Взаимное ядерное сдерживание перестало быть панацеей
Террористический акт в Донецке, в результате которого погиб глава ДНР Александр Захарченко, стал трагическим напоминанием о том, что война на Украине – в нескольких сотнях километров от Москвы – никуда не делась. Она продолжается в ежедневном режиме со всей присущей ей жестокостью.
Эта война – часть борьбы Запада за сохранение своего доминирования. Она стала результатом сочетания нескольких факторов. Во-первых, многолетнего российского небрежения украинскими делами. В тени этого небрежения, философии «да куда они денутся», элита в Киеве запуталась в своих обещаниях, желаниях и коррупции, а агрессивный национализм дозрел до готовности захватить власть силой.
Во-вторых, тщательно выстроенной манипулятивной игры США и Европы. Для этой игры любой результат тех процессов, которые были запущены в отношениях между Украиной и Западом, был выгоден. Промолчала бы Россия в 2012 – 2013 гг., Евросоюз спокойно переварил бы новую полуколонию, и страну затащили бы в НАТО без оглядки на мнение населения. Как большую Черногорию. Отреагировала бы Россия и несогласные на Украине так, как они отреагировали – получили бы войну на своей границе и снаряды по своим домам. Конфликт, не создающий для США и их союзников никаких существенных угроз безопасности. И поэтому эта война будет оставаться частью международной реальности.
Необходимо признать – соседом России на ближайшие годы, даже десятилетия, будет враждебное государство и союзник США, ведущее с Россией борьбу. Несмотря на российские инвестиции в свою экономику, которые в 2018 г. побили рекорды последних лет. И вне зависимости от того, какими будут непосредственные последствия трагедии, случившейся в Донецке в последний день лета.
Все происходящее вокруг Украины ставит в полный рост вопрос о том, насколько Россия готова обеспечивать безопасность на своей ближайшей периферии? И если мы пропустили удар на юго-западе, не грозит ли нам повторение такого или похожего сценария на других критически важных направлениях?
Можно возразить, что Украина – это особый случай, а Франкенштейн украинского национализма и государственности вызревал почти полтораста лет. В случае с другими важными партнерами и союзниками России на постсоветском пространстве этого не наблюдается. Однако совершенно не обязательно, что сценарии разжигания пожара по периметру российских границ будут повторять друг друга. Наоборот, они, скорее всего, будут весьма разнообразными.
На пространстве бывшего СССР у России есть три важных союзника: Армения, Беларусь и Казахстан. Их важность определяется не способностью внести вклад в российское военное могущество в случае большого или малого конфликта, хотя это тоже имеет место, а географической локацией. От казахстанского Актобе, где летом 2016 г. произошла террористическая вылазка, до российских индустриальных центров на Южном Урале 250 – 300 километров. Поскольку ситуация в сфере безопасности в Казахстане и Центральной Азии еще меньше заботит США в плане их собственной безопасности, чем конфликт на Украине, то высока вероятность активной поддержки террористического подполья извне.
Сейчас США все более активно начинают проникать в Центральную Азию. Кормят ее лидеров мантрами о том, что этот регион является целостной и независимой от России и Китая геополитической единицей. Эти разговоры предсказуемо находят отклик у региональных элит, весьма естественным образом стремящихся диверсифицировать свои внешние связи.
Способствует и несколько неуклюжая политика экономической экспансии со стороны Китая. Пока объектом этих усилий становится Узбекистан, из которого начинают лепить новую опорную фигуру «большой игры» США в Евразии. Высокий уровень и качество казахстанско-российских отношений, достигнутые усилиями президентов Владимира Путина и Нурсултана Назарбаева, не может быть поставлен под сомнение. Однако общие институты – главным из них является Евразийский экономический союз (ЕАЭС) – еще не настолько крепки, чтобы сделать деградацию этих отношений невозможной после смены лидеров.
Белоруссия является единственным дружественным России государством в Европе. Ни у кого, надеюсь, нет сомнений, на какой стороне будут сражаться нейтральные Австрия и Финляндия в случае прямого военного столкновения Россия – Запад.
При этом Беларусь – это достаточно монолитное и организованное общество, в отличие от той же Украины. Условный донбасский сценарий там вряд ли возможен. И если в случае неблагоприятного для России сценария преемственности власти Беларусь начнет поворачиваться на Запад, то она будет это делать дисциплинированно и целиком.
