Владимир Мамонтов: РФ надо учиться работе с соцсетями, но не ради пропаганды, а ради себя
Об этом Владимир Мамонтов рассказал в интервью изданию Украина.ру.
- Владимир, как вы думаете, почему за почти семь лет конфликта Россия так и не озаботилась созданием своей пропагандистской структуры, обеспечивающей донесение до украинских граждан правдивой информации о России, Донбассе и Крыме?
— Может, у нас нет структуры, но зато все кому не лень занимались Украиной: все телеканалы, газеты — каждый в силу своего понимания и линии партии в том числе пытался эту работу вести. Понимаете, какая штука: мы настолько срослись с Украиной в прошлом и нас так многое связывало, что до Майдана там и каналы работали, и крупные центральные газеты бывшие советские — они до сих пор, кстати говоря, выходят, в том числе и на Украине.
Разрыв-то пошел, когда Украину стали по-настоящему отрывать от России. И тогда Украина сделала все возможное, чтобы точка зрения России на все эти дела перестала поступать туда вообще. Теперь там закрыты даже условно пророссийские каналы и вообще все это приравнено к военному положению, где Россия — страна-агрессор. Единственный свободный канал — это интернет. И если кто-то хочет на Украине узнать точку зрения России, он может открыть интернет.
- Вот у Украины, например, есть телеканала «Дом» («Дiм»), с помощью которого она транслирует телезрителям в Крыму и Донбассе положительный образ современной Украины и развенчивает, как утверждают украинские власти, «российские пропагандистские мифы» о войне, притеснениях по политическим и языковым вопросам и т.д. Россия таким похвастаться не может.
— А куда нам вещать и как? Вот это интересный вопрос: вот как нам вещать? Вот у нас есть канал очень профессиональный, я его уважаю очень — это все, что связано с RT. Вся эртэшная структура в последние годы, сколько бы ни клеймили ее пропагандистской, такой-сякой и т.д. и т.п. — и она, безусловно, пропагандистская, мы ж взрослые все люди, понимаем, — но при этом она очень профессиональная, доказательная, остроумная, неглупая, люди с душой этим делом занимаются, по-настоящему. И в принципе такая работа для противной стороны, безусловно, имеет опасность, но не потому, что она что-то перевирает, а потому, что она просто работает. Знаете, как девиз есть у Sputnik: «Говорим то, о чем другие молчат». И в принципе это нормальный подход.
Но когда дело доходит до объявления войны друг другу, а сегодня Украина по сути объявляет войну: там собираются за визит украинского политолога или эксперта в Россию по возвращении в тюрьму сажать — такой законопроект они сейчас рассматривают. О чем это говорит? Это говорит о том, что у нас завтра военные действия. Гибридные они будут — настоящие, с дымовой завесой — без, с применением беспилотников — нет, я не знаю, но дело не в этом. Это говорит о том, что люди готовятся к войне. И в этой ситуации — на войне как на войне.
- К слову, о войне. Политолог Сергей Марков считает, что Россия не использует важнейший рычаг воздействия на общественное мнение и власть Украины, в частности, как инструмент принуждения к выполнению Минских соглашений. По его словам, РФ следовало бы создать три русскоязычных телеканала, которые бы вещали на территории Украины и отражали бы три идеологии: первый телеканал — православную, второй — социалистическую и третий должен быть ориентирован на сторонников российской государственности.
— А технологически как они должны вещать?
- Это он не уточнял.
— Так в этом и фишка! Ну хорошо, создадим мы эти каналы. А как украинцы увидят эти три прекрасных канала? Да, у нас есть профессиональные люди, которые будут работать, но в Украине запрещено упоминать Россию, запрещен русский язык. Как с этим работать?
У нас сейчас в Белоруссии тоже «Комсомольская правда» не оправдала доверия: про оппозиционеров писала и так далее. Ее закрыли там, и все. Хотите создать там специальную редакцию? Так ее закроют, и точка.
