Фактор врага. Что россияне думают об украинцах

Эти результаты вполне ожидаемы, ведь начиная с 2014 года, развернута совершенно экстраординарная по интенсивности пропагандистская антиукраинская и антизападная кампания. Ее цель — дискредитация наметившего курса на интеграцию Украины с Европейским Союзом, и с другой стороны, — сторонников реформ, демократов и либералов самой России. Сохранение этой кампании чрезвычайно важно, хоть ее интенсивность и немножко меняется в течение последних трех лет. Тем не менее, сильный и значимый эффект пропаганды сохранится на долгие годы. Из-за ограничения в средствах опрос «Враги России» мы в последний раз проводили в 2012 году. Но у нас есть и другие вопросы, позволяющие отслеживать динамику отношения россиян к разным странам, в том числе и Украине. Совместно с Киевским международным институтом социологии мы ведем параллельное исследование: они опрашивают украинцев об отношении к России, а мы россиян — к Украине. Мы задаем одни и те же вопросы и смотрим на реакцию людей. Я сказал бы, что негативное отношение к украинцам сохраняется на прежнем уровне. Оно достигло своего максимума и вряд ли может расти. Я был на Украине несколько раз после Майдана и, несмотря на войну на Донбассе и политическую конфронтацию наших политиков, никакой агрессии со стороны украинцев ко мне не наблюдал. В конкретных личностных ситуациях я также никогда не слышал, чтобы россияне имели какую-то агрессию по отношению к украинцам. Хотя коллективное мнение сегодня очень враждебно. Номинально, фактор врага — это чрезвычайно важный, примитивный, агрессивный и, если хотите, воровской механизм сплочения нации. Если стране нечем гордиться, наличие врага стает очень мощным фактором внутренней консолидации и нагнетании атмосферы. Мы видим, что после аннексии Крыма произошла резкая поддержка и одобрение курса Путина. Такие настроения достигли своего максимума в 2015-первой половине 2016 года. Потом поддержка и консолидация начала падать, отчасти под влиянием ухудшающего положения дел и некоторого ослабления интенсивности антиукраинской пропаганды. Но, несмотря на ухудшение экономического положения и снижения доходов, никаких признаков массового организованного протеста в России нет. Здесь нужно понимать, на чем строится антиукраинская пропаганда. Ведь, во-первых, Майдан — это провокация, которую организовали и проплатили США. Второе — к власти в Киеве пришли украинские фашисты, что создало угрозу для жизни и благополучия русских на Востоке и Юге Украины. Это чрезвычайное пугало в риторике российских властей. Третий момент не так явный. Он обращен к недовольным нынешним режимом и вполне прослеживается в телевизионной пропаганде. Пропаганда говорит, мол, вы хотите перемен? Тогда посмотрите, что вышло на Украине: гражданская война, конфликты, разруха, крах государства и так далее. Для довольно усталого российского общества это действует безошибочно. Маловероятно, что кто-то примет к сведению тот факт, что сегодня Украина признала Россию страной-агрессором. Об этом узнают буквально считанные проценты, ведь цензура фильтрует информацию. Напротив, антироссийская позиция Запада ведет к сплочению и интерпретируется пропагандой как традиционная вечная русофобия, враждебность и стремление Запада ослабить Россию. Лев Гудков, российский социолог, директор Аналитического центра Юрия Левады (Левада-Центра).