимы от западных элит, выражающих волю западного капитала. В свою очередь, для последнего украинская промышленность является конкурентом, а также гипотетическим фактором укрепления промышленного потенциала России. По мнению западных элит, Украина должна быть поставщиком сырья, трудовых ресурсов и рынком сбыта для стран развитого капитализма, не более того. Возможная база для будущей оппозиции С задачей ликвидации собственной экономики в качестве конкурента экономикам западным нынешние украинские "верхи" справляются весьма успешно. Потому они, вероятнее всего, могут рассчитывать на благосклонное к себе отношение западных сил в ходе выборов 2019 года. Либо же после избирательного процесса, если не сумеют переизбраться и вынуждены будут покидать пределы Украины. С другой стороны, деиндустриализация означает ликвидацию экономической базы по восстановлению пророссийских настроений со стороны занятых на ориентированных на российский рынок предприятиях. Трудовые коллективы соответствующих предприятий пускай и теоретически, но могли бы стать подспорьем для формирования оппозиционного движения, выступающего за восстановление хотя бы экономических связей с Россией. Однако деиндустриализация привела к ликвидации трудовых коллективов, ориентированных на российский рынок предприятий, к их дальнейшей атомизации. Потому о политической субъектности таких коллективов говорить не приходится. Прибалтийский пример Нечто подобное происходило в прибалтийских государствах, где после распада Советского союза ликвидировали крупную промышленность, опасаясь кристаллизации на ее базе левых, просоветских, русофильских, пророссийских настроений. Тем более большинство занятых в прибалтийской промышленности были именно русскими и русскоязычными. Они представляли собой потенциальную политическую силу, способную бросить вызов новым режимам. В Латвии и Эстонии для них ввели правовой статус неграждан, поэтому в случае сохранения большой индустрии в этих странах с немалой долей вероятности возникло бы серьезное профсоюзное движение, которое переросло бы в массовое движение за гражданские права и стало бы основой для политической самоорганизации. Постсоветская Прибалтика характеризуется исключительно правым общественно-политическим строем, в том числе по причине уничтожения крупной промышленности, которая несла угрозу этому самому строю. Кондратьев: Чернобыль не виноват в отсутствии атомной энергетики в Балтии >> Примечательно, что в прошлом году литовские власти заявляли о том, что готовы консультировать Киев в вопросе закрытия украинских АЭС, где ныне вырабатывается более 50% всей электроэнергии в стране. Закрытие АЭС представляется пессимистическим сценарием для украинской энергетики, однако сбрасывать со счетов его нельзя, особенно если зарубежные кредиторы не предоставят требуемые объемы финансирования для продления эксплуатационных сроков энергоблоков. Впрочем, закрытие АЭС станет логичным итогом копирования Киевом прибалтийских социально-политических и экономических практик.