- Политолог Олег Неменский говорил, что всем этим следовало заниматься еще в 2014 году, когда из Украины в Россию хлынул поток беженцев, среди которых было много журналистов, заинтересованных в такой работе. Но Россия эти кадры не использовала и, таким образом, по словам Неменского, упустила возможность отстроить хорошую базу для формирования подобных СМИ.
— Тут тема вообще непростая. Я всех этих людей знаю. Вот приезжал сюда какой-нибудь [директор Института глобальных стратегий Вадим] Карасев — он приезжал-приезжал, а потом ему сказали не ездить, и он не ездит. Есть [директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил] Погребинский, но ему угрожают.
Я не большой знаток, как создавать правительство в изгнании, но если так рассуждать, так надо начинать сначала создавать действительно правительство, где есть лидеры, есть структуры, есть пресса, есть издания.
- А какие еще формы, помимо массмедиа, могут быть задействованы в качестве элементов мягкой силы в отношении Украины?
— Я думаю, надо правильно работать в социальных сетях. Методы этой работы известны, но нельзя отдавать все на откуп примитивным ботам, репликам. Если мы хотим работать в социальных сетях, то мы должны работать там по-настоящему. Это можно и нужно делать, мне кажется.
Современные методы передачи и формирования информационных потоков — это вообще очень интересная вещь, и здесь не нужно изобретать какой-то велосипед, надо просто смотреть, как естественным путем развивается ситуация с информацией, ее передачей, ее носителями и т.д. Приведу простой пример. В некоторых краях и некоторых недалеких от нас постсоветских странах существует такой анахронизм, как бумажные СМИ. И по тем или иным обстоятельствам эти СМИ внезапно закрываются. К чему это приводит? Сейчас, если коллективы этих СМИ правильно себя ведут и они в тренде, то они внезапно получают уменьшение расходов, совершенно другую экономику, потому что на бумагу тратятся безумные деньги, и прибавляется гигантское количество читателей, если они плавно переходят в соцсети.
Вот у нас есть формула «надо воспитывать подрастающее поколение». Пока мы с вами разговариваем, работает TikTok — это подрастающее поколение прекрасно само себя воспитывает. Работают ли там люди, которые заботятся о том, чтобы это подрастающее поколение воспиталось правильно? Конечно, работают, но они там не лекции читают, а находят интересные способы в том информационном тренде, в котором работает мир.
А у нас как получается: сначала мы страшно отстаем, считаем это все ерундой, а потом внезапно соображаем, что какие-то тиктоки могут представлять опасность. А могут и не представлять, если правильно и вовремя с ними работать. Информационные технологии очень быстро развиваются, и за ними нужно постоянно следить. Не только для того, чтобы нашим «партнерам» гадить, а работать, прежде всего, на самих себя, собственных детей, ну и на детей соседей и самих соседей, если нам это надо.
- В контексте существования того же TikTok, насколько актуальным является американский опыт создания различных фондов, культурных, молодежных центров? Стоит России этот опыт перенимать?
— Всегда нужно смотреть, на какой основе это происходит. Зная, что у тех или иных соседей или интересующих нас как партнеры странах есть определенные информационные, или социальные, или поколенческие движения, надо с ними работать. Если мы видим, что люди хотят учиться в России, мы должны дать им возможность учиться в России. И под это дело создавать уже клуб, где люди будут делиться опытом.
Или клубы тех, кто приехал жить в Россию и может рассказать, что вот это про Москву врут, а вот это правда. Вот я таджичка, я приехала в Москву, поработала, теперь меня на «Евровидение» посылают с песней «Русская женщина». И под это дело можно организовывать клубы, вокруг этого строить.
А не как у нас сейчас бывает, когда создается какой-то клуб и без корреляции с действительностью начинают детям рассказывать о Великой Отечественной войне. Да и далеко ходить не надо: нам своим детям надо хотя бы научиться об этом рассказывать, а потом уже соседским.