Война, девушка, самолёт. Почему Екатерина Зеленко стала героем Советского Союза спустя шесть десятилетий после гибели

Катя родилась десятым ребёнком в большой крестьянской семье, при чём её родители были родом не из этих мест: отец Иван Миронович — из села Велико-Михайловское Курской области, мать Наталья Васильевна (в девичестве Максимова) — из села Назаровка Костромской. Девочка родилась в неспокойное время — в разгаре была Первая мировая война. Из-за приближения к Корощину фронта семья в том же году переселилась в Курск. Там и прошло детство будущей лётчицы.

По воспоминаниям её сестры Людмилы Катя в детстве была очень живым и энергичным ребёнком: водила дружбу в основном с мальчишками, постоянно лазила по деревьям и заборам и редко плакала, даже если ей было очень больно. Однажды, играя в парашютистов, она первая прыгнула с зонтиком с сарая, а дома заявила, что станет лётчицей.

Родители сначала не восприняли всерьёз мечтания своей дочери, но два её старшие брата, которые уже были в авиации, посоветовали сестре после школы поступать в Воронежский авиационный техникум — в Воронеже жила старшая сестра Софья. Едва Катя окончила семилетку — неполную курскую среднюю школу № 10 — и покинула отчий дом, умер тяжело больной Иван Миронович. Так, начав самостоятельную жизнь, юная девушка сразу осиротела.

Она закончила первый курс, перевелась на второй, когда в городе открылся аэроклуб. Катя тут же записалась туда. Их было всего несколько девчонок на сотни парней, но они на равных прыгали с ними с парашютом, осваивали планеры и самолёты, а Катя была одной из лучших.

В 1933 г. в Воронежский аэроклуб прибыла комиссия ВВС отбирать кандидатов в военные училища, и Катя вместе со своей подругой, Ниной Русаковой, прошла этот строгий отбор.

В 1934 г. их по комсомольской путёвке приняли в 3-ю Оренбургскую военную авиационную школу пилотов и лётчиков-наблюдателей имени К. Е. Ворошилова. После окончания школы с оценкой «хорошо» осенью того же года 18-летнююю юную лётчицу — одну из первых в СССР — направили в 10-ю армейскую разведывательную авиаэскадрилью Харьковского военного округа (ХВО). После года службы воздушной разведчицей её перевели в 14-й корпусной авиаотряд того же округа, а с апреля 1938 г. она стала служить во 2-й эскадрилье 4-й легкобомбардировочной авиационной бригады (лбаб).

За четыре года Катя освоила шесть типов различных самолётов.

Узнав, что готовится рекордный высотный полёт на самолёте без кислородного прибора, Катя подала рапорт, в котором просила готовить её как «выносливую, не устающую от перегрузок спортсменку и призёра Харьковского военного округа по метанию молота». Подготовка началась, но потом от идеи такого полёта отказались.

23 февраля 1939 г. Катя приняла воинскую присягу и стала лейтенантом, а 30 ноября того же года началась Зимняя война с Финляндией. Она подала новый рапорт с просьбой об отправке её на фронт. Не заметив в подписи «лейтенант Е.И. Зеленко» ничего необычного, командование поставило на нём одобрительную резолюцию, и Катя поехала на войну с Финляндией — единственная из всех советских лётчиц и первая, принявшая участие в боевых действиях.

К тому времени мама девушки тоже умерла, и она делилась своими впечатлениями со старшей сестрой, которой регулярно писала письма: «Я здорова, Сонечка! Какие тут прекрасные места! Словами передать просто невозможно. Если бы я была поэтом, обязательно бы стихи написала. Представь себе: лес да лес без конца и без краю, озёра, снег, много снегу. Одним словом, что-то несравненное, удивительное. Если бы не война…».

Катя воевала в составе 3-й эскадрильи 11-го легкобомбардировочного авиационного полка (лбап) (ВВС 8-й армии). Летала на лёгком биплане Р-Z, который мог использоваться и как самолёт-разведчик, и бомбардировщик. Совершила восемь боевых вылетов.

