Почему в сибирской экономике не растет доля малого бизнеса
- Как целеполагание нацпроект безусловно хорош - цели в нем прописаны правильные и нужные. Но если мы посмотрим на индикаторы - как итоговые, так и промежуточные, - то увидим: они хронически не достигаются.
Когда этот проект родился - в 2018 году, - в нем были установлены следующие индикаторы: к 2024-му вклад МСБ должен составлять 32,5 процента ВВП, а численность занятых в нем достигать 25 миллионов человек. Промежуточные показатели 2020 года- занятость не менее 20,5 миллиона человек, а доля в ВВП не менее 23,5 процента. По факту же мы имели 19,8 миллиона занятых, то есть на 700 тысяч человек меньше установленного, и 20,8 процента в ВВП - тоже существенно меньше заданного.
При этом изначально цифры не были особо амбициозными. Для сравнения: доля МСБ в экономике Казахстана уже сегодня достигает 30,8 процента ВВП, в отрасли трудятся 40 процентов занятого населения. В развитых странах вклад малого бизнеса еще больше: в Германии на долю МСБ приходится 48 процентов внутреннего валового продукта, а занятых - 57 процентов. В Китае же малый и средний бизнес производит 60 процентов ВВП, и в нем работает более 80 процентов населения.
Между тем в России цифра в 20 миллионов человек - это своего рода константа. Последние 20 лет количество работающих в малом и среднем бизнесе колебалось вокруг этой цифры. То есть явного роста нет. Даже при том, что на сегодняшний день зарегистрировалось 1,5 миллиона самозанятых (это отдельное направление нацпроекта), общая численность малого бизнеса не увеличилась. Просто потому, что легализовавшихся как самозанятые не так много, и это львиная доля тех, кто перешел из ИП или кого работодатель выдавил на самозанятость, чтобы снять с себя налоги и платежи в фонд заработной платы.
Проблема в том, что фундаментальные условия, мешающие бизнесу, не меняются. У нас сохраняется непомерное административное давление. Продолжает расти налоговая нагрузка - из последних инициатив это отмена ЕНВД, рост МРОТ, то есть и социальных взносов и суммы НДФЛ. В Иркутской области это очень болезненная проблема, потому что региональные налоги на малый бизнес выше, чем в других субъектах. К примеру, налог на имущество организаций: во многих регионах, где более мягкие климатические условия и более высокий уровень жизни, ставки или минимальны, или вообще нулевые. У нас, где просто в силу климата объект недвижимости требует огромных расходов на отопление, освещение и поддерживающий ремонт, из предпринимателей выжимают максимум налогов.
Добавим сюда большое количество неналоговых платежей, установленных отраслевым законодательством (плата за выдачу лицензий, отчисления во внебюджетные отраслевые и государственные фонды, патентные пошлины, плата в систему "Платон" за проезд грузовиков, расходы на пожарную охрану, установка новых кассовых аппаратов, расходы, связанные с работой в системе "Меркурий" и маркировкой продукции, а сейчас еще и с соблюдением эпидемиологических мер), которые не учитываются при подсчете налоговой нагрузки.
Резюмирую: нацпроект - это знак того, что государство озабочено проблемами малого бизнеса, понимает его значение и готово вкладывать деньги. Но если не оздоровить общую ситуацию, кластеры, технопарки и институты развития работать так, как от них ждут, не будут.
Подготовила Екатерина Дементьева
