На какие источники социального напряжения должна обратить внимание власть до выборов

Первый. Эпидемия COVID-19 подорвала рынок труда. На конец января 2021 года численность безработных, зарегистрированных в службе занятости, составила более 2,5 млн. За период с 1 апреля 2020 года она увеличилась на 1,9 млн (в 3,6 раза). Это очень много.

Второй. В 2020 году Федеральная службы судебных приставов получила почти 13 млн дел о взыскании кредитной задолженности. За год ряды злостных неплательщиков пополнились на 2,4 млн. И еще свыше 5 млн испытывают проблемы с погашением кредитов.

Третий. Росстат и Центробанк верят в небольшие цифры по потребительской инфляции – 4,9% (декабрь 2020 года к декабрю 2019-го). Однако статистика эквайрингового бизнеса ВТБ свидетельствует, что расходы россиян на покупку товаров и услуг в январе 2021 года выросли на 23%. С трудом верится, что из них 18% – за счет восстановления спроса и расширения безналичной формы оплаты и лишь 5% – за счет роста цен.

Четвертый. Реальные располагаемые денежные доходы российских граждан снижаются фактически восьмой год подряд (если усомниться в почти наверняка «нарисованном» Росстатом и все равно незаметном приросте на 1% в 2019 году, кстати, почти год назад он оценивался в 0,1%). По сравнению с докризисным 2013 годом россияне обеднели примерно на 10%. Реальные доходы вернулись к отметкам 2010 года. Основная причина – резкое падение доходов от предпринимательской деятельности: их доля в общем объеме реальных доходов упала до 6,1% против 15,4% в 2000 году (например, в США сейчас – 17,4%). Значит, бизнес, особенно МСП, беднеет и снова уходит в тень.

Пятый. Другая сторона непростых времен: портал hh.ru и финтехкомпания «Деньги Вперед» провели совместное социологическое исследование, согласно которому у 46% россиян не хватает до зарплаты более 20 тыс. рублей в месяц, у 44% – от 10 тыс. рублей до 20 тыс. рублей. Из-за нехватки денег три четверти россиян вынуждены отказываться от путешествий, покупки новой одежды и обуви, 71% – от интересного досуга, 42% – от платной медицины и лекарств. Экономить на образовании, то есть фактически на собственном будущем, вынуждены 36% опрошенных.

Шестой. Число заемщиков, обращающихся от безысходности в микрофинансовые организации, чтобы погасить избыточные долги перед банками, снова выросло (и это притом что средняя ставка по микрокредитам составляет 350% годовых при сумме до 30 тыс. рублей). Средняя сумма потребительского кредита снижается, но по итогам года закредитованность выросла на 30,7% (в среднем уже больше 221 тыс. рублей на заемщика).

Седьмой. По данным Общероссийского народного фронта, за 2020 год преступники похитили со счетов граждан 66 млрд рублей. Две трети пострадавших – люди от 50 до 80 лет. За 2020 год количество преступлений, совершенных в России с использованием информационно-телекоммуникационных технологий, выросло на 73,4% и превысило 510 тыс. деяний. Десятки тысяч людей остались без накоплений.

Восьмой. Российские регуляторы зачастую увлекаются второстепенными вещами, не замечая реально опасных тенденций, приводящих к росту недовольства граждан. Например, пытаясь уличить «Яндекс» в монополизации на рынке такси, не видят, что приход китайского агрегатора DiDi в Россию сопровождается активным демпингом и иезуитскими доплатами водителям. В результате доля многих традиционных российских агрегаторов падает (например, сбербанковского «Ситимобил»), но, когда DiDi захватит около трети рынка, демпинг прекратится и возникнет армия недовольных водителей, по некоторым оценкам, более 0,5 млн. Это стандартная тактика крупнейших компаний по проникновению на чужие рынки, на социальные последствия они часто вовсе не обращают внимания.

Есть и другие источники социального напряжения. Всего мы насчитали около 20. Суммарно они охватывают до 25 млн российских граждан (не считая членов их семей), имеющих избирательные права и легко превращающихся в «протестный электорат».