В эскадрильи мужчины-лётчики сразу же взяли свою единственную девушку-пилота под опеку, отгородили ей ситцевым пологом собственный лучший угол, в расположении в её присутствии не допускались выпивка, драки и нецензурная лексика. Будущий генерал-полковник авиации, а в те дни комиссар Андрей Герасимович Рытов вспоминал:

«Однажды я приехал в полк, располагавшийся на озерном аэродроме. На берегу стояло несколько домиков, в которых жили лётчики. Захожу в один из них. На полу ни соринки, на окнах марлевые занавески, стол накрыт скатертью и даже еловая веточка с шишками в банке красуется. — Вот это порядок! — похвалил я лётчиков. — Молодцы! Кто же у вас такой уют создаёт?— Беспорядка не терпит наша хозяйка». Этой хозяйкой и была 23-летняя Зеленко.

За уничтожение вражеской артиллерийской батареи и склада боеприпасов её наградили орденом Красного Знамени.

После окончания боевых действий Катя вернулась в Харьков — её зачислили в 19-ю лбаб. Командир бригады один из семи первых Героев Советского Союза будущий генерал-полковник, а в то время полковник Николай Петрович Каманин писал в характеристике на старшего лётчика Зеленко:

«Волевые качества развиты хорошо. Энергична. Решительна. Личная огневая подготовка хорошая. Передавать свои знания подчинённым может. Уверенно летает на самолётах У-2, Р-1, Р-5, Р-10, УТ-1, УТ-2. Достойна присвоения воинского звания старший лейтенант…».

Благодаря этой характеристике Кате присвоили звание старшего лейтенанта и в апреле 1940 года перевели во вновь сформированный 135-й ближнебомбардировочный авиационный полк (ббап). Она попросилась в 1-ю эскадрилью, осваивавшую новейшие бомбардировщики Су-2. Ей пришлось и ездить на завод, где собирались эти самолёты, и учиться летать на них, и затем обучать других пилотов, из руководящего состава девяти полков, которые были и значительно старше её, и опытнее. Катя одна из первых стала летать на новой машине ночью.

Рядом с храброй девушкой мужчины подтягивались, становились дисциплинированнее. При ней, например, никто не отваживался отлынивать от учебных прыжков с парашютом, потому что рядом с ней, обожавшей прыжки, такие пилоты просто выглядели бы трусами.

В последние мирные месяцы перед войной у Кати появилось время для личной жизни, она полюбила сослуживца — капитана Павла Игнатенко.

Они встречались тайком от своих однополчан, ходили в Харькове в кино, в театры. Павел просил Катю выйти за него замуж, но она всё отказывалась — считала, что неудобно единственной в полку женщине становиться замужней дамой. Когда Зеленко обнаружила, что беременна, стала затягивать потуже пояс, чтобы никто не заметил её потяжелевшей фигуры. Возможно, именно этим она вызвала преждевременные роды.

Перед самой войной Катя родила двойню — сыновей. Один родился мёртвым сразу, второй прожил всего 12 часов. Девушка страшно убивалась. В своём письме с фронта, написанном сестре 6 июля 1941 г. она писала: «Я летаю с портретом маленького кучерявого Валентина и с волосиками своего сыночка. Это всё у меня в медальоне…» Валентин — это племянник, сын старшей сестры Сони.

В мае Павла Игнатенко направили на учёбу в столицу в Военно-воздушную академию им. Жуковского. Он снова предложил Кате расписаться, а она снова отказалась, мол её тоже скоро отправят в Москву на учёбу, там и распишутся. Эти планы нарушила война:

«Паша, мой любимый! Сегодня лечу на фронт, пожелай мне удачи. Я знаю, Паша, что война будет для меня суровым испытанием, но я уверена в себе — вынесу, переборю любые трудности. Я их никогда не боялась и не боюсь. Моё поступление в академию, сам понимаешь, придётся пока отложить до времени, пока полностью разобьем врага. Твоя Катюша».