Армения сейчас полностью зависит от России в части обеспечения своей безопасности. Но давайте не будем забывать, что благодаря усилиям армянского лобби в Конгрессе США не было принято ни одного решения, которое бы осуждало оккупацию нескольких районов Азербайджана или эксцессы в отношении живущего там населения. В современных условиях для защиты армянского государства от его соседей на востоке и западе было бы достаточно размещения там нескольких десятков американских военнослужащих.
Вывод: если Россия не хочет в будущем решать по периметру своей границы новые проблемы безопасности, то имело бы смысл уже сейчас более активно заниматься вместе с ее соседями вопросами развития.
В конечном итоге, выбор между той или иной внешнеполитической ориентацией делается средними и малыми государствами исходя из соображений того, какая сторона может более эффективно способствовать повышению качества жизни граждан. Те же украинцы оказались способны умирать и, как мы в очередной раз убедились, убивать именно из желания жить лучше. Даже если оно окажется иллюзорным.
Второй важный вывод состоит в том, что борьба, одним из инструментов которой стала Украина, будет и дальше вестись последовательно и неуклонно. Цель этой борьбы – не завоевание российской территории силой оружия. История подтвердила, что это невозможно и самоубийственно. Задача состоит в стратегическом ослаблении и изматывании России, которое сделает ее беспомощной и приведет к капитуляции по образцу начала 90-х годов.
Спору нет, Россия была, есть и будет великой военной державой, способной самостоятельно и без зависимости от союзников обеспечить свою безопасность и нерушимость границ. Это, в числе прочего, подтвердили новые достижения российской военно-инженерной мысли, с которыми глава государства ознакомил нас в своем послании 3 марта 2018 года. Эти возможности – гарантия того, что никто на Россию не нападет. Однако парадокс еще и в том, что низкая гипотетическая вероятность всеобщего гибельного для планеты столкновения в наши дни сама по себе становится дестабилизирующим фактором. Она порождает уверенность в способности каждой из ядерных держав остановиться в тот момент, когда ситуация может стать необратимой.
Пример такого сценария мы видели в апреле этого года, когда США и их союзники нанесли ракетные удары по объектам союзной России Сирии. Это весьма безответственное решение было во многом результатом убежденности западных держав в том, что Москва проявит свойственную ей выдержку. И она эту выдержку проявила. Как проявляет сейчас, не пытаясь, по тонкому определению главы российского МИД «вставать в позу обиженного» в ответ на вакханалию, которая творится в отношении России в Вашингтоне.
Более того, взаимное ядерное сдерживание не является панацеей от абсолютно всех, кроме прямого нападения, способов агрессивного воздействия.
Мы как-то привыкли считать, что бесцеремонная линия Запада в отношении Украины с середины 2000-х гг. стала результатом недооценки того, насколько серьезной окажется российская реакция. А почему бы не предположить, что это не так? Автор этих строк и многие его коллеги начиная с 2008 г. говорили своим визави в Европе и США, что политика отчуждения Украины от России может иметь драматичные последствия. И нас слушали. Конфликт на Донбассе и вокруг воссоединения Крыма с Россией не несет для Запада никаких угроз. Сейчас европейцы явно тяготятся киевскими политиканами. Но ни одна из программ ресурсного освоения этой территории не свернута.
Решимость Москвы после вооруженного переворота 2014 г. в Киеве стала, несомненно, гарантией того, что формально Украина не станет в сколько-либо обозримой перспективе страной-членом НАТО. Однако совершенно не очевидно, что отсутствие формального статуса членства помешает США отстраивать в нескольких часах от Москвы угрожающую военную инфраструктуру. И размещать там своих военнослужащих. Япония, например, тоже не член НАТО. Не говоря уже о том, что самим фактом своего существования враждебная Украина постоянно будет источать в отношении граждан России яд социального расизма и общественной взвинченности.
Трагическая гибель всенародно избранного главы ДНР от рук террористов – это зримое свидетельство серьезности намерений и средств, с которыми Россия и ее друзья сейчас сталкиваются. Они требуют ответа не только в форме дипломатических или других непосредственно связанных с ситуацией мер. Нужно понимать, как с этим жить «в долгую».
В российском политическом и экспертном сообщества все громче звучат мнения, что последние события и действия США превращают попытки наладить диалог в не всегда имеющую смысл деятельность. Но просто отвернуться тоже не получится – ударят в спину.