Павел бросился к начальству академии проситься на фронт, вернулся в полк и поставил перед Екатериной вопрос ребром: неизвестно, сколько продлиться война, неизвестно, выживут ли они оба в ней, а потому им необходимо расписаться. В августе они стали мужем и женой.

К этому времени старший лейтенант Зеленко налетала гораздо больше, чем за Финскую войну. Войну она начала заместителем командира 5-й эскадрильи 135-го ббап. Полк сражался в составе 16-й смешанной авиадивизии ВВС 6-й армии Юго-Западного фронта. Дрались в основном над Украиной, но иногда выполняли задания и над территорией Белоруссии.

В июле Зеленко повела группу бомбардировщиков полка на разгром колонны немецких танков и автомашин в районе Пропойска (совр. Славгород Могилёвской области). Группа вышла точно на цель, накрыла вражескую технику бомбами и после без потерь вернулась на аэродром. На её счёт записали 45 выведенных из строя вражеских танков и 20 автомашин с пехотой и боеприпасами. В августе самолёты полка под командованием Екатерины летали наносить удар по скоплению войск противника из-под Полтавы к другому могилёвскому городу — Быхову. Немцы понесли большие потери.

Всего за то короткое время, что Зеленко довелось повоевать, она совершила 40 боевых вылетов, в том числе неоднократно вылетала на ночные бомбёжки, 12 раз участвовала в воздушных боях с вражескими истребителями.

Наконец наступило роковое 12 сентября 1941 г.

Погода стояла пасмурная, напряжение на фронте достигло своего апогея, бои полыхали на всём северо-востоке Украины — 2-я танковая группа Гудериана с севера и 1-я танковая группа Клейста с юга рвались к Лохвице, чтобы замкнуть в кольцо оборонявшиеся в районе Киева основный силы Юго-Западного фронта. Командир 135-го ббап полковник Борис Владимирович Янсен лично летал на разведку и видел, как они приближаются к этому городку.

К тому времени самолётов в полку оставалось меньше половины, и значительная их часть была неисправна — многие пилоты слонялись по аэродрому «безлошадными». В истребительных полках ситуация была ещё хуже, и потому бомбардировщикам часто приходилось вылетать на задания без прикрытия. Если раньше выручала многочисленность выполнявших задания групп — самолёты прикрывали друг друга собственным огнём, то теперь вылетать на задания такими крупными соединениями не было возможности.

Но требовалось бомбить врага, и на задание полетел помкомполка капитан Анатолий Иванович Пушкин — ветеран воздушных боёв в Китае. Через 45 минут он вернулся, доложил о том, что накрыл вражескую колонну, но разве могли её остановить бомбы одного единственного бомбардировщика.

Нужно было снова лететь на разведку.

При рапорте Пушкина присутствовала Екатерина, она попросила разрешения вылететь на самолёте помкомполка, но полковник Янсен дал разрешение на вылет другому пилоту — командиру одной из эскадрилий капитану Фёдору Васильевичу Лебедеву. В полку было негласное правило: Екатерину, как единственную девушку-пилота, беречь. Но она не уходила и смотрела на комполка умоляющим взглядом, и он не выдержал: «Полетите вместе с Лебедевым».

Вскоре двойка Су-2 взмыла в небо. Уже перед вылетом Катя крикнула капитану Пушкину из кабины, что он забыл здесь свои краги и планшет. Он ответил, что пусть там и остаются.

Сквозь рокот работающего на холостых мотора донеслись обрывки слов из песни «Синий платочек» — Зеленко всегда громко пела её перед вылетом…

Семёрка «мессеров» перехватила пару Су-2, когда она уже возвращалась с задания на аэродром, на подлёте к нему, над территорией Сумской области. У бомбардировщиков в этом бою не было никаких шансов, и капитан Лебедев использовал единственный шанс уцелеть — скрылся в облачности, а Катя приняла неравный бой.

Один из «мессеров» практически заслонил лобовое стекло фонаря, и Зеленко прошила его огнём сразу нескольких пулемётов ШКАС. Немец загорелся и круто пошёл к земле. Ответным огнём зацепило и Су-2, ранило в руку бортового стрелка лейтенанта Николая Степановича Павлыка. Катя приказала ему: «Прыгай!» Перед тем, как открыть люк он оглянулся: голова девушки клонилась к приборной доске, она явно была тяжело ранена, но помочь ей он ничем не мог и покинул бомбардировщик.

Павлык добрался на аэродром через несколько часов. Его рассказ услышал побледневший Павел Игнатенко.

До последних часов жизни он надеялся, что Екатерине удалось выжить, пытался разыскать свидетелей воздушного боя, рассылал запросы в сражавшиеся в том районе в то время на земле стрелковые части, в госпитали, в штабы, но всё тщетно. Он воевал и мстил за свою жену, стал орденоносцем, дослужился до звания майора, не жалел себя, а погиб нелепо — 9 июля 1943 г. на Урале во время приёмки самолётов попал под работающий винт направлявшегося на рулёжку самолёта.

Командование полка в ноябре 1941 г. представило старшего лейтенанта Екатерину Зеленко к званию Героя Советского Союза. В дивизии и армии их мнение поддержали — представление «зарубили» на уровне армии, посчитали, что достойна награждения только орденом «Ленина».

Судьба Кати прояснилась только осенью 1943 г., когда Сумскую область освободили от оккупантов.

В областной военкомат её окровавленные документы принесла учительница села Анастасьевка Анастасия Пантелеймоновна Марченко. Она и рассказала о последних мгновениях жизни отважной лётчицы:

«Над нами разыгрался бой: 7 фашистских самолётов окружили один советский. Он отстреливался, и один вражеский самолёт загорелся и понёсся к земле. Потом советский самолёт ринулся на фашистский с налёту, и оба рухнули наземь. Фашистский — на лес, а наш — на край поля, в казацкую могилу — так у нас скифские курганы зовут».

Опасаясь, чтобы приближающиеся к селу враги не надругались над телом погибшей героической девушки, селяне быстро похоронили её на опушке леса недалеко от того места, где упал её самолёт. Документы и орден до поры до времени схоронили. Обстоятельства боя позже подтвердила в то время наблюдатель 267-го батальона аэродромного обслуживания В.А. Сочинская:

«…Один бомбардировщик — против 7 истребителей! Он подбил одного «мессера», но мы понимали, что он обречён, а мы ничем не можем помочь. Из него уже не вылетали красные жгуты — кончились патроны. И вдруг он бросился на «мессера» — безоружный, беззащитный. Он словно на миг слился с врагом, а потом от фашистского отделился парашют».

За всю войну Екатерина Зеленко оказалась единственной женщиной-пилотом, применившим воздушный таран. После окончания боевых действий её останки перезахоронили в Курске. Улицу Весёлую, на которой прошло детство Кати, назвали её именем. На месте гибели девушки установили памятный обелиск, а в Берестовке, откуда она сделала свой последний боевой вылет — памятник. Улицы Екатерины Зеленко появились в Воронеже и Сумах, некоторые школы назвали её именем.

Однако, несмотря на ходатайство однополчан, звание Героя Советского Союза героической лётчице так и не присваивали. Создаваемые комиссии каждый раз отвечали: «Факт тарана не подтверждается». Так продолжалось до 5 мая 1990, когда правила присвоения значительно смягчили.

После распада СССР на Украине о героической девушке почти забыли. Входившее в состав Азовского пароходства судно «Катя Зеленко», сменило свой флаг и название, превратившись в «Конт-вилл». И только где-то в космосе продолжает свой бесконечный путь малая планета № 1900, названная крымскими астрономами «Катюшей» в честь Кати Зеленко.